М. И. Гиттерману («Михаил Гиттерман…»)
Надпись на книге
Михаил Гиттерман,
В поэтическом раже
Я не прячусь в туман
И в сплошные миражи.
Я не груб, не речист,
Не взъерошен как ельник,
Ибо я – акмеист,
А не стихобездельник!
1928 г. 21 марта. Среда.
Москва
B. В. Вольтман («Ах, мимо дровяного склада…»)
Ах, мимо дровяного склада
И чайной с запахом котлет,
Плыви, плыви, моя прохлада,
За пылким Чачиковым вслед,
Чей шаг стремителен и гулок,
Кто страшен в качестве врага,
Туда, в Уланский переулок,
Где раздевают донага.
Где от отечественных бошей —
О, возмущенье, о, скандал! —
Тарловский Марк поэт хороший
Едва-едва не пострадал.
И там, во имя дружбы старой,
Дыханьем липовых ветвей
Ты над Васильевной Варварой
Успокоительно провей.
1928 г. 31 марта. Суббота.
Москва
«Милая, та ночь, когда мы будем…»
Милая, та ночь, когда мы будем
Вместе вновь, не склонит нас ко сну,
Я прижмусь к твоим горячим грудям
И к губам пылающим прильну.
И в очаровательном томленьи,
Ощутимой близостью дразня,
Ты, моя желанная, колени
Разомкнешь покорно для меня.
1928 г. 3 апреля. Вторник.
Москва
М. И. Гиттерману («Скажу я Вам, пятная лист…»)
В альбом
Скажу я Вам, пятная лист: —
С Берлинским мы не коммунисты,
Но все-таки мы оба «исты»:
Он – шахматист, я – акмеист!
1928 г. 4 апреля. Среда.
Москва
C. А. Минаевой («Ты очень любишь лошадей…»)
Ты очень любишь лошадей,
Так пусть ни валко и ни шатко
От разных теток и дядей
Умчит тебя сия лошадка.
А главный дядя Садовской
Борис, увидев дно бокала,
Махнет в отчаяньи рукой
И мрачно молвит: «Ускакала!..»
1928 г. 12 апреля. Четверг.
Москва
С. А. Минаевой («Не сердись, моя Сонюра…»)
Не сердись, моя Сонюра,
Не жалей и не грусти,
Что сырое небо хмуро
И заносит снег пути.
Это – верь мне – ненадолго,
Улыбнется вдруг весна,
И пойдут Ока и Волга
Пробужденные от сна.
Сад пахне́т цветущей вишней,
И по-прежнему любя,
Я к тебе приеду в Нижний
Из Москвы, обнять тебя.
И с твоих горячих губок,
Утоляя жажду, вновь
Осушить пьянящий кубок,
Где шампанское – любовь!
1928 г. 20 апреля. Пятница.
Москва
«О, хлебороб и пролетарий…»
О, хлебороб и пролетарий,
В коммунистический азарт
Впадите вы: герои Зарт —
Отцы Паисий и Нектарий.
За что ж с Буденным вы ходили?
За то ли, чтоб в конце концов
Духовных пастырей-отцов
Совбеллетристки выводили?!.
1928 г. 21 апреля. Суббота.
Москва
М. Н. Кюнерту («Здесь на Сретенском бульваре…»)
В альбом
Здесь на Сретенском бульваре,
После двух бутылок пива,
Я мечтаю не о Варе,
Что колюча как крапива,
Нет, в лирическом фасоне
Вспоминаю я о Соне!..
1928 г. 24 апреля. Вторник.
Москва
О Соне и Тане, их нежной дружбе, нижегородском сердцееде, судьбе-злодейке и проч. («Хоть подруги Соня с Таней…»)
Хоть подруги Соня с Таней,
Но во всем они различны:
Соня до самозабвенья
Дышит воздухом кулис,
Таня медленно и верно
Все «грызет гранит науки»,
Удивляя очень Соню
Прилежанием таким.
И когда они гуляют,
Длинной стаей кавалеры
Бродят с топотом за ними
И клянутся им в любви
Небывалой, невозможной,
Вечной и неугасимой,
Нежной словно вздох левкоя
И горячей как огонь.
И средь этой пышной стаи
Самый главный Королевич,
Сердцеед нижегородский,
Знаменитый донжуан;
Он такой неотразимый,
От него без исключенья
Старые и молодые
Сходят женщины с ума.
Иногда же Соня с Таней,
Чтоб узнать, что ждет их в жизни,
Занимаются гаданьем
Или просто мирно спят;
Вообще живут счастливо,
День прошел и слава Богу!..
Так бы милые подруги
Жили много-много лет.
Но – увы! – судьба-злодейка
Иначе распорядилась:
В Балахну поедет Таня
Массам оспу прививать;
Соне ж ехать невозможно:
Как уедешь, коль, во-первых,
Травиатный и аидный
Начинается сезон?
Во-вторых, к ней в это время
Прибывает из столицы
Тот, кого она пленила,
То есть автор этих строк…
Но, прекрасные подруги,
Не отчаивайтесь слишком,
Снова будете вы вместе,
Да притом еще со мной!
1928 г. 12 мая. Суббота.
Москва
