Рыбьи байки

Остальные нас достали!"

6.

А панки грязи не боятся

Панки лезут прямо в грязь

И танцуют пого-танцы

Безнадежно веселясь

Им бы всем орать "No future!"

Взъерепенив йерокез

Сигануть в беде падучей

Вниз со сцены наотрез

Фестивали, фестивали

Лишь бы всем хватило шмали

7.

Ты не вейся, черный Зорро

И зигзагом не ходи

Мы в засаде, мы в дозоре

Лихо ставим плюс один

И ты не вейся, серый филин

Ночь белее всех живых

Здесь четыре простофили

Соображают на троих

А что за лето без сугрева

Как без нефти океан

А что за песня без припева

Как без закуси стакан

А кабы нам не надо плакать

По потерянным годам

Мы б давно покрыли мраком

Все плывущие суда

По Неве невесть откуда

Да неведомо куда

К берегам густого чуда

В заливные города

А мы ходили бы бухими

Что там лето – круглый год

Но ты не вейся, серый филин

Мышка щелкает да врет

8.

И гремят, гремят затворы

Фотокамер цифровых

Обработаны зазоры

Цвет нарядный у травы

Фотошопный дождик редкий

Затирает облака

По щекам стекает в сетку

Каясь, каряя река

Трафик, трафик

Серпантин фотографий

9.

Мы на горе обалдуям

Сетевой пожар раздуем

Сетевой пожар любви

Кто-нибудь, благослови

10.

Невский веник в пятом акте

Не стреляет – быть беде

Ванька с Катькой на контакте

Зависают третий день

У тебя на шее, Катя

След от левой от руки

Ты бы, Кать, спала в кровати

Были б меньше синяки

Под глазами, на экзамен

Успевала бы с утра

Там глядишь, проблемы б сами

Порешались на ура

Ванька тоже не железный

И ему пришел фэншуй

Промедленье бесполезно

Сколько тут ни кипешуй

Трафик, трафик

Весь реал нафиг

11.

Нас две тысячи двенадцать

Мы из майя да в июнь

И кого теперь бояться

Все свои, куда ни плюнь

А если плюнуть прямо в небо

На себя и попадешь

Что нам платное плацебо

Что нам ядерная вошь

12.

Вечер, вечер метить нечем

Замотали розы в венчик

У парадного портала

Финиш, лента, пулемет

И летит, велик и славен

И предельно одинок

В модной белой балаклаве

Впереди воскресший Блок

барбара

на кораблях аврал с утра

кошмарят медь хмельные юнги

запасы заполняют трюмы

в неадеквате адмирал

и в доках – кода и декор

декодер выключен и вымыт

забыты ледяные зимы

и парусам парить легко

нас ветер не сквозит в пути

полосок теплых полон тельник

пусть непонятен понедельник

его так просто провести

в боях за будущий триумф

синопский, гангутский, цемесский

и пролетают эсэмэски

на север, не передохнув

и вот в дыму, но на плаву

летим, палим, преграды к черту

и кто-то молодой да мертвый

украсил неба синеву

внезапно выпав из окна

шабаш, шабат – поправит равви

и по веленью вольных правил

кондратий не приходит к нам

но от вчерашнего костра

сплошь пепел черно-белых братьев

а из пиратского проклятья

я разобрал лишь "Бар-ба-ра"

демисезонное

и осень рыжая шалава

отвергнет верные ходы

и вывернет налево справа

и припечатает под дых

а струны стен пророчат ветер

по курсу новых косяков

пусть вечер несравненно светел

и вроде ты давно готов

врастать в чужие силуэты

ответы пробуя на слух

но тут гонец из интернета

с пакетом разовых услуг

и сразу разная зараза

в дождем размытые мозги

и ты не попадешь ни разу

в недостающие шаги

ведь света нет в петле теплее

гостеприимный англетер

давно по невскому расклеил

плакаты с новым фуэте

летят блатные дирижабли

с воздушной грацией слона

и к наступающим на грабли

приходит вечная весна

лайки

и лето не в ответе, и осень не в цене

в замотанном сюжете не к месту первый снег

и город, что на схемах теперь совсем не тот

сквозь ценники процедит кондовый анекдот

поющим в переходах – лишь мелочь на зубах

ударила свобода в безладовый набат

а ты, как прежде, мимо, и в голове – стишок

туда, где просто примут, где вечер разрешен

лети, литература сетями напролет

любая пуля – дура, пока не попадет

и ветер травит байки, держа ответ в уме

и чайки ставят лайки на новый монумент

туда

когда любовь отпустит в пустоту

переливать порожние дороги

свивая в круг последнюю черту

забыв простить и подмести итоги

теряет звук последняя струна

и свет не узнает простые вещи

пока в душе бушует тишина

и прошлое становится прошедшим

закрыта дверь, под ковриком топор

сожжен звонок с ненужным телефоном

и письма всем, кто в списке до сих пор

доставит робот строго по канону

а дальше – к черту мертвую петлю

и взлет души простит паденье тела

но вечность, устремленная к нулю

еще вернется, не найдя предела

цойское

цой сука жив ему все до звезды

по имени придуманному ночью

его не взять латышским тамагочи

в запаре перепутавшим следы

цой сука жив он пишет новый диск

тот просто получился слишком длинным

герой теперь решил творить верлибром

чтоб рифмой не острить фанатский визг

и жив брюс ли и сын и дух святой

и элвис и его приятель леннон

мельчающая вечность по колено

всем этим детям вымерзших цветов

цой сука жив куда ему до нас

умеющих уснуть в конце маршрута

или с карниза вниз без парашюта

ему не вписка выписка дана

цой сука жив напишут на луне

когда-нибудь бухие космонавты

и это будет истинная правда

и группа крови грянет в тишине

это не рок-н-ролл

Я знаю – зима в роли моей вдовы

        А. Башлачев

это не рок-н-ролл, это даже не диско с подскоком

не обдолбанный джаз с золотой неразменной трубой

это просто мотив из-за стеклопакетовых окон

что теряет споткнувшийся ветер за чьей-то пальбой

пусть впотьмах словари предлагают все новые ноты

этот сонный шансон неразборчив и неразличим

и поэтому ждут перемен и поют повороты

то туда, то обратно по кругу известных причин

но из множества слов ты не сложишь совсем никакого

продолжения всех так прекрасно расчерченных схем