Собрание сочинений. Том 2

Без тебя душа остыла

и похожа на осла.

Без булки проживем,

но — без бутылки...

Вместо лермонтовской бурки

нам Бутырки.

Когда Ты уехала, Тында сказала: «нда...»

Шагал заикается: коза, коза.

Я за

V

Пусть вы средний художник — хоть платок ваш,

как фига —

на зиме нарисуйте последний лист.

Сохраните заику, потому что заика —

последний индивидуалист.

Не размазывайте по стенке

нас, российские Ньюсуики,

сохраните в себе языка застенчивость,

сохраните в себе заику!

Не в Сбербанке хранит свои яйца страус —

вся пустыня — тайник.

Я, читая стихи, иногда заикаюсь,

когда Бог посещает их.

Заики — сегодняшние поэты.

Не лечите заик. Им доступно одним

сказать о нашествии блендомеда:

«Блин!»

VI

Инженер Заикин

не рожден великим.

Он сказал: «за Роди... — но война закончилась —

...и ну!»

(начали новую войну).

Поднял тост: «за Ста... — но не стало кормчего.

Он мечтал о пончо, но стоял за пончиками.

Он сказал: «япо...», но не нашли Япончика.

Он сказал: «Мавро...». Ему ответили: «МММ».

Он не за импичмент.

Сноб, но не тряпичник.

Очень мазаичен

инженер Заикин.

В уик-энд оттягивался.

Что для всех уик-энд,

на квартал растягивал

для себя Заикин.

Взял билет на Зыкину — попал на «Титаника».

Говорят Заикину: «Ваше место занято».

Был в любви он сдержанный. Умирали женщины.

Начинал при Брежневе, а кончал при Ельцине.

Бабушка Заикина, она же его внучка,

была киноактрисой. Жил сладко, как тянучка.

Умер после дринка. Полетел он на небо.

Говорят Заикину: «Ваше место занято».

В ад спустился, хныкая.

«Бронь для членов саммита, —

говорят Заикину, — Ваше место занято».

Возвратился заново к нам он, горемыкам.

В нас живет он, Аника — инженер Заикин.

VII

Россия начинается с языка,

чинариком, песенкой под з/к.

Что шло кофейнею игровой —

ударит феней по Старовой...

Для исследования наших бед

нужен не следователь, а логопед.

Шоссе Эклезиастов. На углу.

В блуджинсах ждет глазастый д-р Блу.

Он слышит внутренние голоса

в биокомпьютере. Колосса...

Ломоно Наполео Велик Ека

живут в содержании языка.

Застопорился Севастополь: стоп, стоп, стоп...

Зубная паста в ТВ никак

не выговорит: «Пастернак».

И сперма, несущаяся в водопровод,

«Лермонтов» не произнесет.

Картуз летает на козырьке.

Россия — на языке.

Тусовка заикается: туза! туза!

Я за

горизонт, как в Атлантике на доске,

летаю на языке.

VIII

Пролог

Сон Заикина:

я-я-я-я-я-я-я-я-я-я-я-зык

удлиня-я-я-я-я-сь, как тещин, ползет через

Я-я-я-киманку

и уже Твоего подъезда достиг.

Вдруг — Уазик!

Вжик!..

Оппонентом у Блу был доктор Ублю.

Я его не люблю. Но рука резка —

удаляет он «я» из языка.

Был Маяковский —

стал Маковский.

Был боярин —

стал Борин.

Свою роль

забыл рояль.

Чтобы Ты, бля, не грустила

почитай бл. Августина!

Маета

без мата.

Не ел Блок

евиных яблок.

СМИ — не смена

тебе, Несмеяна.

Боксер рассказывал, сняв напряг:

«я его — ху к, хук, хук...

а он меня — ху к, хук, хук...»

Не теряйте свое «я».

Утеряли —

Вас утерли.

Бредовые ваятели

ушли в преподаватели.

— Как жизнь, Божий раб заяц?

— Полный абзац.

Президент Стоянов

сказал без стонов: