Стихотворения. Рассказы. Малостранские повести

Неруда никогда не ставил перед собой цели лишь развлекать читателей, он прежде всего хотел их воспитывать. Писатель писал о различных представителях социального дна. В 1866 году он специально посетил Горжо-

вицо у города Пльзни, где подробно ознакомился с условиями жизни и труда рабочих, которые делали сапожные гвозди. Он хорошо знал труд и жпзпь «босяков», которые стекались в Чехию из соседних стран па строительство железных дорог и туннелей. Своими социальными статьями 60-х годов он хотел расшевелить чешское общественное мнение, содействовать улучшению социальных отношений. Писатель всю жизнь чувствовал себя рабочим, поэтому в известном очерке «Первое мая 1890 года», написанном за год до смерти, он с горячей симпатией приветствовал этот рабочий праздник. Он был убежден, что рабочие призваны сыграть огромную роль в борьбе за общественный прогресс.

Фельетоны и очерки Неруды имеют не только художественную, по и чисто познавательную ценность. Это как бы микроистория эпохи. В них отражен сложный и переменчивый образ как исторического потока времени, так общественных пастроепий и эстетических взглядов самого Неруды. Бурно переживая свои личные драмы и общественные кризисы, будучи поклонником современной цивилизации, Неруда верил, что чехи разобьют спои «решетки» и завоюют свободу. С годами, когда ожила вера в будущее, он стал более снисходительным к человеческим недостаткам и слабостям. Под повседневными, даже банальными проявлениями жизни оп умел почувствовать здоровое ядро, суровую своеобразную поэзию. Может быть, вследствие этого Неруда-журналист и фельетопист был гораздо более известен в широких кругах современных ему читателей, чем Неруда – поэт и прозаик.

Очерки и фельетопы Неруды зачастую переходили в рассказ. Некоторые факты или проблемы оп переносил из публицистики в поэзию. Неруда-прозаик по мог и не хотел идти проторснпыми путями своих предшественников, которые идеализировали жизнь или рисовали ее такой, какой она должна была быть, но ни в коем случае – не реальной. Он отметал преж-пие шаблоны и нормативы, стоявшие па пути правдивого изображения жизни и обществеппых конфликтов эпохи, п стремился строить свои рассказы на повой основе. Журпалистическая деятельность оказалась для него хорошей школой.

Рассказы 50-60-х годов Неруда собрал в книге «Арабески» (1864). Это первая книга его прозы, п составили ее производепня различных форм: фельетопы, очерки, легенды, рассказы в форме писем и дневника и настоящий роалистическин рассказ. Как в первых стихотворных сборниках, Неруда изображал в «Арабесках» трагические судьбы людей песчастпых, физически или душевно обездоленных («Дурачок Иона», «Франц», «Эротомания», «Кассандра» и др.), Неруда отважился далее описать историю женщин, которые по тем или иным причинам опустились па самое дно человеческого общества и о которых до него писать было не принято, считалось неприличным («У нее был вкус», «Через полчаса»). Некоторые его рассказы рождала испытанная романтика кладбищ и призраков («У тебя пет сердца»), другие – совромсппая ему романтика революции («Йозеф-арфист»). Неруда открывал прекрасное человеческое сердце в обычных маленьких людях, а представителей высших общественных слоев высмеивал безжалостно и зло. Несколько арабесок посят откровенно автобиографический характер («Он был негодяем!», «Из записной книжки журналиста»). Сюжет не был главным для Неруды, большее внимание он уделял анализу характеров, психологии героев. Откровенно и самокритично пишет он и о своих переживаниях («Краткие Les confessions кое-кого из нынешпих Жан-Жаков»).

Его арабески были как бы моментальными снимками конкретных событий, они состоят из отдельных эпизодов и сценок, которые правдоподобпо рисуют жизнь героев н героинь. В этом сборпико оп демонстрировал владение различными типами повествования. Реалистические бытовые картины сменяются здесь лирическими или философскими пассажами. В отличие от своих современников, которые разрабатывали прежде всего сельскую тематику, Неруда обратился к жизни города и его обитателей, изобразив их во всей сложности и противоречивости.

Изображая действительность суровой, неприкрашенной, смело используя разговорную речь, Неруда сделал большой шаг вперед в развитии чешской прозы. К «Арабескам» примыкает сборник коротких психологических этюдов «Разные люди» (1871). В пих писатель набрасывает, но досказывая до конца, романтические или авантюрные истории, происшедшие во время его путешествий по Венгрии, Румынии, Греции, Турции и Италии. Рассказ обычно сконцентрирован вокруг одной сцепы или мгновения, которое раскрывает характер героя.

В рассказе «Тень» оп поведал историю любви двух молодых людей, угаданную по пляске тепей. Это свидетельствует как о мастерстве в создании сюжета, так и о постоянных творческих поисках писателя.

Вершиной нерудовской прозы являются «Малостранскио повести» (1878), которые вместе с прозой Махи и «Бабушкой» В. Немцовой принадлежат к лучшим образцам чешской прозы XIX столетия. Это произведение, так же как и появившийся пятью годами позже стихотворный сборник «Баллады и романсы», создано в годы творческого подъема. Неруда писал «Малострапские повести» как воспомипапия, когда после смерти матери переселился с Малой Страпы в другой квартал Праги – па Старое Мосто. Однако некоторая элегичность, навеянная воспоминаниями, не ведет к идеализации, смягчению или замалчиванию существовавших конфликтов. Оторвавшись от хорошо знакомой среды, Неруда смог более зорко разглядеть человеческие фигурки. Его не удовлетворяли простые зарисовки чудаковатых малострапцев. Он хотел их изобразить в типических ситуациях, во взаимоотношениях друт с другом. Книга начинается с повести, действие которой заключено в рамки одной педели. В пей читатель знакомится с целой галереей фигур и фигурок, населяющих один из малостраиских домов: это домохозяин с супругой и дочерью, которые держатся очепь высокомерно и заносчиво, хотя гордиться им печем – у пих пет пи денег, ни чести. Рядом

с этой надменной и вместе с тем раболепной верхушкой общества показаны простые люди из народа, наделенные человеческой гордостью, отзывчивостью и пониманием чужого горя. Черты их характера особенно остро проявляются во время таких событий, как похороны и свадьба в доме.

Повесть «Неделя в тихом доме», сюжет которой весьма причудлив, явилась как бы началом позднейшей формы повести-сценария. Герои «Малостранских повестей», в отличие от героев «Арабесок», в основном вполне обычные люди, может быть, чуточку странные и комичные. Неруда сумел точно обрисовать их несколькими выразительными штрихами и хорошо отобранными деталями, характерными для их будней, повседневного поведения или ремесла. Действие развивается легко и свободно, без излишних сложностей или ненужного описательного балласта. Неруда обнаруживает себя здесь мастером эффектной развязки и неожиданной концовки, где ему удалось передать малейшие проявления понимания, возникшего между людьми, либо раздражения или ограниченности. Трагические ситуации естественно чередуются с комическими, добро оборачивается злом, жизнь кончается смертью, проза повседневности поднимается до поэтических высот, как это бывает в сложном потоке жизни, который ломает все априорные замыслы или абстрактные представления. В «Малостранских повестях» Неруда несколько раз изобразил сам себя. Книга завершается повестью «Фигурки», герои которых очерчены еще более остро и критично, чем персонажи других рассказов.

Совершенство «Малостранских повестей» не является случайным плодом счастливого творческого мгновения, но зрелым плодом нерудовского мастерства. Это произведение – классическое создание чешской прозы и

настольная книга все новых и новых поколений читателей. От «Малостранских повестей» берут свои истоки некоторые выдающиеся творения писателей более позднего времени – и прежде всего книги Ярослава Гашека, Карела Чапека, Франтишека Лангера. После издания «Малостранских повестей» Неруда не обращался более к художественной прозе, посвятив себя исключительно работе газетной. В последние годы жизни он страдал от приступов тяжкой болезни, от которой и умер 22 августа 1891 года в возрасте пятидесяти семи лет. При большом стечении народа поэт был похоронен на Выше-градском кладбище.