Бустан (Плодовый сад)

А тот: «Да пусть умру я лучше, боже,

Лишь бы не видеть Амра кислой рожи!»

От спеси выражение лица

Кислее уксуса у гордеца.

Тщеславье, жадность сердце не прояснят.

От жажды власти свет души погаснет.

Душою овладев, любая страсть

Гнетет, как унизительная власть.

Коль все подряд возьмешь, чем жизнь богата,

Ты знай, что неминуема расплата.

Чревоугодник ныне ест и пьет,

А завтра крошки хлеба не найдет.

Когда нам яства лучшие предложат,

Среди пирующих он есть не сможет.

Огромным животом отягощен —

Обжора — о как жалок будет он!

Постись, чтоб муки не изведать худшей!

Пустой живот пустого сердца лучше.

* * *

Как гроздья спелых фиников, для Вас

Из Басры я привез один рассказ:

Близ рощи финиковых пальм, однажды

Мы шли, томясь от голода и жажды.

Обжора некий к нам в пути пристал.

Терпели голод мы, а он страдал.

Он влез на пальму, есть плоды пустился...

Потом упал и до смерти убился.

В еде бедняга удержу не знал;

Съел, видно, слишком много и упал.

Страж прибежал: «Убийцу укажите!»

А я сказал: «Почтенный, не кричите!

Живот беднягу с дерева сорвал,

Объелся он без меры и упал».

Как цепи на ногах, большое брюхо.

Раб живота не внемлет зову духа.

Объестся саранча, как ловко с ней

Справляется тщедушный муравей!

Воздержан будь, исполнись божьим страхом!

Нутро навек насытится лишь прахом.

РАССКАЗ

Разносчик сахарный тростник на блюде

Носил повсюду, где толпились люди.

Остановясь пред неким стариком,

Сказал: «Бери, а долг отдашь потом!»

И старец так разносчику ответил —

И в сердце я ответ его отметил:

«Терпенья у тебя не хватит ждать,

Когда я долг смогу тебе отдать».

Не будет сладок сахар тростниковый,

Коль долг над головой висит суровый.

РАССКАЗ

Владыка, правивший страной ,

Дервишу подарил цветной кафтан.

Как роза тот расцвел, душою светел,

Надел подарок и царю ответил:

«Пышна одежда шаха и мягка,

Но лучше — рваная моя хырка!»

РАССКАЗ

У нищей кошка в хижине жила;

Всегда голодной кошка та была.

Прокралась кошка во дворец эмира

В тот час, как там готовились для пира.

И заметалась, увидав вокруг

Гулямов грозных, разъяренных слуг.

И вырвалась, визжа от перепуга:

«Пусть буду я, и мыши, и лачуга!

Мне лучше всех дворцов старухин кров.

Пиры не стоят палок и пинков».

Не радует зиждителя вселенной

Уделом недовольный раб надменный.

РАССКАЗ

Чуть зубы у ребенка одного

Прорезались, вздохнул отец его;

«Хоть я любить его не перестану,

Но где я, нищий, хлеб ему достану?»

Услышала слова его жена

И так ему ответила она:

«Не бойся за него, побойся неба!

Кто зубы нам дает, пошлет и хлеба.

Ведь бог сильнее всех, в конце концов.

Ты больше не бросай подобных слов!

Тот, кто живое породил созданье,

Предначертал и жизнь, и пропитанье.

В руках жизнетворящего судьба

И будущее божьего раба.

А ты, как раб строптивый пред владыкой,

Не веришь божьей милости великой».

* * *

Бывало — камень в руки брал —

Тот камень в серебро он обращал.

Для мудрого, в чьем сердце веры пламень,

Равны в цене и серебро, и камень.

Он, как младенец — алчности далек —

Равно глядит на злато и песок.

Вот — пред царем склоняются дервиши;

Ты им скажи: «Владыка вас не выше!»

О благородный, спи на ложе праха,

Но в прах не падай и у трона шаха.

РАССКАЗ

Жил некто; лук был пищею его,

И не имел он больше ничего.

Ему сказали: «Как ты жив, убогий?

Иди, воруй, кругом богатых много!

Пусть наживешь ты даже кличку «вор»,

А вечный голод хуже, чем позор».

Тот воровать пошел. Его поймали,

Сломали руку, всё на нем порвали.

И плакал он: «Куда теперь пойду?

Вот сам я на себя навлек беду.

Жил в мире, лук и хлеб ячменный ел я,

Но беса жадности не одолел я.

Не лучше ль свой ячменный хлеб и лук

Позора этого, и слез, и мук».

Вчера свободный, плакал он в темнице,

Добром чужим решивший поживиться.

Дирхем накормит вас и напоит,

А Фаридун Ираком был не сыт.

Тревоги шаха — о стране огромной...

Но сам, как падишах, дервиш бездомный.

Счастливей тот, чье сердце — не в цепях,

Чем скованный заботой падишах.

Так сладко спят усталые крестьяне,

Как царь не спит на золотом айване.

Во сне равны сапожник и султан,

Когда их разум дремой обуян.

Людей уносит сон, как наводненье,

Степняк ты или царь — в том нет значенья.

Идет вельможа — спесью опьянен, —

Порадуйся, бедняк, что ты — не он!

Что права не дано тебе такого —

Теснить и мучить бедняка другого!

РАССКАЗ

Жил муж, душой высок и нравом прост;

Он дом построил, высотой — в свой рост.

Сказали: «Строить мог бы ты привольно!»

А он: «С меня и этого довольно.

Зачем чертог высокий возводить,

Когда и здесь я век могу прожить?»

Эй раб, не строй жилища в руслах силей!

Здесь прежде строили — и уходили.

Ты — на степном, разбойничьем пути —

Едва ль свой дом захочешь возвести.