Поэзия народов СССР IV - XVIII веков
На нашем литературном портале можно бесплатно читать книгу Поэзия народов СССР IV - XVIII веков, Маштоц Месроп-- . Жанр: Поэзия. Онлайн библиотека дает возможность прочитать весь текст и даже без регистрации и СМС подтверждения на нашем литературном портале bazaknig.info.
Название: Поэзия народов СССР IV - XVIII веков
Автор: Маштоц Месроп
Дата добавления: 16 январь 2020
Количество просмотров: 528
Поэзия народов СССР IV - XVIII веков читать книгу онлайн
Поэзия народов СССР IV - XVIII веков - читать бесплатно онлайн , автор Маштоц Месроп
БВЛ - Серия 1. Книга 55.
Этот том является первой и у нас в стране, и за рубежом попыткой синтетически представить поэзию народов СССР с IV по XVIII век, дать своеобразную антологию поэзии эпохи феодализма. Как легко догадаться, вся поэзия столь обширного исторического периода не уместится и в десяток самых объемистых фолиантов. Поэтому составители отбирали наиболее значительные и характерные с их точки зрения произведения, ориентируясь в основном на лирику и помещая отрывки из эпических поэм лишь в виде исключения. Материал расположен в хронологическом порядке, а внутри веков - по этнографическим или историко-культурным регионам.
В данный том вошли произведения таких авторов как: Месроп Маштоц, Иоанн Мандакуни, Комитас, Давтак Кертог, Абусалик Гургани, Григор Нарекаци, Шахид Балхи, Имаро Хорасани, Катран Тебзири, Чахрухадзе, Эфзеледдин Хагани, Низами Гянджеви, Сабир Термези, Сайфи Фаргони, Хачатур Кечареци, Аракел Сюнеци, Саккаки, Атаи, Лутфи, Алишер Навои, Мухаммад Салих, Иеремия Кемурджян, Иосиф Тбилели, Мэвла Колый, Варлаам, Зебуннисо, Бедиль, Мунис, Гаиби, Махтумкули, Андалиб Нурмухамед-Гариб, Манана, Анхил Марин, Патимат из Кумуха, Григорий Сковорода, Иван Котляревский и мн.др.
Внимание! Книга может содержать контент только для совершеннолетних. Для несовершеннолетних чтение данного контента СТРОГО ЗАПРЕЩЕНО! Если в книге присутствует наличие пропаганды ЛГБТ и другого, запрещенного контента - просьба написать на почту [email protected] для удаления материала
Перейти на страницу:
Не сплю я по ночам, а плачу. И от слез
В моих глазах туман, черней твоих волос.
Л если и усну, то вижу сны, еще
Запутанней твоих рассыпавшихся кос.
* * *
Я горестный день расставания знал,
Что лживы твои обещания, знал.
Клянешь ты меня, а клялась мне в любви!
Но верь – я все это заранее знал.
Все, чем долгие ночи в беспамятстве жил я,- ушло.
Наважденье, бесценных богатств изобилье – ушло.
Свет души моей, мыслей хранительница сокровенных!
Ты ушла, и все то, что тебе говорил я,- ушло.
* * *
С протянутой рукой увидев бедняка,
Спешу ему отдать запястья и шелка.
Две сотни праведных сердец сынов Гянджи
Отдам, чтоб нищету утешить старика.
* * *
Желанный ли гость колосок там, где рдеют тюльпаны?
На розы взглянув, любоваться шипами не стану.
Зачем же, юнец, бородою курчавой гордишься?
Пусть щеки твои будут схожи с зарею румяной.
* * *
С кувшином из золота мир этот схож -
То горькую воду, то сладкую пьешь;
Но смертного часа оседлан скакун,-
Недолго ты здесь, на земле, проживешь.
* * *
Ты спьяна выронил вчера кувшин из рук.
О камень грохнувшись, заговорил он вдруг:
– Стал грудой черепков в единый миг, хоть я
Таким же, как и ты, был только что, мой друг.
* * *
Роза пунцовая вдруг побледнела -
К ней соловьиная трель долетела.
Листья срывая, она растерзала,
Словно безумная, в кровь свое тело.
* * *
Ярко озаряет сад наш пламя роз.
Жизнь – халат, расшитый лепестками роз.
Дунет ветер смерти – не найдешь тогда
В вырытой судьбою черной яме роз.
МУДЖИРЕДДИН БЕЙЛАКАНИ
АЗЕРБАЙДЖАНСКИЙ ПОЭТ
XII век
КЫТЫ
* * *
Душа моя подобна океану,
Мне жемчуга дарует вдохновенье,
А эти пустозвоны, куклы эти
Подобны грязной океанской пене,
Стараются казаться соловьями!
Но ведь всегда ворону выдаст пенье!
Они – как ножны, языки – клинки их,
Им ненавистен вольнодумный гений.
Питают взятки их, как лампу – масло,
Они ж чадят, как мокрые поленья!
Как муравьи, они воруют крохи
Со скатертей моих стихотворений…
Что ж, муравьи, потопом темным хлыньте –
Один мой бейт растопчет вас в мгновенье!
* * *
Сад времени нашего ядом сочится,
Ни в свежесть, ни в сласть тростника ты не верь:
Его сердцевина больна и червива…
О жизни и смерти подумай теперь.
Скрипят без конца две широкие двери -
Ворота рождений, ворота потерь.
Вращается мир, забывая ушедших,
Бесстрастно встречая стучащихся в дверь.
Огонь сжигает грудь мою – из-за тебя, мой друг.
Я муки сердца не таю – живу скорбя, мой друг.
Ты на чужбине. Боль твоя сильней моей тоски.
Я знаю это – и пою лишь для тебя, мой друг.
* * *
Я б кольцо свое украсить бирюзой небесной мог,
Лошадь времени взнуздал бы, а дыханьем скалы б сжег,
Но коль тысячу колосьев на хырмане Хагани
Соберу я, стихотворец,- буду счастлив, видит бог!
* * *
О ночь одиночества! Ночь, пощади!
Я брошен. Закован я… Тьма впереди…
О ночь, если даже ты жизнь,- уходи.
О утро! Пусть гибель ты – вспыхни! Приди!
ЭФЗЕЛЕДДИН ХАГАНИ
АЗЕРБАЙДЖАНСКИЙ ПОЭТ
Ок. 1120-1199
РАЗВАЛИНЫ ГОРОДА МЕДАИН
Внимательно смотри, вот для тебя урок.
Стал прахом город Медаин,- о, жалкий рок!
Идем же, сердце, в путь. Нам Деджла путь укажет.
Но глубже, чем река, горючих слез поток.
И Деджла плакала, как сто ручьев кровавых,
Чей полноводный бег печален и широк.
И устье Деджлы пьет с ненасытимой жаждой –
Пузырится в жару – и бред ее глубок.
Смотри, она горит от ужаса и горя.
Слыхал ли ты когда, чтоб воду пламень жег?
Плати же, как она зекят слезами платит -
Здесь, у морской губы,- соленый свой налог.
О, если бы река псе рассказать могла нам,
Как бил озноб ее всю с головы до ног!
Она сама в цепях и вьется длинной цепью,
Ее пожар загнал и ужас уволок.
Так обратись к развалинам – и ты услышишь,
Как плачет из глубин невнятный голосок.
Вглядись, как медленно крошатся эти зубья:
Все временно. Все – тлен. Всему назначен срок.
Топчи нас, человек. Мы, как и ты, истленье.
Мы, как и ты, ковер для всех идущих ног.
Как ноет голова от воя сов полночных,
Хотя бы слез твоих нас освежил глоток!
Здесь истина жила. Ее не пощадили.
Поплатится ли тот, кто с нами был жесток?
Изменчива ль судьба, или ее ломает
Тот, кто обуглил наш возвышенный чертог.
Не смейся над моим рыданьем – помни, путник:
Кто слез не проливал, тот низок и убог.
Когда-то Медаин был не беднее Куфы -
Плачь, путник, и пойми, как мой позор глубок.
Ведь камня этих стен так много рук касалось,
Что оттиски легли на каждый уголок.
Привратником здесь был властитель Вавилона,
О, слушай, Туркестан,-трубит военный рог…
Балконы рухнули, отполыхали балки.
Здесь был когда-то пол, здесь – круглый потолок.
Не удивляйся! Там, где соловьи гремели,
Одна сова кричит плачевный свой упрек.
Сойди с коня! Коснись лицом земли бесплодной.
Нам дали мат слоны на злейшей из досок.
Земля пьяна, но пьет из черепа Ормузда;
Ей льет Нуширеван багряной крови ток.
Ты спросишь: где же те былые венценосцы?
Беременна земля от них на долгий срок.
Где Кесры апельсин и где айва Парвиза?
Все золото – ничто. Сам Сасанид – песок.
Вино из этих лоз когда-то было кровью,
Кувшин – землею был, где прах Парвиза лег.
Земля от стольких тел тучнела и разбухла,
Но жаждет новых жертв, хотя бы малый клок.
И кровью детскою, как пурпурною краской,
Старуха красит рот, а женщина – сосок.
Бывало, странники везут домой подарки.
Я привезу друзьям рыданье этих строк.
О Хагани! Учись молчанью этой почвы
И подари друзьям ее сухой кусок.
Жалуюсь тебе на гнет и зло.
Послушай же, откуда все пошло.
Как раковина, я в пучине бед
Запечатлен. И мне исхода нет.
Чтоб жемчуг взять, чтоб створки разомкнуть,
Судьба ножом не растерзала грудь.
Я в пламени, мне не передохнуть.
В руках беды я сыплюсь, словно ртуть.
Явились бельма на глазах судьбы,
От оспы – ямы на щеках судьбы.
Но это бельма века моего,
А оспины – Ширван и зло его.
Да, обладал я крыльями орла,
Я видел мир. Но сломаны крыла.
Я злобою пленен и окружен.
И каждый вздох мой горек и стеснен.
В ярме – я сходен с мельничным быком,-
Вращаю ворот я в кругу своем.
Мой мельник – век. Гоняет он меня,
Мне не давая отдохнуть ни дня.
Бык, мельницу вертящий целый год,
В кругу стесненном нехотя идет,-
Зерно он мелет, радует сердца,
И нет его мучениям конца.
Для достиженья цели он в пути,
И все ж ему до цели не дойти.
Удушье тяжко давит грудь мою.
Я, сидя одиноко, слезы лью.
Мне сердце пламень внутренний спалил
И в кровь на веках слезы превратил.
Сосуд моей души разбит, о друг,
Моя работа падает из рук,-
Вот так, когда в лампаде масла нет,
Тускнеет и дрожит лампады свет.
У верных праздник есть – Новруз весной.
Но где же он – Новруз весенний мой?
Прошли года, мой волос серебря,
Как числа старого календаря.
Ведь с новым годом он не совпадет;
Свой календарь заводит новый год,
А старый календарь, что весь пройден,
Уносит из библиотеки вон,
И вместе с мусором сожгут его
Иль книгоноше отдадут его.
Сложилась так теперь судьба моя:
Тот старый календарь, о друг мой,- я.
Не ведал правды я в сердцах людей,
Вернее – даже не слыхал о ней.
Юсуф от братьев много перенес.
Из-за друзей я больше пролил слез.
Я камнем, в угол брошенным, лежу,
От горьких мук в себя не прихожу.
Пришли в упадок все мои дела,
Болезнь костер в груди моей зажгла.
Я – попугай, что мудрости учил,
Но город зла – Ширван – мне клеткой был.
Сгубил меня горбатый сей старик,
Отрезав клюв мой, крылья и язык.
Из Индии веселья он принес
Меня сюда – в обитель зла и слез.
Сказал он: «Из акульей пасти пей!»
И яд смертельный пищей стал моей.
Чтоб в Индию обратно улететь,
Как попугай – я должен умереть.
Служить презренным больше не хочу!
Хоть я рожден для песен – я молчу!
Язык связал я, рта закрыл ларец,
Я запер изнутри души дворец.
О, если бы язык мой саблей был
И делал дело, а не говорил!
Да, Шемаха прекрасна, хороша!
Но как в узилище моя душа.
И каждый волос тела моего
Стал сторожем узилища того.
Не то чтобы друзей мне повидать –
Ко мне и ветер не хотят пускать.
И если шаг я сделаю в тиши
Или вздохну из глубины души,
Враги арканом этот вздох возьмут,
И исказят, и шаху донесут.
Перейти на страницу:
