Стихотворения

Талия горная тучей закрыта; стены скалы прикрыты потоком; башня-терраса прикрыта деревьями; путь же проезжий застлан людьми.

На камень смотрят с трех сторон, в дорогу смотрят с двух концов; гляди в деревья по верхам, смотри в воде ступню ветров.

Вот таковы законы!

Когда изображаешь горы-воды, рисуй холмы хоть ровным-ровные, но с острою вершиной; рисуй вершины острым-острые, но в связной цепи; рисуй скалу с отверстием пещеры и стену острую отвеса; рисуй повисшие в пустотах глыбы и круглые, как шар, холмы.

Река - дорога вдаль, прошедшая везде; когда же две горы сожмут дорогу, то называй ущельем это. А если две горы сожмут реку, потоком это именуем.

То, что похоже на гряду, но выше, называй хребтом; а то, что ровно тянется, куда бы ни хватал твой взор, то именуем взгорьем.

И если кое-как на это обратить вниманье, то вот и общее подобие пейзажа!

Кто смотрит на картину, тот стремится видеть, прежде всего, дух... Затем уж различает он, где чисто, где мазки.

Реши, что гость и что хозяин: кто примет, и с поклоном кто придет. Расположи в величественный ряд толпу вершин; коль много их - то хаос, беспорядок; коль мало - вяло, простовато.

Не надо их ни много и ни мало!.. Лишь различи, что дальше и что ближе.

Далекие горы не могут с ближайшими слиться горами. Далекие воды не могут с ближайшею слиться водой.

Где в талии горы прикрыт обхват, поставь туда строенья храмовые; где берега реки - обрыв, а дальше - насыпь и плотина, клади, пожалуй, маленький мосток.

Где нет дороги, там пусть рощи и леса; где берег прерван - древний переезд; где воды прерваны - в тумане дерева; где воды разлились - помчались паруса; а в тайнике лесов - жилище человека.

Перед обрывом - древние деревья: их корни рваные свились узлом лиан; перед потоком - каменные глыбы: узор причудливый, следы воды на нем.

Когда рисуются деревья чащ лесных, далекие редки и ровны, а близкие часты и высоки. Коль есть на них листва, то ветвь нежна, мягка; коль листьев нет, - упруга и сильна. Кора сосны - что чешуя; у туи ж белой взмотан ею ствол. Коль на земле растет, то корень длинный, ствол прямой; на камне ж скрючена в кулак и одинока.

В деревьях древних множество частей: мертвы они наполовину; в холодной роще спряталась пичужка; ей холодно, уныло-сиротливо.

Коль дождь идет - не различишь ни неба, ни земли; не знаешь, где здесь запад и восток. Коль нет дождя, но ветер - только знай гляди за ветвями дерев. Коль ветра нет, но дождь - верхи дерев под тяжестью согнулись. Прохожий встал под зонт, рыбак надел рогожу...

Проходит дождь - подобрались и тучи; а небо - синяя лазурь...

Когда ж слегка туман и сеется тихонько мгла - гора усилит яшмовую сочность и солнце близится к косым отсветам...

В природе ранней тысячи вершин хотят заутреть; дымка и туман тонки, неуловимы; мутна-мутна остатняя луна, и вид ее - сплошное помраченье.

А вечером смотри: гора глотает красное светило, и свернут парус над речною мелью. Спешат идущие своей дорогой, и двери бедняка уже полуприкрыты.

Весной: туман - замок, а дымка - что покров. Далеко дымка тянет белизну... Вода - что выкрашена ланем {Лань - индиго.}, а цвет горы чем дале, тем синей.

Картина летом: древние деревья кроют небо, зеленая вода без волн; а водопад висит, прорвавши тучи; и здесь, у ближних вод, - укромный, тихий дом.

Осенний вид: подобно небо цвету вод; уединенный лес густым-густеет. В воде осенней лебеди и гуси; и птицы в камышах, на отмелях песчаных...

Зимой, смотри: земля взята под снег. Вот дровосек идет с вязанкой на спине. Рыбачий челн пристал у берегов... Вода мелка, ровнехонек песок.

Коль ты рисуешь горы-воды вместе, ты должен рисовать по сменам этим.

Теперь, коль скажем так:

"Утесы-этажи в замке тумана"; иль так:

"В Чуские горы тучи уходят"; иль так еще:

"Осеннее небо утром очистилось"; иль так:

"У древней могилы рухнувший памятник"; иль так еще:

"Дунтин (озеро) в весенней красе"; иль так:

"Дорога заглохшая, я заблудился", - то все такого рода выраженья мы именуем подписью к картине.

Вершины гор нельзя в одном шаблоне дать; верхушки дерева нельзя давать в одной манере. Одеждою гора себе берет деревья, а гору дерево берет себе, как кость.

Нельзя давать деревья без числа: важнее показать, как стройны, милы горы. Нельзя нарисовать и горы кое-как: а надо выявить здоровый рост дерев.

Картину, где подобное возможно, я назову пейзажем знаменитым.

^TПРИЛОЖЕНИЕ 4^U

^TГ. Б. ДАГДАНОВ^U

^TЧань-буддизм в творчестве Ван Вэя^U

ГЛАВА II {*}

ВАН ВЭЙ - ПАТРИАРХ ШКОЛЫ ЧАНЬ В ПОЭЗИИ

Истоки мировоззрения: "пуст и чудесен"

{* Воспроизводится по изданию: Г. Б. Дагданов. Чань-буддизм в творчестве Ван Вэя. Новосибирск: Наука, 1984.

К нашему глубокому сожалению, объем настоящего издания не позволил нам воспроизвести монографию Г. Б. Дагданова во всей ее полноте, однако, хотя нами и были опущены введение и глава I ("Некоторые сведения из истории китайского буддизма"), зато главы II ("Ван Вэй - патриарх школы чань в поэзии") и III ("Духовные гимны в творческом наследии Ван Вэя") наряду с текстами и библиографией приводятся в строгом соответствии оригиналу. Мы также сочли целесообразным отказаться от жизнеописания Ван Вэя, открывающего главу II, поскольку вехи его жизненного и творческого пути подробно представлены в предисловии к данному тому. - Прим. сост.}

Ван Вэй, как и большинство его современников {Известно, что такие поэты, как Ли Бо и Ду Фу, испытывали интерес к буддизму, хотя не в такой степени, как Ван Вэй.}, отличался прежде всего многослойностью мировоззрения: конфуцианство и даосизм, традиционные китайские учения, буддизм - вот истоки формирования взглядов поэта. В последнем он желал найти долголетие, если не бессмертие:

Источник "Золотистой пыли" {*} - пью ежедневно

из него я.

Мне жить лет тысячу, не меньше, вспоенному водой

живою.

Меня Дракон и Синий Феникс {**} несут, друг другу

помогая,

К нефритовому государю {***}, в простор безоблачного

края.

(Перевод А. Гитовича)

{* Китайские алхимики пытались получать эликсир бессмертия и путем приготовления напитка, в котором должно было растворяться золото.