Как скоро ты прошла и отшумела,
Любви прекрасная весна!
Пустеет сад, и скрылась Филомела,
Все ночи певшая у моего окна.
Всё, всё прошло. И рощи молчаливы,
И пруд заглох. На берегу один
Корзину из прибрежной ивы
Плетет убогий селянин.
Уже мороз сребрит скудеющие долы,
И от селений синий дым
Восходит ввысь. Поют; поют Эолы
По рощам золотым.
Молчи, душа, молчи! Любови,
И песен, и ночей прошла пора.
Пустынны небеса. Сверкает пруд. В дуброве
Гудят удары топора.
Морозен воздух, звуки гулки…
О осень светлая, блести, блести!
Простите, томные полнощные прогулки!
И девы-розы, всё прости!
Где поцелуи, клятвы и измены?
Утех любви быстротекущий сон?
Увяли вы, цветы моей Климены,
В лесах шумит пустынный Аквилон.
С деревьев сняв лучом янтарным
Две-три последние слезы,
Каким победно-лучезарным
Выходит солнце из грозы!
И струй заголубевших трепет,
По озаренным берегам
Листов новорожденный лепет,
Лягушьи трели, птичий гам,
И солнца под ветвями пятна,
И лиственная в рощах тень,
Всё — первозданно, благодатно,
И всё — как в оный первый день!
Всё ожило: где — щебет птичий,
Где песня раздалась в селе,
Где свежий след ноги девичей
На влажной впечатлен земле.
Не божьего ли вожделенья
Нисходит к смертным полнота?
Какая нега утоленья
Во всей природе разлита!
Извечным жалимый желаньем
То бог весенний, молодой
Насытил плоть соприкасаньем
И взгляд роскошной наготой.
Проникни в смысл знаменованья!
Пойми, что после гроз и бурь
Целительней благоуханье
И непорочнее лазурь.
Мороз, как хищник разъяренный,
Спалил луга и листья сжег,
И гулок хруст новорожденный
Морозом скованных дорог.
И ярки дни, и ночи звездны…
Лишь розовый закат потух,
Зажглись пылающие бездны,
А лес опалый пуст и тух.
Когда придет палач природы,
Биенье жизни заглуша,
Всю широту своей свободы
Не в силах осознать душа!
Мой милый дом, где я анахоретом
Провел прошедшую весну!
Ужели этих дней, вдвоем с моим поэтом,
Я больше не верну?
Вот комната рабочая, в которой
Так мало я писал; вот спальня, где
Так мало спал; окно с закрытой шторой,
И шляпа легкая сереет на гвозде.
Обрывки писем и флакон зеленый
С Дикмаром ароматным. Как в бреду,
Всю ночь, безумный и влюбленный,
Рокочет соловей в березовом саду.
За прудом — холм, зеленая поляна,
Куда в жару на целый день
Любил я уходить с романом Флориана,
Где сладко нежила березовая тень.
О эта книжка малого формата,
Бумага серая и золотой обрез…
Шептал мне ветер, полный аромата.
Что мир идиллии воскрес.
Люблю мораль французской старой книги,
Забавы мирные кастильских пастухов,
Невинные любовные интриги
И на коре следы чувствительных стихов.
Люблю я имена Клоринды и Эстеллы
И злоключения пастушеской четы,
Гравюры тонкие: амур, точащий стрелы,
Под вязом — жертвенник, амфора и цветы.
Какие свежие, пленительные сказки!
Сначала непреклонный гнев отца,
Разлука… всадники и дама в черной маске,
И Гименей сопряг их верные сердца.
Нарядных рыцарей кортежи
Летят между холмов, и снова rive fleurie,
И завтрак на лугу: плоды и свежий
Творог и сыр, и танцы до зари.
И рыцари любви завидуют пастушьей,
Их добродетелям, трудам невинным их.
«Я с вами остаюсь, мои друзья. Под грушей
Я мирно проведу остаток дней моих».
…………………………………………..
Как сладко слиться с жизнью древней,
Когда за окнами — весна!
Но солнце меркнет. Из деревни
Несется песня, сладостно грустна.
Простите все! с остывшим чаем
Напрасно ждет меня поэт;
Животворя листы, Каменою венчаем…
Часы бегут, меня всё нет.
И лишь, когда бледнело полнолунье
И дали становились розовей,
Со вздохом старая ворчунья
Мне отворяла дверь… и плакал соловей.