Собрание сочинений. Том 4. Гражданская лирика и поэмы

Name: Собрание сочинений. Том 4. Гражданская лирика и поэмы
Author: Кирсанов Семен Исаакович--

На нашем литературном портале можно бесплатно читать книгу Собрание сочинений. Том 4. Гражданская лирика и поэмы, Кирсанов Семен Исаакович-- . Жанр: Поэзия. Онлайн библиотека дает возможность прочитать весь текст и даже без регистрации и СМС подтверждения на нашем литературном портале bazaknig.info.

Жанр: Поэзия и драматургия / Поэзия

Название: Собрание сочинений. Том 4. Гражданская лирика и поэмы

Автор: Кирсанов Семен Исаакович

Дата добавления: 15 январь 2020

Количество просмотров: 222

Читать онлайн

Собрание сочинений. Том 4. Гражданская лирика и поэмы читать книгу онлайн

Собрание сочинений. Том 4. Гражданская лирика и поэмы - читать бесплатно онлайн , автор Кирсанов Семен Исаакович

В четвертый том Собрания сочинений Семена Кирсанова (1906–1972) вошли его ранние стихи, а также произведения, написанные в последние годы жизни поэта.

Том состоит из стихотворных циклов и поэм, которые следуют в хронологическом порядке.

Внимание! Книга может содержать контент только для совершеннолетних. Для несовершеннолетних чтение данного контента СТРОГО ЗАПРЕЩЕНО! Если в книге присутствует наличие пропаганды ЛГБТ и другого, запрещенного контента - просьба написать на почту [email protected] для удаления материала

ВПЕРЕД

Перейти на страницу:

Диск второй

А может быть, они записывают свои предания на холодных лентах летних течений Черного моря? И через Босфор переправляют их в Мраморное? Или складывают свои записи в темных подводных яминах? Или высекают их хвостами на отполированных скрижалях морских камней и читают их детям через увеличительные стекла медуз? Но это так — аллегории…

В детстве, загорелый и голый, я подражал им, кувыркаясь в кудрявых черноморских волнах, и нырял, воображая себя дельфином. Иногда они подплывали ко мне и что-то дружески насвистывали. Потом, удивляясь моей непонятливости, удалялись, издали оборачиваясь на меня. Но я улавливал некий смысл в их свисте…

Теперь это стало несколько проще. Каждое воскресенье я разговариваю с ними в бассейне через электронного переводчика. По-русски и по-дельфински их речь записана на звучные черные диски. У них своя Книга Бытия, свое сказание о Потопе…

Среди толпы блестящих спин

играет с сыном мать-дельфин,

то погружаясь, то взлетая,

изогнуто, как запятая;

как тень когда-то стройных ног

хвоста раздвоенный клинок.

Бело, как чайка, ее лоно,

спина из черного нейлона;

напоминают плавники

движенья некогда руки;

скорее женское, чем рыбье,

ее блаженное улыбье.

А сын, не зная ни о чем,

собой играет, как мячом;

она ему дает свободу

всплывать и погружаться в воду

и, объясняя жизнь ему,

внушает по-дельфиньему:

— Ныс, тьсап

ньусыв хревв!

(Сын, пасть

высунь вверх!)

Тьашыд ботя.

(Чтоб дышать.)

Худзов жевс.

(Воздух свеж.)

Хылпетв хагзырб

ужок жьен.

(В теплых брызгах

кожу нежь.)

Нифьлед ныс!

(Сын-дельфин!)

Идюл окзилб!

(Люди близко!)

Мчись, ныряй

вниз, вниз!

(Йярып, сьичм

зипв, зипв!)

Они спускаются под волны

в мир безопасный, мир подводный,

ежей, кораллов пестрый сад,

где спруты люстрами висят,

где рыбы с красными усами

без батареек светят сами,

на дно, в убежища свои,

в полупрозрачные слои.

Но там нет воздуха, нет неба,

нет солнца, нет дождя, нет снега,

и хочется наверх — домой,

спешить за вспененной кормой.

Мы, дельфины, опускаемся в глубины,

огибаем невзорвавшиеся мины,

якоря, уже рябые от ракушек,

доски палуб, почерневших и распухших.

Нас подводные встречают острова,

где дельфина не достанет острога,

где, раздут, свинцовоног и одноглаз,

ищет золото пиратов водолаз,

и спускается утопленник нагой

с грузным камнем под разбухшею ногой.

Эти толщи водяные, эти глуби

мы родными не считаем и не любим,

и кефаль, и скумбрия, и камбала —

никогда роднёю нашей не была,

только люди, только люди, только вы

нам близки среди холодной синевы.

И дышать мы подымаемся отсюда,

безземельные морские чуда-юда,

для игры, или охоты и любви —

будто люди, будто люди, будто вы…

Так, вплывая в прибережную теплынь,

с нами хочет объясниться мать-дельфин,

чтобы ультразвуковая ее речь

помогла ей дельфиненка уберечь.

— Наших мучеников дни и жития,

и отплытия, и стран открытия,

и с акулами кровавые бои

сохранили полушария мои.

Наши Библии, записанные в них,

долговечнее пергаментов и книг,

и глубокие извилин письмена

в память к сыну переходят из меня.

Я, как Ева вашей Книги Бытия,

девять месяцев ношу свое дитя,

и, как Авеля, но с черным плавником,

я кормлю его соленым молоком,

и неписаную Библию свою

в плоть из плоти я ему передаю:

«В начале пошел лед,

и стали тонуть звери,

и треснул земной свод.

Покинул нору крот,

покрылся водой берег;

мы стали вязать плот.

В потопе тонул слон,

и мертвые львы плыли,

и гром заглушил стон.

Затопленные холмы

исчезли в речном иле,

и в море ушли мы…»

Диск третий

Уже светало. Чуть рябя,

дышало море сонной грудью,

как будто радуясь безлюдью

без берегов, без корабля.

Я молча двигался, гребя

к скале, стоящей одиноко;

надел я выпуклое око

и два баллона на себя.

И погрузился в те края,

где в слой песчаный затянуло

корсаров пушечные дула,

обломки мачт и якоря.

Размахивая своими лягушечьими ногами в резиновых ластах, я достиг подножья скалы. Вокруг нее на подводных камнях расположилось все племя дельфинов с запасом воздуха на время действия. Здесь, в день весеннего равноденствия, ставилась их мистерия, их Книга Бытия. Подножье скалы — затопленный наводнением остров в дельте реки, где древние жили предки дельфинов — люди. Время действия — всемирный Потоп. Место действия — плот, на котором они спасаются от Потопа в разлившейся дельте. Лица — вожак племени Амад, жена его Аве, сыновья Инак и Ваель, их жены, дети,