Новая лирика. Годы

Однажды Смерть испугалась смерти.

Однажды утром, когда светало,

Пришла с работы. И страшно стало.

И намахалась. И накосила.

Откуда только берётся сила?

И так намаялась. Так устала.

И вновь ей жутко чего-то стало.

Вон у косы-то края оббились,

Как будто гвозди в неё влюбились.

И тут хоть верьте, а хоть не верьте,

А снова Смерть испугалась смерти.

А вдруг всё зло, что она творила,

Придёт однажды. И скажет:

- Было?!

И тени старцев и кто моложе

Закроют небо. И землю тоже.

И закричит на берёзе кочет.

А за стеною война клокочет.

А в чистом поле лежат солдаты.

Чуть припорошены. Бородаты.

Им люди памятники поставят.

Их славит бронза. И песни славят.

И скажет кто-то, как в вещем чуде:

- И смертна Смерть! И бессмертны люди!

Неизвестность

У меня большое нынче горе:

Вот уже четвёртый день подряд

К той сосне, что встала на угоре,

Птицы почему-то не летят.

То всегда спешат неутомимо.

Все здесь побывали. До одной.

А сейчас покружатся — и мимо.

И совсем уходят стороной.

Чем же им сосна не угодила?

Случай ли какой не угодил?

Здесь ещё когда-то бог Ярила

На поляне радуги водил.

Здесь ещё гулялись волчьи свадьбы.

Дятлы оставляли письмена.

А сейчас отвадились. Узнать бы,

Чем им не потрафила сосна?

Что тут было? Что могло случиться?

Как тут пригорюнилась беда?

Я не знаю. Знают только птицы.

Но они не скажут. Никогда.

Оттого и мыкается горе.

Вот уже четвёртый день подряд

К той сосне, что встала на угоре,

Птицы почему-то не летят.

Всё было со мной

Я в жизни своей и делил, и множил.

Тянул сквозь годы цветную нить.

Нет, возраст — это не сколько ты прожил,

А сколько тебе остаётся жить.

А сколько тебе остаётся чуда.

Песен пропеть. Протоптать следов.

И только б творилось поменьше худа.

И только б поменьше худых годов.

Пусть будет в жизни удач премного.

Я за удачливых. Коновых.

И чтобы дорога звала. Дорога.

И чтобы побольше друзей живых.

Всё было со мной: и делил, и множил.

Тянул сквозь годы цветную нить.

Нет, возраст — это не сколько ты прожил,

А сколько тебе остаётся жить.

Горькие стихи

А пригожая. А красивая.

А тугая лебяжья стать.

Нерожалая. Неродивая.

Не хотела матерью стать.

Всё себе. Ничего другому.

Это гордый её девиз.

Всё любила пройтись по дому

И поглядывать сверху вниз.

Ей бы только прожить бобылкою,

Беспощадно к себе гребя,

Каждой клеточкой, каждой жилкою

Возлюбивши одну себя.

Всё молила судьбу злосчастную

Не давать ей дитя вовек.

Пожалейте её, несчастную,

Как жалеют всегда калек.

Красота-то её весёлая,

Этот пышный обманный цвет,

Как вода гулевая, полая,

Постепенно сойдёт на нет.

И от цвета того линялого

Разбежится морщинок сеть.

Ей бы на руки сына малого.

Колыбельную песню спеть.

Ей бы, дочь на руках качаючи,

Надышаться её теплом.

Пригреваючи, прикрываючи

Материнским своим крылом.

Ей бы в дом воркотню ребячью.

Да не надобно ей. Уволь.

Оттого-то я в сердце прячу

Обожжённую эту боль.

Оттого-то ночной порою,

Отходя от дневных затей,

Так и вижу — глаза прикрою —

Нерождённых её детей.

Точность

Мне морзянка время отстучала,

Точное. Точнее не найти.

Сутки начинаются сначала,

Ты их не задерживай в пути.

Точным будь. Не дай им сбиться с круга.

Пусть тебя за это не клянут.

Сколько мы украли друг у друга

Месяцев. Неделей. И минут.

Сколько мы задач убили срочных.

Сколько попадали невпопад.

Предаю анафеме неточных,

Время обращающих назад.

Я бы их судом судил всеобщим.

А ведь — что греха таить — подчас

Поворчим. Пошепчемся. Поропщем.

И про всё забудем. В сотый раз.

Проверяя жизнь свою на прочность,

Я опять об этом, я опять —

Предаю анафеме неточность,

Время обращающую вспять.

Тень