Медлит день в осенних панорамах…
Алой дрожью окна огневеют.
Смотрят деды в потускнелых рамах,
Что-то видят, знают и жалеют.
Я иду по длинной галерее.
Розовеют, теплятся колонны.
Сердце бьёт то тише, то скорее.
Звук шагов рождает отклик сонный.
Я один, один, как сокол в клетке.
Бой часов замедлен и негромок…
Между вами, сумрачные предки,
Я брожу, последний ваш потомок.
Вашим гневом рушились престолы,
Вашей волей открывались страны.
Где прошёл ваш путь, стонали долы
И следы кровавились, как раны.
Весь тот пыл, упорство и отвагу,
Весь тот блеск величий и хотений,
Словно поле грозовую влагу,
Принял я от прошлых поколений.
Но погас в бессилье и в изменах
Гордый сон былых великолепий.
Я лишь призрак в этих древних стенах,
Я лишь тень в полузабытом склепе.
Тает день в осенних панорамах…
Алой дрожью окна огневеют.
Смотрят деды в потускнелых рамах,
Что-то видят, знают и жалеют.
Кометы знак, как кольца змея,
Венчает небо. Так. Пора.
Лежу, недвижный, цепенея,
У охладевшего костра.
Великий день неслышно прожит.
Сомкнулось вечное кольцо.
Последних мигов не встревожит
Ничьё склонённое лицо.
Кругом взметнулись пики башен
И глыбы каменных громад.
В алмазах лунных изукрашен
Воздушных арок зыбкий ряд.
Суровый храм, как череп белый,
Глядит провалами очей.
Молчит парламент опустелый,
Молчит покинутый музей.
Эмблема равенства и братства
На них резцом иссечена.
Бери ненужные богатства,
Хранитель новый, Тишина!
И пусть всё то, чем люди жили,
Что слито яркостью племён,
Уснёт под слоем серой пыли,
В полёте мертвенных времён.
Я знаю, житель отдалённый
На тверди блещущих планет,
Влеком мечтой неутолённой,
Откроет вновь наш мёртвый свет.
И с вещей дрожью гость случайный
Пытливо стогны обойдёт
И наши муки, наши тайны
В страницах ветхих [85] развернёт.
Когда ж, тревожный и усталый,
Предастся сладостному сну,
К его челу, как атом малый,
Я, призрак ласковый, прильну.
Всё море радостей и болей,
Что было ведомо векам,
В него вдохну могучей волей,
Навек пришельцу передам.
И, приобщённый тайным звеньям,
Летя пространствами назад,
Снесёт грядущим поколеньям
Старинной жизни тонкий яд…
В иных мирах, осилив бездну,
Тысячелетий тёмных дверь,
Я, дух Земли, опять воскресну
Со всем, что умерло теперь.
……………………………
Застыла кровь. Текут мгновенья.
Мой взор смыкают цепи сна.
Мои пустынные владенья
Прими, Властитель Тишина!
II. НОЧНЫЕ ГОЛОСА
Здесь венец прохладных елей,
Здесь источник, как хрусталь,
Здесь блистанье белых мелей,
Угасающих свирелей
Затаённая печаль.
Тихий вечер в чаще елей…
Жёлтый топится хрусталь.
Сонный ключ журчит у мелей.
В долгих жалобах свирелей
Глуше давняя печаль.
Кто там глянул между елей
Взором ясным, как хрусталь?
Бледный лик белее мелей,
Упоительней свирелей
Голос, нежный, как печаль.
О, я вспомнил! В чаще елей
Пело счастье, как хрусталь…
Потускнели пятна мелей,
Дрогнул звонкий зов свирелей
Это ты, моя Печаль!
