Три яйца, или Пистолет в задницу

Я нашел свою квартиру, я зашел в нее и вижу: Гриша Рыбников с гитарой, рядом Тимофеев Гриша, оба Игоря и это - на диване, том, что слева. На диване, том, что справа - Оля, Света и Татьяна, а в прокуренном тумане, где-то там под потолком, люстра ходуном ходила, "ЫБА" песенки вопила, Оля молча водку пила, у ней чуть спустились джинсы, у ней расстегнулась блузка, я послал подальше принцип, я подумал, как там узко, и голо, ля, и голо, ля, и голо, куда же я смотрел и где Никола, ля, Никола, ля, Никола (а Чекист, то есть Никита, мирно спя, храпел в корыте, у Шемякина у Пита, в позе древнего пиита)...

Я забыл, что стало позже, я забыл, что было раньше, а на кухне наш Алеша, его лучший друг - Наташа, сообща посуду мыли, почему-то детским мылом, и нечаянно разбили: он - стакан, она - фужер, видимо, дошли уже, он держал ее за же...лтоватое тряпье, коим вытирал посуду, кто-то бегал в неглиже, но об этом я не буду.

А потом, те три созданья, что лежали на диване, я в виду имею правый, возжелали уходить, потому что те, что слева, попытались сдвинуть вместе (ведь природа выше чести) свой диван с другим диваном, из истории известно нам, что сдвинуть левый с правым, право, просто невозможно и тогда лишь только можно, если правые желают, но такого не бывает. Мы закрыли дверь на ключ, ключ лежал в моем кармане, Игорь шептался с Таней, Оля (опыту, конечно, можно ей не занимать), очень даже эстетично и вполне дипломатично, заявила: "С вами спать, извините, мы не будем, с нас хотя и не убудет, мы и без того, ей-богу, вам позволили так много, что достаточно и так..." Рыбников промолвил: "Мрак". "... Открывайте, а то мы вас перестанем уважать..." Мы открыли, отпустили, и, конечно же, без мысли, чтоб еще там провожать.

Итак, все когда шло к ночи, и когда хотелось очень, мы остались ввосьмером, белоснежка и семь гномов (жаль, что не ушел Пахомов). Леша с другом был на кухне, и оттуда доносился легкий скрип оконной рамы, я, как подобает хаму, заглянул, сказал: ЭКСКЛИЗ... Кто-то предложил: "Давайте, групповой балдеж-стриптиз мы устроим. Раздевайтесь!" Долго нас просить не надо, Гриша Тимофеев сразу обнажил себя до плавок, и, в момент большого секса, в комнату вошла Наташа, кто-то спьяну предложил ей присоединиться к нам, а Наташа: "Я не можу, если б не было Алеши..." Я сказал: "Причем Алеша? Я тебя, Наташа, прошу..."

Дальше наступил провал, утром я с кровати встал: никого в квартире нет, может все приснилось мне? Затрезвонил телефон, я взял трубку: "А-алло". "ХАМ! - раздался пьяный голос, - это я, Чекист, ну как там? - и Чекист задал коронный и любимый свой вопрос: - Кто-нибудь кого-нибудь смог... вчера... так... невзначай?"...

Я пошел ставить чай...

март 1979 года