Стихотворения. Рассказы. Пьесы
Стихотворения. Рассказы. Пьесы читать книгу онлайн
В сборник вошли стихотворения 1916 — 1926 годов, из книги "Домашние проповеди", из "Хрестоматии для жителей города", стихотворения 1927 — 1932 годов, из книги "Песни, стихотворения, хоры", рассказы, пьесы.
Перевод с немецкого Арк. Штейнберга, Д. Самойлова, Ю. Левитанского, В. Куприянова, С. Кирсанова, М. Ваксмахера, К. Богатырева, В. Зоргенфрея, С. Третьякова, Б. Слуцкого, А. Эппеля, С. Апта, А. Исаевой, С. Болотина, Т. Сикорской, А. Голембы, И. Фрадкина, Вл. Нейштадта, В. Бугаевского, Л. Гинзбурга, С. и. Э. Львовых, Л. Иноземцева, Г. Ратгауза, Н. Вольпин, В. Топер, А. Гуровича, Е. Лях-Ионовой, И. Юзовского.
Вступительная статья, составление и примечания И. Фрадкина.
Иллюстрации А. Крылова.
Внимание! Книга может содержать контент только для совершеннолетних. Для несовершеннолетних чтение данного контента СТРОГО ЗАПРЕЩЕНО! Если в книге присутствует наличие пропаганды ЛГБТ и другого, запрещенного контента - просьба написать на почту [email protected] для удаления материала
Певец и музыканты.
Судейское кресло Аздака стоит в кабачке. Перед Аздаком, которому полицейский Шалва подает вино, стоят трое кулаков. В углу — старая крестьянка. В открытых дверях и снаружи — деревенские жители. Латник с полковым знаменем стоит на часах.
Аздак. Слово имеет господин общественный обвинитель.
Полицейский Шалва. Дело идет о корове. Обвиняемая уже пять недель укрывает у себя в хлеву корову, принадлежащую зажиточному крестьянину Дволадзе. У нее обнаружили также украденный окорок. Когда зажиточный крестьянин Рухадзе потребовал у обвиняемой арендной платы за принадлежащую ему землю, все его коровы были тотчас же кем-то прирезаны.
Кулаки. Дело идет о моем окороке, ваша милость.
— Дело идет о моей корове, ваша милость.
— Дело идет о моей земле, вата милость.
Аздак. А ты что на это скажешь, мамаша?
Старуха. Ваша милость, пять недель назад, под утро, ко мне постучались. Выхожу — стоит человек с бородой и держит за веревку корову. Он мне и говорит: "Любезная хозяйка, я чудотворец, святой Бандитус. Твой сын погиб на войне, и на память о нем я дарю тебе эту корову. Ходи за ней хорошенько".
Кулаки. Это разбойник Ираклий, ваша милость.
— Ее свояк, ваша милость!
— Конокрад и поджигатель!
— Голову бы ему отрубить!
Снаружи доносится женский крик. Толпа в беспокойстве отступает. Входит бандит Ираклий с огромным топором.
Ираклий! (Крестятся.)
Бандит. Добрый вечер, честная компания! Стакан вина!
Аздак. Господин общественный обвинитель, стакан вина гостю. Кто ты такой?
Бандит. Я странствующий отшельник, ваша милость. Благодарю вас за угощение. (Залпом осушает стакан, поданный Шалвой.) Еще один.
Аздак. Я Аздак. (Встает и отвешивает поклон.)
Бандит также кланяется.
Суд приветствует отшельника. Продолжай, мамаша.
Старуха. Ваша милость, в ту ночь я еще не знала, что святой Бандитус способен творить чудеса. Он привел корову, и только. А дня через два, тоже ночью, приходят ко мне работники этого кулака и хотят увести мою корову. И вдруг они поворачивают назад, и на головах у них выскакивают огромные шишки. Тут я и поняла, что святой Бандитус смирил их сердца и наставил их на путь любви к ближнему.
Бандит громко смеется.
Первый кулак. Я знаю, чем он их наставил.
Аздак. Хорошо, что знаешь. Потом ты нам расскажешь. А пока продолжай ты!
Старуха. Затем, ваша милость, на путь добра стал кулак Рухадзе. Раньше это был сущий дьявол, любой подтвердит. Но благодаря святому Бандитусу он перестал брать с меня аренду за землю.
Второй кулак. Потому что на выгоне перерезали всех моих коров.
Бандит смеется.
Старуха (Аздак знаком велит ей продолжать). А однажды утром ко мне в окно влетел окорок. Он попал мне прямо в поясницу, так что я до сих пор хромаю. Вот поглядите, ваша милость. (Делает несколько шагов.)
Бандит смеется.
Конечно, это чудо. Хотела бы я знать, ваша милость, где это видано, чтобы старому бедному человеку приносили окорок!
Бандит всхлипывает.
Аздак (вставая). Твой вопрос, мамаша, поразил суд в самое сердце. Будь добра, сядь сюда.
Старуха, помедлив, садится в судейское кресло.
(Со стаканом в руке садится на пол.)
(Кричит на кулаков.) Сознайтесь, безбожники, что вы не верите в чудеса! Каждый из вас приговорен к штрафу в пятьсот пиастров за безбожие! Вон!
Кулаки смиренно уходят.
А ты, мамаша, и ты, благочестивая душа (бандиту), выпейте по стакану вина с общественным обвинителем и Аздаком.
Певец и музыканты.
Певец.
Судейское кресло Аздака снова стоит во дворе суда. Аздак, сидя на земле, чинит свой башмак и беседует с полицейским Шалвой. Снаружи доносится шум.
Видно, как за стеной на острие копья несут голову жирного князя.
Аздак. Дни твоего рабства, Шалва, а может быть, даже и минуты теперь уже сочтены. Я взнуздал тебя железными удилами разума, которые до крови разорвали твой рот, я хлестал тебя разумными доводами и посыпал твои раны солью логики. По природе своей ты слабый человек, и, если с умом бросить тебе аргумент, ты жадно впиваешься в него зубами, ты уже не владеешь собой. По природе своей ты испытываешь потребность лизать руки высшему существу. Но высшие существа бывают разные. И вот наступил час твоего освобождения, скоро ты сможешь опять следовать своим низменным страстям и тому безошибочному инстинкту, который велит тебе совать свои толстые подошвы человеку в лицо. Ибо прошли времена смятения и беспорядка, описанные в песне о хаосе, которую мы сейчас еще раз споем с тобою на память об этих ужасных днях. Садись и смотри не фальшивь. Бояться нечего, песня эта не запрещенная, а припев у нее просто популярный. (Поет.)
