Дневник одного путешествия (СИ)

Затравлен, как дикий зверь.

Но выше я год от года

В незнании и в уме -

Свобода моя, свобода

В застенке, плену, тюрьме.

Пью злое, слепое зелье

От смерти на волоске.

Веселье моё, веселье -

В страдании и тоске.

Пусть в этой тюрьме бездушной

Я слаб, обескровлен, пуст -

Но я говорю, послушный

Веленью Господних уст.

Бушует времен стихия...

О Боже, останови!

Россия моя, Россия -

В пророчествах и в крови.

Россия моя, Россия -

Кровинушка, мать, жена!

Ты снова в года лихие

На жертву обречена.

Доколь нам страдать без цели,

Блуждать без дорог - доколь?

...Веселье моё, веселье,

Святая, святая боль!

Одно лишь сегодня надо -

Среди небывалых бед

В страданье увидеть радость

И в смерти увидеть свет.

О Свете, о Свете тихий,

Сияй, успокой меня.

Дай сердцу увидеть блики

Божественного огня.

Дай сердцу узреть Мессию,

Дай духу оставить плоть -

И вместе с моей Россией

Меня упокой, Господь.

Последний казак

Снег поднялся столбом над дорогой,

Снег поднялся столбом над судьбой.

В нем видны мне глаза- в них тревога,

Боль и грусть утомленных борьбой,

Что мерцали в глазах предков рода,

Обращенного временем в прах...

Лишь один сохранился в природе

Расказаченный нищий казак.

Он уходит заснеженной тропкой,

Он уходит в последнюю ночь...

Нашей речью, обыденной, робкой,

Ты страданий ему не пророчь!

Снег поднялся столбом над Россией,

И глядят молодые глаза

Сквозь века, сквозь страну, сквозь стихию

В душу внука... Но плакать- нельзя.

Из пурги смотрят очи живые,

Тает, словно печаль, ночи тьма...

Если нету на свете России,

Нашей родиной станет - зима.

Голос из 1937 года

Мне совесть стала горестным конвоем,

В страданье заключён я, как в острог.

И к ненависти ненависть -- не скрою --

Я получал по крохам, как паёк.

Мне перелили злобу, словно кровь.

И смерть нашёл -- она честней свободы --

Я на колючей проволоке слов

О вечном счастье, равенстве народов!

Но пусть от злобной магаданской вьюги

Забыл я, как счастливым в жизни быть --

Круг кандалов мне стал заклятым кругом,

Который бесам не переступить!

Мы просим -- сохраните наше имя

На все, на все земные времена!

Нас смерть навеки сделала живыми.

Пока мы живы -- будет жить страна!

De profundus

(из бездны)

Огонь мерцает. В глубине небесной

Зажглись огни неярких звёздных бра.

А небо чёрно, словно шерсть волчицы,

Из звёзд-сосков струится Млечный путь,

И я ловлю живые эти капли-

Дождя иль звёзд - иссохшими губами...

Но вот восходят вечные созвездья:

Псы Гончие, чьи пасти - в звёздной пене,

Догнать не могут золотого Льва.

А вот Дракон когтями золотыми

Впился в туманность в высоте небес...

И глаз Дракона, что направлен к Лире,

Горит, горит, сжигая все вокруг-

Миры, созвездья, солнца и планеты...

Вот Змееносец, там, на горизонте,

Наполовину растворившись в небе,

Под тяжестью извившейся Змеи

Упал на небе на свои колени

И растворится в темноте вот-вот...

Кресты, квадраты, молнии, созвездья-

И среди вас нет мира, есть война...

А я сижу у выхода в бараке

В тридцать седьмом году, на Колыме,

В России, на Земле, в большой Вселенной,

Шепчу устами старый звёздный шифр

И знаю, что без шмона не допустят

На небо нас... Сижу, гляжу я вверх

И выковыриваю из-под ногтей

Сухую землю... И тоскует сердце.

А звёзды смотрят, смотрят, смотрят в нас...

9 мая 1941 года

Не настали ещё дни кровавой войны,

Не завыли метели лихие,

И улыбкой лучится лицо у страны-

Май сейчас отмечает Россия.

Вот девчонка танцует, вот парень бежит-

Им полгода до смерти осталось...

До Победы-четыре. И весел их вид...

Что же сердце так горестно сжалось?

Май настал! Май справляет рожденье своё,

Солнце с зеленью водит беседу...

Только воет собака - зимою её

Скатом возле Москвы переедут.

Только ночью так громко поёт соловей

В честь Победы, уверенно, гордо,

Отмечая весной средь зеленых ветвей

Юбилей её - минус четвертый...

Предчувствие солдата 1941-го года

(стихи, пришедшие во сне)

Это зарево средь беспросветной ночи

Помни, помни - но только, прошу я, молчи!

Эти крики детей, эти взрывы гранат,

Эти раны солдат, эту кровь, этот ад -

Помни, помни: всё это вернется опять.

Будут звёзды во мгле над страною сиять,

Освещать смерть бойцов, славу их освящать.

Это будет еще, - и пожар, и война,

Мрак и голод, и хватит на все времена

Крови, боли, что скоро поглотит меня,

И огня, опалившего души огня.

И всё взвесит Господь на двух чашах весов -

Пламя, холод снегов, лай взбесившихся псов,

Кровь врагов - и мою непролитую кровь,

И стихи, и любовь, золотую любовь.

Что же будет сильней, перевесит войну, -

Пули, танки, ракеты, что метят в весну,

Или первый листок на апрельском кусте,

Иль слезинка любви, или луч в темноте?

Я не знаю. Но всё на весы я отдам, -

Плоть и кровь, стих и сердце, молитву и храм,

И, я знаю, найдёт, непременно найдёт

Моё сердце награда с небесных высот.

Чтобы вечно мне жить, я хочу умереть

И слепыми глазами на небо смотреть.

Где бы ни был я, знаю, - на чёрном ветру

Пошатнусь, упаду и навеки умру.

Будут ели ветвями во мраке махать,

Будет снег с чёрных веток на тело слетать,

И я буду глазами, слепыми навек,

Бесконечно смотреть на искрящийся снег.

Мой адрес - Война

Я - не солдат. Я сделал очень мало,

И многого душа не поняла,

Но Время на штыки минут подняло

Мои слова, поступки и дела.

Пусть небо изрешечено, как сито,

Пусть землю в жертву принесли огню,-

Когда земли не хватит для убитых,

Я их в своей груди похороню.

А если друг предаст, готовясь к бою,

И кончатся патроны в свой черёд,

То солнце, словно щит, мне грудь закроет

И небо гимнастеркой упадёт!

Закат истории

Горит закат - огромный, безграничный -

Над садом, над умолкнувшей землёй.

Лишь изредка прозрачный голос птичий

Тревожит мой незыблемый покой.

И далеко до бурь, до буйств стихии,