Новая лирика. Годы

Как в лесном неоглядном краю

По каким-то подспудным приметам

Нахожу я берёзку свою.

Высока. И не очень ветвиста.

В запоздалой небойкой красе.

И не так уж она и казиста.

И быть может, не ярче, чем все.

Но ведь что-то же есть в ней такое,

Тот подспудный особенный лад,

От которого нет мне покоя,

Как от старых крестьянских баллад.

Вот стоит она — эта берёзка.

И не так уж приметна на вид.

Всё в ней трепетно. Всё в ней неброско.

Всё в ней просто. А душу щемит…

Опушённая утренним светом,

Лёгкой тенью припала к ручью…

Мне давно написать бы об этом,

Как нашёл я берёзку свою…

Иду к тебе

Как только день закатится

За выступ голубой —

Хочу, моя вечерница,

Сумерничать с тобой.

Хочу, чтоб по-домашнему,

У синего огня,

В глубоких туфлях войлочных

Стояла тишина.

Хочу, чтоб заоконные

Погасли фонари...

Ты мне про то, что сбудется,

Негромко говори.

Негромко. И несуетно.

Слова не торопя.

Чтоб только двое слышали.

Чтоб только ты. И я.

А то ведь в спешке уличной,

В разбежке городской

Так иногда соскучишься,

Что мочи никакой.

Вот только день закатится

За выступ голубой –

Иду, моя вечерница,

Сумерничать с тобой.

Человек

Человек – он ведь тоже природа.

Он ведь тоже закат. И восход.

И четыре в нём времени года.

И особой в нём музыки ход.

И особое таинство цвета,

То с жестоким, то с добрым огнём.

Человек - он зима. Или лето.

Или осень. С грозой и дождём.

Всё вместил в себя. Вёрсты и время.

И от атомных бурь не ослеп.

Человек – он и почва, и семя.

И сорняк среди поля. И хлеб.

И какая в нём брезжит погода?

Сколько в нём одиночеств? И встреч?

Человек – он ведь тоже природа…

Так давайте природу беречь.

Русская душа

А что такое русская душа?

Пугливая она? Или хоробрая?

Идет бунтарь на плаху не спеша

И говорит:

— Простите, люди добрые! —

Потом, со смертью встретившись в упор,

Он не творит молитву покаянную,

А за мечту ложится под топор

И принимает муку окаянную.

А что такое русская душа?

Мятежная она? Или степенная?

Летит Гагарин, высоту круша,

И на его плечах лежит вселенная,

Он потому так звончато крылат,

Что суть его душевного размаха

Настроена в нём на высокий лад.

А высота

ни в чём

не терпит

страха.

Весной, в разливах, Волга хороша,

И это тоже

русская

душа...

Берега

Зачем берега океану?

А вдруг их не будет? Тогда -

Как зыбкая тень по экрану —

Начнёт расползаться вода.

Забыв океанские глуби,

Раздастся вода в ширину.

И рыб пересохшие губы

Прильнут к обмелевшему дну.

Растёкшийся весь по разводам,

Замрёт океан навсегда.

И станет он немощным бродом,

И тонкою станет вода.

...Когда я от лести хмелею

И радую сердце врага —

Я тоже мельчаю. Мелею.

И рушу свои бepera.

Добротворцы

О добротворцы за казённый счёт!

Я знаю вас. Таких умильных. Кислых.

Спят ангелочки на устах отвислых.

И доброта, как дождик, с вас течёт.

Ах, вы такие, право, добряки!

Не тяжело вам быть всегда хорошими?

И спицы гнуть под ангельскими ношами?

И воровать у правды медяки?

На них вы покупаете билет

И едете в хорошее. В добрейшее.

Искусство ваше — существо древнейшее:

Ему от Иисуса тыщи лет.

Вы все творите пышное добро.

За доброту любой из вас увенчан.

А вы б смогли за лучшую из женщин

Бестрепетно отдать своё ребро?!

О добротворцы за казённый счёт!

Я знаю вас. Таких умильных. Кислых.

Спят ангелочки на устах отвислых.

И доброта, как дождик, с вас течёт.

***

Я о примете говорю:

К дождю ворона хохлится.

И по сквозному сентябрю

Бредёт под дождик рощица.

А по-над рощицей галдёж.

И галочья сумятица.

И тот галдёж не обойдёшь,

Он будто с горки катится.

И вот он — дождик: тук да тук!

То хлещет вкось, то кружится.

Уже замкнулась в серый круг

Пузырчатая лужица.

Дымится дождик обложной,

То он большой, то маленький.

То вовсе смирный, то блажной,

А то немножко пьяненький.

Я о примете говорю:

К дождю ворона хохлится.

И по сквозному сентябрю

Бредёт под дождик рощица.

Мечта

Я не мчался к диковинным странам,

Не искал на Гаити невест,

Не блуждал по морям-океанам

Ни на зюйд, ни на норд, ни на вест.

Не садился я в лодку-пирогу,

Развернув на восход паруса,

Не пускался по джунглям в дорогу,

Чтоб войти на заре в чудеса.

Но томит меня каждое утро,