Заговор Катилины

     (Цицерон, Катон, часть ликторов и народ уходят.)

     Цезарь :

Как люб он черни!

     Красс :

Тучею плебеи

За ним валят.

     Цезарь :

С Катоном во главе.

     Красс :

А на тебя, Антоний, и не взглянут,

Хоть ты такой же консул, как и он.

     Антоний :

Да что мне в том!

     Цезарь :

Пока он торжествует

И отдыхает, следует обдумать,

Зачем он намекал на заговоры.

     Катул :

Кай Цезарь, если слух о них не ложен,

Нам будет нужен Цицерон, как страж.

     Цезарь :

Слух! Неужель, Катул, ты веришь слухам?

Ведь Цицерон их сам же раздувает,

Чтоб убедить народ в своих заслугах.

Стара уловка! Все любимцы черни

Творят чудовищ призрачных и с ними

Потом в борьбу вступают, чтоб придать

Своим приемам грязным благовидность.

Ну как актер, играя Геркулеса,

Без гидры обойдется [60]?  Он ведь должен

Не только роль исполнить, но и залу

Правдоподобность пьесы доказать.

     Красс :

Правители различных государств

Не раз измену насаждали сами,

Чтобы, раскрыв ее, себя прославить.

     Катул :

То государство, чей позор на пользу

Идет его правителям, прогнило.

     Красс :

Но нашему прогнить мы не дадим.

     Цезарь :

Об этом позаботится Антоний.

     Антоний :

Еще б!

     Цезарь :

Он стража поостережет.

     Катул :

Вон Катилина. Как он переносит

Свою очередную неудачу?

     Цезарь :

Не знаю, но, наверное, с трудом.

     Катул :

Лонгин ведь тоже консульства искал?

     Цезарь :

Но уступил потом дорогу другу. 

     Катул :     

 Кто там? Лентул?

     Цезарь :

Да. Вновь его в сенат

Зачислили. 

     Антоний:

Ведь претором он избран [61].

Я тоже за него голосовал.

     Цезарь :

О да, ты был при этом, цвет сената.

     (Входят Катилина, Лонгин и Лентул.)

     Катилина :

Привет славнейшим римлянам! Позволь

Тебя поздравить, благородный консул.

     Антоний:

Вдвойне я был бы счастлив, разделив

Свой сан с тобою, благородный Сергий.

     Катилина :

Народ решил иначе, повинуясь

Веленьям неба неисповедимым.

Ведь боги лучше, чем мы сами, знают,

Что нужно нам, и грех - роптать на них.

      Катул :

Я счастлив, что с покорностью душевной

Ты сносишь неудачу.

     Катилина :

Я и впредь

Покорен Риму и богам пребуду.

     (Тихо Цезарю.) : 

Потолковать с тобой мне нужно, Юлий.

     Цезарь (тихо Катилине) :

К тебе домой приду я. Красс не хочет,

Чтоб при Катуле говорили мы.

     Катилина (тихо Цезарю):

Понятно.

     (Громко.) :

Если родина и боги

Сочтут, что я награды стал достоин,

Я получу ее. Я терпелив,

Поскольку знаю, что отчизне нужен

Не меньше тех, кто отдает приказы,

Тот, кто другим умеет подчиняться.

     Катул :

Позволь тебя обнять. Я вижу, Луций,

Что зря ты оклеветан.

     Катилина :

Кем?

     Катул :

Молвой,

Считающей, что неудачей ты

Задет.

     Катилина :

Меня она не задевает.

Не принимай, Катул, на веру слухи:

Кто преступает так, тот сам злословит.

     Катул :

Я знаю это и себя браню.

     Катилина :

А я спокоен, ибо обижаться

На сплетню - значит подтверждать ее.

     Катул :

Я умилен твоим смиреньем, Сергий.

     Красс :

Идем, проводим консула, Катул.

     Цезарь :

Как чернь с Катоном во главе - другого.

     Катул :

 Иду. А ты будь счастлив, Сергий. Тем,

В ком добродетель есть, наград не надо.

     (Антоний, Красс, Цезарь, Катул и ликторы уходят.)

     Катилина (в сторону) :

Ужель кажусь я столь смиренным, тихим,

Безвольным и ничтожным, что глупец

И впрямь в мою поверил добродетель?

О, лопни, грудь моя! Пускай друзья

Заглянут в сердце мне и убедятся,

Что я не изменился.

     Лонгин :

Где Габиний?

     Лентул :

Ушел. 

     Лонгин :

А Варгунтей?

     Лентул :

Исчез, как все,

Узнав о неудаче Катилины.

     Катилина (в сторону) :

Теперь я даже в скотниках-рабах

Презренье вызвал бы. Я - римский филин,

Предмет насмешек уличных мальчишек.