Малый и старый
Сошлися у липки.
Кружатся пары
Под пение скрипки
Старые, трубки куря,
Пиво баварское пили.
Там зажигала заря
Церкви готической шпили.
Девушке нравится парень один:
Щечки зардели, и смотрит в передник.
Парень — соседнего фермера сын,
С виду хорош и богатый наследник.
Нравится Генриху пухлая Минна,
Только ее выбирает для пляски.
Робко прильнула к нему, и невинно
Смотрят на юношу синие глазки.
Слышится смех, болтовня, комплименты…
Блещет помада на черных усах.
Желтые, алые, синие ленты
Прыгают в русых и черных косах.
Что за красавицы! сочные губки,
Щечки — что розы и вздернутый нос!
Старые курят задумчиво трубки,
Пьют, обсуждая серьезный вопрос.
Парни танцуют умело и браво;
Кружатся, вертятся — целый их полк.
Девушки носятся влево и вправо,
Только шуршит, развевается шелк.
Малый и старый
Сошлися у липки.
Кружатся пары
Под пение скрипки.
Старая картина
В тонах потухших
Сюжет нарисован классический:
Под листвой,
Не живой,
Как бы металлической,
Темно-зеленых древес,
В душевной борьбе роковой,
На мраморной, гладкой скамейке сидит Геркулес.
В женственной прелести всей,
У ног его — Афродита.
В золоте пояс ее, в жемчугах, изумруде.
Вуалью прозрачных кисей
Нежное тело повито.
Чашами круглыми высятся полные груди.
Тело богини, цветка полевого стройнее и гибче ты,
Над красками дивными немощны долгие лета.
Желтые кудри богини — всё так же рассыпчаты,
Белы, как встарь, жемчуговые зерна браслета.
Жизнию дышат потусклые краски холста.
Правда, прошло по нем время, кой-где отверстьем пятная…
Но красота
Юной богини для смертного зрима.
В волосах роскошных — цветная Диадима.
Полураскрыты уста.
Сладкое шепчет герою могучему слово.
На ногу мощную юноши нежно ступила нога.
Слезою перловой
Под розовым ухом сияет серьга.
Глаза — изумрудно-янтарные,
Речей убийствен мед.
Лепечет ласки коварные…
А сзади сверкают дворцы лучезарные
И пенный журчит бодомет.
Из белого мрамора лестница
Ведет в роскошный покой.
Гибкою рукой,
Белеющей резко на коже героя, коричневой, смуглой,
Прелестница
Розан дает ему круглый.
Она — порока эмблема.
Против женщины первой,
С горгоной на стали шлема,
Стоит сурово Минерва.
Черты лица ее — строги,
И дышат мудростью взоры.
В даль Геркулеса она призывает и кажет властительным пальцем
Кремнистые, скудные горы.
Бесплодные всходят отроги,
Без травки, без рощи,
Одною украшены пальмой тощей.
Туда
Велит Геркулесу идти неустанным скитальцем.
Путем лишений, труда
Герою следовать надо:
Всходить на обрывистый склон.
Там, на вершине, из мраморно-белых колонн
Гордо стоит колоннада.
Раздумия полн Геркулес.
Напряжение видно в чертах величавых.
Блестит запутанный лес
Волос, умащенных, курчавых.
Хочет решение он оттянуть проволочкой,
Минуты выбора тяжки.
Плащ с золотой оторочкой,
Конец багряной хламиды,
Накрыл железные ляжки,
Упав с коленей Киприды.
Тело громадное вздули упругие мускулы.
Как бесконечно ласкаете взоры вы,
Краски картины потусклые
Бледным и сумрачным тоном.
О, лепестки этой розы фарфоровой
С полураскрытым бутоном.