Избранные стихотворения

                        Я людям часто непонятна:

                        Работа мысли неприятна

                        Для большинства, и большинство,

                        Как смерти, имени боится моего.

Иные снизойдут, иные гонят гневно:

                        Не всякий книгочей меня

                        Терпеть согласен каждодневно

                        В замысловатости виня,

Они поставили задачу перед музой

                        Не стать художнику обузой,

                        Как роза, счастье раздавать в тиши,

            Но разве сердцу не дороже радость,

            Добытая раденьями души,

                        Терпеньем нажитая сладость?

                        Мечтателя не веселят

                        Ни поцелуй, ни беглый взгляд:

Творцу не по душе случайная подруга.

Терзаньями любовь он до небес вознес,

                        Он смотрит на нее сквозь жемчуг слез,

Сквозь радужную тьму сердечного недуга.

Вот почему порой я прячу тайны грез,

Мой пояс девственный, прельщающий всерьез,

Для вас, влюбленные, завязан слишком туго.

Не всем наградою за труд достанусь я,

Так завещал Отец: загадочность моя

Хозяйкой сделала меня судьбы безгрешной:

Как трепетная тень, мечусь над неутешной

Любовью, не спеша поднять ее с колен.

Я, без сомненья, плод тоски необычайной,

Но ведь любой простак запутанностью тайной

                        Не менее благословен...

О смертные, вы плоть из небыли и были,

О разноликие, вы будете и были,

                        Адамов род, ты всё и ничего.

Хребет вселенной, как тростинка хрупкий.

                        Вы живы, бренные скорлупки?!

                        Загадочности торжество,

Ужель мой лабиринт коварней твоего?

Что бы осталось от людей без тайны?

                        Обломок памяти случайный,

И голод, и любовь в мечтательной груди,

                        И смерть, как призрак, впереди!

Людей ждала судьба зверей, лишенных речи,

Но боги правильно решили, заложив

                        В пытливый разум человечий

Непонимание причин, зачем он жив.

"Кто я такой?" — рассвет сомненья множит

                        В сознании любом.

"Куда иду?" — свербит под истомленным лбом,

Когда на троне Ночь, а День зачеркнут, прожит.

                        Не только мудрых жало это гложет:

В любой душе змея свой пожирает хвост.

И кто при жизни был предельно глуп и прост

Потом лежит в гробу, торжественен и пышен,

Потустороннею загадкою возвышен.

            Вам ясность издревле казалась суетой.

Стань ясным всё для вас, вы б заселили землю

Бездушной скукою, но пагубный застой,

Как тесто, возмущен закваскою святой!

            Смотрю на блеск очей, речам надежды внемлю:

                        Как у нее основы непрочны!

Величья вашего источники темны.

Тончайшие умы, себя не понимая,

Подолгу ждут, пока тоска глухонемая

Им не вручит любви лучистые дары:

Пучины полночи к настойчивым щедры.

Из чуждой тишины — к стихам стезя прямая.

Откройте же в себе темнот моих миры!

Из вас я извлекла неясность, что терзает

Любого, кто извне увидеть не дерзает

К душевным пропастям предсмертную тропу, —

                        Там Парка мыслью осязает

                        Мечтательную скорлупу.

Любите же меня! "Черна я, но красива" [6]. —

                        Так в Песне Песней нестыдливо

Клялась влюбленная в монарха своего.

                        Я не кумир, не божество.

Поэма трудная, за тайну не в ответе.

            Закройте книгу, разорвите сети.

                        Так очевидны строки эти,

Что видишь в них себя и больше ничего."

РАССЕЯННАЯ

О соблаговоли, Лаура, в этот серый

Дождливый день, когда для нас пустеют скверы,

И к моему плечу надушенной щекой

Ты прижимаешься, а взор твой колдовской

Блуждает в небесах, не замечая блеска

Необойденных луж, не различая плеска...

О соблаговоли спуститься с высоты

Подумай, что сейчас наговорила ты!

СНЕГ

В рассветной тишине протяжный скрип лопаты!..

Проснулся, а в окне — отбеленные скаты.

Слепящий этот снег как будто ждал меня,

Он в комнату проник холодным блеском дня,

Невинной белизной равнин обледенелых,

Пустых, пугающих! Ах, сколько хлопьев белых

Нападало, пока я странствовал вдали

От заколдованной невидимой земли,

Чей выросший простор бесшумно слился с небом.

Приметы милые полночным стерты снегом.

Кругом безгласная, безликая страна,

Но кровля красная по-прежнему видна,

И жизнь приютная в безмолвье различима

По струйке теплого обыденного дыма.