Поэзия Микеланджело в переводе А М Эфроса

Michelagnolo Bonarroti

Поэзия Микеланджело в переводе А.М.Эфроса

ПОЭЗИЯ МИКЕЛАНДЖЕЛО

1

Давид с пращой, Я с луком, Микельаньоло.

Повергнута высокая колонна и зеленый лавр.

2

Лишь я один, горя, лежу во мгле, Когда лучи от мира солнце прячет; Для всех есть отдых, я ж томлюсь, - и плачет Моя душа, простерта на земле.

3

Спокоен, весел, я, бывало, делом Давал отпор жестокостям твоим, А ныне пред тобой, тоской язвим, Стою, увы, безвольным и несмелым;

И ежели я встарь разящим стрелам Метою сердца был недостижим, Ты ныне мстишь ударом роковым Прекрасных глаз, и не уйти мне целым!

От скольких западней, от скольких бед, Беспечный птенчик, хитрым роком годы Храним на то, чтоб умереть лютей;

Так и любовь, о донна, много лет Таила, видно, от меня невзгоды, Чтоб ныне мучить злейшей из смертей.

4

Есть истины в реченьях старины, И вот одна: кто может, тот не хочет; Ты внял. Синьор, тому, что ложь стрекочет, И болтуны тобой награждены;

Я ж - твой слуга: мои труды даны Тебе, как солнцу луч, - хоть и порочит Твой гнев все то, что пыл мой сделать прочит, И все мои страданья не нужны.

Я думал, что возьмет твое величье Меня к себе не эхом для палат, А лезвием суда и гирей гнева;

Но есть к земным заслугам безразличье На небесах, и ждать от них наград Что ожидать плодов с сухого древа.

5

Кто создал все, тот сотворил и части И после выбрал лучшую из них, Чтоб здесь явить нам чудо дел своих, Достойное его высокой власти...

6

Кем я к тебе насильно приведен, Увы! увы! увы! На вид без пут, но скован цепью скрытой? Когда, без рук, ты всех берешь в полон, А я, без боя, падаю убитый, Что ж будет мне от глаз твоих защитой?

7

Ужель и впрямь, что я - не я? а кто же? О Боже, Боже, Боже! Кем у себя похищен я? Кем воля связана моя? Кто самого меня мне стал дороже? О Боже, Боже, Боже! Что мне пронизывает кровь, Не трогая меня руками? Скажи мне; что это, Любовь Вглубь сердца брошена очами, И каждый миг растет неудержимо, И льется через край ручьями?..

8

Нет радостней веселого занятья: По злату кос цветам наперебой Соприкасаться с милой головой И льнуть лобзаньем всюду без изъятья!

И сколько наслаждения для платья Сжимать ей стан и ниспадать волной, И как отрадно сетке золотой Ее ланиты заключать в объятья!

Еще нежней нарядной ленты вязь, Блестя узорной вышивкой своею, Смыкается вкруг персей молодых.

А чистый пояс, ласково виясь, Как будто шепчет: "не расстанусь с нею..." О, сколько дела здесь для рук моих!

9

Жжет, вяжет, в цепь кует, - и все ж мне сладко.

10

К Джованни, что из Пистойи

Я получил за труд лишь зоб, хворобу (Так пучит кошек мутная вода, В Ломбардии - нередких мест беда!) Да подбородком вклинился в утробу;

Грудь - как у гарпий; череп, мне на злобу, Полез к горбу; и дыбом - борода; А с кисти на лицо течет бурда, Рядя меня в парчу, подобно гробу;

Сместились бедра начисто в живот, А зад, в противовес, раздулся в бочку; Ступни с землею сходятся не вдруг;

Свисает кожа коробом вперед, А сзади складкой выточена в строчку, И весь я выгнут, как сирийский лук.

Средь этих-то докук Рассудок мой пришел к сужденьям странным (Плоха стрельба с разбитым сарбаканом!): Так! Живопись - с изъяном! Но ты, Джованни, будь в защите смел: Ведь я - пришлец, и кисть - не мой удел!

11

Здесь делают из чаш мечи и шлемы И кровь Христову продают на вес; На щит здесь терн, на копья крест исчез, Уста ж Христовы терпеливо немы.

Пусть Он не сходит в наши Вифлеемы Иль снова брызнет кровью до небес, Затем, что душегубам Рим - что лес, И милосердье держим на замке мы.

Мне не грозят роскошества обузы, Ведь для меня давно уж нет здесь дел; Я Мантии страшусь, как Мавр - Медузы;

Но если Бедность славой Бог одел, Какие ж нам тогда готовит узы Под знаменем иным иной удел?

Ваш Микельоньоло в Турции.

12

Дерзну ль, сокровище мое, Существовать без вас, себе на муку, Раз глухи вы к мольбам смягчить разлуку? Унылым сердцем больше не таю Ни возгласов, ни вздохов, ни рыданий, Чтоб вам явить, мадонна, гнет страданий И смерть уж недалекую мою; Но дабы рок потом мое служенье Изгнать из вашей памяти не мог, Я оставляю сердце вам в залог.

13

Надменное, сухое сердце, - влек Меня твой свет: увы, огни лукавы, Ты вдруг вскипаешь страстью, но забавы Твои недолговечней, чем цветок. Уходит время, наша жизнь в свой срок Должна вкусить губительной отравы; Нас срезывает серп, хоть мы не травы...

Нестойка красота, непрочна верность, И каждая питается другой, Как грешностью твоей мои невзгоды...

Нас разделять все те же будут годы.

14

О, было б легче сразу умереть, Чем гибелью томиться ежечасной От той, кто смерть сулит любви злосчастной!

Увы, как сердцу не тужить, Когда его все горше дума губит, Что та, кого люблю, меня не любит?

Как можно мне остаться жить, Когда она твердит, и это явно, Что ей себя не жаль, - меня ж подавно?

Как мне внушить ей жалость, если впрямь Ей и себя не жалко? - О, проклятье! Ужели вправду должен смерть принять я?

15

Душе пришлось стократно обмануться С тех пор, как, дав с пути себя совлечь, Она назад пытается вернуться. Вот море, горы, и огонь, и меч, Я ж в мире жить со всеми должен разом. Так пусть же тот, кто мысль мою и разум Убил, меня не бросит у горы.

16

Природа сотворила Все чары девушек и донн, Чтоб дать их той, кем я воспламенен, Но кто и сердце мне оледенила. Ни разу не томила Кого-либо скорбь, горшая моей! Смятенье, страх, унылость дней Не ведали прочнее основанья; Но также ликованья Сильней не знало ни одно созданье.

17

Как лучше в мире не было творенья, Так горше в мире не было печали, Ее уже не видеть и не слышать.

18

День с Ночью, размышляя, молвят так: Наш быстрый бег привел к кончине герцога Джулиано, И справедливо, что он ныне мстит нам; А месть его такая:

За то, что мы его лишили жизни, Мертвец лишил нас света и, смеживши очи, Сомкнул их нам, чтоб не блистали впредь над [землей ]. Что ж сделал бы он с нами, будь он жив?

19

Есть неподвижность в славе эпитафий: Ей не звучать ни громче, ни слабей, Затем что те мертвы и труд их - кончен.

20

Я - отсвет твой, и издали тобою Влеком в ту высь, откуда жизнь моя, И на живце к тебе взлетаю я, Подобно рыбе, пойманной удою;