Трудные родители

Ивонна. Ты должна меня ненавидеть, Лео!

Леони. Нет. Я тебя ненавидела… не в момент разрыва. Чувство самопожертвования вдохновляло и поддерживало меня в ту минуту. Я возненавидела тебя после рождения Мишеля. Я ненавидела тебя за то, что ты чрезмерно любила Мишеля и забросила Жоржа. Я была иногда несправедлива к Мишелю, считая, что он всему причина. Странно… Я любила все, что исходило от Жоржа, все что имело к нему отношение, но не могу сказать, чтобы я любила тебя… Возможно, я бы возненавидела тебя, получись у вас хорошая семья… Но нет… я не могу определить это чувство к тебя, оно чем-то напоминает сердечную привязанность. Ты не злая, Ивонна, ты безответственная. В тебе нет человечности, и ты творишь зло, не отдавая себе в этом отчета. А я мучилась, мучилась, мучилась. Чуть не сдохла от своей муки. Я любила дом Жоржа и, как говорится в библии, — все, что есть в доме его… И я люблю этот дом, раздражающий меня, потому что он одновременно и притягивает и отталкивает меня и потому что, хочу я этого или нет, мне нужно его поддерживать. Иногда я позволяю ему чуть-чуть завалиться, но тот час подпираю. Вы же ничего не замечаете. Ровным счетом ничего. Вы живете себялюбиво. Бродите из комнаты в комнату, от пятна к пятну, от одной тени к другой, вы стоните от малейшей болячки и смеетесь надо мной, если я вздумаю на что-нибудь жаловаться. Помнишь, как полгода тому назад Мишель обнаружил у меня в комнате рвотный порошок? Как вы тогда смеялись надо мной! Несмотря на мое завидное здоровье, я была больна, мне было тошно жить на свете. У меня было то, что называют желчной болезнью. Нервное расстройство отразилось на печени, а нервы расшатались из-за Жоржа. Я чувствовала, что он вот-вот убежит, как школьник, на цыпочках удирающий из дома, и злилась на тебя за то, что ты ничего не видишь и не мешаешь Жоржу уйти. Я знала, что Жорж гонится за призрачным счастьем и не может поймать его. Когда Мишель, не отдавая себе в этом отчета, — ведь он так же слеп, он такой эгоист, как и все вы, — когда Мишель последовал примеру отца и сбежал, я не могла уже больше молчать. Я должна была предупредить тебя…

Ивонна. Но не для того, чтобы защитить наш табор, Лео! Ты радовалась тому, что происходит. Мишель мстил за Жоржа.

Леони. Вот она — твоя бесчеловечность, твоя работа, твои предательские удары ножом в спину.

Ивонна. Я не заглядываю так далеко.

Леони (вскочила, яростно). Пусть Мишель берет деньги от этой женщины… вы, может быть, наконец, поймете, что нельзя давать парню денег только на леденцы! Пусть Мишель изменяет тебе! Пусть он любит эту женщину! Пусть женится на шлюхе! Пусть развалится ваш табор, опрокинется кибитка, пусть развалится и сгниет в канаве. Пусть! Я пальцем не шевельну, чтобы вам помочь. Бедный Жорж! Двадцать три года! А ведь жизнь длинная, дорогая моя, ох какая длинная жизнь… длинная… длинная… (Почувствовав, что в комнату вошел Жорж, продолжает без запинки мягким, женственным тоном.) А жакетик очень короткий… Стоит тебе его снять, и у тебя получается открытое платье, в котором ты можешь вечером пойти куда хочешь.

Озадаченная Ивонна замечает Жоржа.

Сцена седьмая

Ивонна, Леони, Жорж.

Ивонна. Жорж!

Жорж. Я вам завидую, вы еще можете говорить о платьях.

Ивонна. Что с тобой? На тебе лица нет!

Жорж. Мишель только что говорил со мной.

Ивонна. И что же?

Жорж. Он сожалеет о том, что вывернул тебе руку… просит прощения за крики… Он хотел бы видеть тебя.

Ивонна. Он больше ни о чем не сожалеет!

Жорж. Ивонна, он хотел бы видеть тебя… Ему больно. Не заставляй его просить прощения или делать еще какую-нибудь глупость в этом роде. Все это довольно серьезно. Я останусь с Лео… Я хотел, чтоб ты побыла немного с Мишелем в его комнате. Прошу тебя, Ивонна. Ты поможешь Мишелю и поможешь мне. Я смертельно устал.

Ивонна. Надеюсь, Мишель не окрутил тебя, не убедил.

Жорж. Послушай, Ивонна, повторяю, речь идет не о том, чтобы кого-то в чем-то убеждать. Мальчик любит — в этом нет сомнения. Ни о чем с ним не говори, ни о чем не спрашивай. Он лежит там, на куче грязного белья. Сядь рядом с ним, возьми его за руку.

Леони. Это будет самое благоразумное.

Ивонна (в дверях). Я пойду, но при одном условии…

Жорж (мягко). Иди… без всяких условий. (Целует ее, тихо подталкивает к двери.)

Ивонна выходит в глубине сцены налево.

Сцена восьмая

Леони, Жорж.

Леони. Жорж, на тебе лица нет… Что с тобой?

Жорж. В двух словах, Лео… Они каждую минуту могут войти.

Леони. Ты меня пугаешь.

Жорж. Есть чего испугаться. Словно дом обрушился мне на голову.

Леони. Но что произошло? Что-нибудь с Мишелем?

Жорж. Да, с Мишелем. Эта драма построена лучше любой пьесы Лабиша.

Леони. Скорее. (Пауза.) Жорж! (Трясет его.) Жорж!

Жорж. Ах да! Не помню уже, что я тебе говорил. Извини. Я совершил безумие, Лео, и дорого расплачиваюсь. Полгода назад мне понадобилась стенографистка-машинистка. В агентстве Гастинн-Ренетт мне дают адрес. Я попадаю к молоденькой, лет двадцати пяти, женщине, несчастной, красивой, бесхитростной, словом, — совершенство. Дома я себя чувствовал очень одиноко. Ты вечно занята. Ивонна думает только о Мишеле. Мишель… да что там говорить! Я назвался вымышленным именем, выдал себя за вдовца… сочинил, что у меня была дочь, похожая на нее… и что она умерла…

Леони. Бедный Жорж… Можно ли тебя упрекать… Тебе хотелось глотнуть свежего воздуха… Ведь здесь можно задохнуться.

Жорж. …сочинял, сочинял, даже ни слова не сказал ей о своем изобретательстве. Она говорила, что любит меня, что мужчины ее возраста — хамы и т. д., и т. п. Через три месяца ее отношение ко мне изменилось. У нее поселилась приехавшая из провинции сестра. Женщина замужняя, набожная, строгая. Я взял тогда у тебя в долг довольно крупную сумму…

Леони. Я так и думала…

Жорж. Кому, кроме тебя, мог я довериться? На эти деньги, взятые якобы для моей работы, я снял мрачную однокомнатную квартирку. Подруга моя стала появляться все реже. Я погряз во лжи и в самой безысходной тоске. Об остальном ты догадываешься. Сестра оказалась молодым человеком, которого она любит. Молодой человек оказался Мишелем. Я только что узнал об этом из его уст.

Леони. Он что-нибудь подозревает?

Жорж. Нет, он на седьмом небе. Когда он увидел, какое впечатление все это произвело на меня… будто оглушило… он решил, что это по тем же причинам, что у матери.

Леони. Чего он хотел от тебя?

Жорж. Мадлен — раз уж речь зашла о ней — назначила мне свидание на сегодняшний вечер. Только что я узнал от Мишеля, что свидание это для того, чтобы… как бы сказать…

Леони. Объявить тебе отставку…

Жорж. И как будто во всем признаться. Во всем признаться господину Икс… чтобы быть свободными, чистыми, достойными друг друга. Я сдохну, Лео. Я безумно люблю эту женщину.

Леони. Уж не знаю, драма это или фарс. Во всяком случае, это шедевр.

Жорж. Чудовищный шедевр. Как может такая случайность произойти в городе…

Леони. Я думала, что случайностей не бывает. Вы же все обожаете, чудеса, проделки судьбы, вот вам первоклассный образец. В конце концов, это не более удивительно чем серия цифр в рулетке или лотерейный выигрыш.

Жорж. Ну, я-то выиграл первый приз!

Леони. ТЫ выиграл прямо противоположное первому призу, дорогой мой Жорж. И скажу тебе, что это чудо судьбы напоминает паутину, даже скорее осиное гнездо, нежели серию одинаковых карт в казино Монте-Карло.