Пьесы
Пьесы читать книгу онлайн
В сборник драматических произведений советского писателя Зота Тоболкина вошли семь его пьес: трагедия «Баня по-черному», поставленная многими театрами, драмы: «Журавли», «Верую!», «Жил-был Кузьма», «Подсолнух», драматическая поэма «Песня Сольвейг» и новая его пьеса «Про Татьяну». Так же, как в своих романах и повестях, писатель обращается в пьесах к сложнейшим нравственным проблемам современности. Основные его герои — это поборники добра и справедливости. Пьесы утверждают высокую нравственность советских людей, их ответственность перед социалистическим обществом. Яркие драматические произведения, отмеченные живым образным языком, привлекут внимание и театров и читателей.
Внимание! Книга может содержать контент только для совершеннолетних. Для несовершеннолетних чтение данного контента СТРОГО ЗАПРЕЩЕНО! Если в книге присутствует наличие пропаганды ЛГБТ и другого, запрещенного контента - просьба написать на почту [email protected] для удаления материала
Т и м о ф е й. Значит, стоять России во все времена… Жить России! Так, что ли, Семен Саввич?
С е м е н С а в в и ч. Разве что свечечка потухнет. Да только свечку ту загасить ему не по силам.
Б у р м и н. Негасимая свеча! Это я вам ответственно говорю!
Звучит торжественная музыка. Люди встают. Встает Анна, мать русская, усталая, горькая, гордая.
Из снега, из мрака восходит солнце. Буран кончается.
З а н а в е с
1974
Подсолнух
ЕГОР человек лет двенадцати-тринадцати.
АНИСЬЯ его мать.
ВАСИЛИИ КУЧИН печник.
ИРИНА ПАВЛОВНА основательница дачного кооператива.
ВАЛЕРА ее сын.
ФИРСОВ сосед по даче.
СВЕТА его жена.
СЛЕДОВАТЕЛЬ.
ЦЫГАН (БАШКИН).
ДЕЙСТВИЕ ПЕРВОЕ
Двухэтажная дача. Интерьер первого этажа от нас скрыт. Наверх ведет лестница, здесь будет стеклянный фасад.
Но пока стекол нет, и потому мы видим и слышим, как на втором этаже беседуют И р и н а П а в л о в н а и печник В а с и л и й К у ч и н. Василий с метром, с карандашом за ухом.
Рядом с этой дачей еще один участок, на котором не разгибаясь трудится Ф и р с о в.
По другую сторону — у забора — приткнулась маленькая сторожка. Перед ее окном растет подсолнух. Из сторожки слышится плач. Фирсов на мгновение поднимает голову и, отмахнувшись, вновь принимается за свои грядки.
В а с и л и й (вымеряя пространство). А то бы другого печника наняли…
И р и н а П а в л о в н а. Другим-то неизвестно кто окажется, а тебя, Степа, я по прежней работе знаю. Ты, помнится, окна стеклил в районо.
В а с и л и й. Не Степа меня зовут, Василий. И стеклил я не в районо, а в горжилуправлении.
И р и н а П а в л о в н а. Прости. Тут столько всего навалилось — ум за разум заходит.
В а с и л и й. Заботы?
И р и н а П а в л о в н а. Не говори. Сын возвращается, по службе изменения и… в личной жизни тоже.
В а с и л и й. По службе, значит? Так, так… Ну вы, известно, человек служилый. Куда переводят-то?
И р и н а П а в л о в н а. В детский санаторий. Пищеблоком заведовать.
В а с и л и й. К детишкам приставили? Полоса ответственная в теперешнем случае.
И р и н а П а в л о в н а. Ответственности не боюсь. Всю жизнь за что-нибудь отвечаю. (Спускается вниз.)
В а с и л и й (глядя ей вслед). Хм… отвечаешь. А сына не уберегла… проглядела сына. (Еще раз обмеряет место, облюбованное для печки, и тоже спускается вниз.)
И р и н а П а в л о в н а скрылась за дверью нижнего этажа.
(Наблюдая за Фирсовым.) Потеешь, трудяга?
Фирсов, кивнув, продолжает работать.
Молчит… истовый! Для людей бы вот так старался.
Кукушка закуковала.
Спешит… до срока подала голос. Или — уж время ей? Покурим, что ли?
Ф и р с о в (взглянув на часы). Еще не время.
В а с и л и й. Все рассчитано у тебя… каждый пустяк.
Ф и р с о в. Кто умеет считать, тот жить умеет. Пустяк — отговорка бездельников.
В а с и л и й. Рассуждение вроде бы правильное, а как-то тоскливо от него.
Ф и р с о в. Мне не тоскливо. Работаю, потому и некогда тосковать.
В а с и л и й. И это верно, если… не для себя работаешь.
Ф и р с о в (наконец оторвался от грядки, захохотал как-то клекочуще). Ха-ха… шабашник… левак… х-ха… а туда же! Левым способом… ха-ха… человечеству служить, а? Вот деятель!
В а с и л и й (без обиды). Держу такую мечту.
Ф и р с о в. А деньги где держишь? На сберкнижке? Поди, немало огреб… за все свои труды?
В а с и л и й. Были деньжата… тыщонок тридцать. Пустил по ветру. К чему мне столько? Я казначейские билеты не ем.
Ф и р с о в (заинтересованно). Не ешь… Ну, что же, государству отдал? Ха-ха…
В а с и л и й. Хотел отдать. Да думаешь, это так просто? Не приняли власти мои деньги, до слез обидели.
Ф и р с о в (все так же, рывками, хохочет, негромко приговаривая). Миллионщик бесштанный… Крез чокнутый…
В а с и л и й. Не веришь? А факт… можешь поинтересоваться.
Фирсов захохотал сильней.
(Резко обрывает его.) Пруд около плотники знаешь?
Ф и р с о в. Разве это пруд? Лужа… смердит от нее.
В а с и л и й. Как еще смердит-то! На виду у всего города… Я и решил почистить пруд… Лебедей туда запустить, кустов по бережку насажать, песочку насыпать детворе… А заодно бичей к труду приохотить.
Ф и р с о в. Размечтался! Бич он и есть бич. К труду неспособный. Его на север выселять надо и учить, учить (энергичный жест), чтоб усвоил, почем сотня гребешков.
В а с и л и й. Можно так, а можно и по-другому. Собрал я человек сорок бичей. Ребята, говорю, монета у меня залежалась. Тыщу рублей вам на пропой, остальное — для дела. Они закивали, аванс потребовали. Дал им по десятке на рыло — пропили, снова просят. Еще по пятерке добавил… Дымите, говорю, а завтра лопаты в руки и — сюда. Сижу утречком у пруда, жду… Человек десять, которые посовестливей, приковыляли. День провозились — пятерых недосчитался. Тут милиция бдительность проявила… вызвали к себе: что, дескать, за подпольная организация? Прекратить! Выделил я бичам своим по десятке, поблагодарил от лица службы, потом сам с ними дней десять выступал. С работы, понятно, турнули…
Ф и р с о в. А деньги? Все пропил?
В а с и л и й. Зачем? Не-ет… По соседству со мной старушка жила. По-виду — изба, по существу — конура собачья. У старухи-то трое сынов не вернулись с фронта. Дочки замуж повыходили, живут отдельно. Поискал я маленько, поприценивался и отхватил ей хату со всеми пристройками. А бабушка-то возьми и умри. Родня сразу интерес проявила. Давай старухино наследство делить. Вот так и профукал я все свои трудовые…
Ф и р с о в. По заслугам! Я бы таких благодетелей в психбольницу отправлял. Они только климат портят.
В а с и л и й. Климат и без меня есть кому портить. Моя цель маленькая — людям послужить. Ну ладно, покурим, что ль?
Ф и р с о в. Через полторы минуты.
В а с и л и й. На производстве также минуты учитываешь?
Ф и р с о в. Еще строже.
В а с и л и й. Тебя ни с какой стороны не зацепишь. Непогрешимо живешь, крепко.
Ф и р с о в. Теперь все живут крепко… кто не ленится.
В а с и л и й. Ну, не все еще. А ты — крепко.
Ф и р с о в. Не жалуюсь. Что требуется для минимума — имею.
В а с и л и й. Стало быть, счастливый человек.
Ф и р с о в (непонимающе смотрит на него). Чего?
В а с и л и й. Счастливый, говорю, человек.
Ф и р с о в. Пустяки это… трепотня. (Посмотрев на часы.) Можно и покурить.
В а с и л и й. А кто мне втолковывал только что, пустяков не бывает?
Ф и р с о в (попросив у него папиросу). В деле не бывает. Прочее — пустяки.
В а с и л и й. Все знаешь.
Ф и р с о в. А как же. Учили чему-то… средства на меня тратили.
В а с и л и й. И меня учили. А знаю мало. Дети-то есть?
Ф и р с о в (чуть-чуть задумавшись). Жена не хочет. А я не настаиваю. С ними хлопот не оберешься. Никто не знает, как воспитывать. И по Ушинскому учат, и по Песталоцци, и по Макаренко… Систем тыщи, а молодежь все хуже да хуже.