Тень от носа (трагифарс) (СИ)

Бертильон. Сиротки? С чего вы взяли?

Андре. О! Только на похоронах у сироты возможен такой кризис перепроизводства матерей. Поистине, бедняжке стоит время от времени умирать богатой и бездетной, чтобы полдюжины увядающих дам, дотоле в глаза друг друга не видевших, получили счастливую возможность обменяться мнениями о том, с какими трудностями они столкнулись при ее рождении

Бертильон. Вы-то чем лучше?

Андре. Помилуйте! Что же я — дама?

Бертильон. Я имею в виду вашу мать.

Андре. Ну, она же не виновата, что мне вздумалось излечить ее от напасти, правильно? Для ее успокоения я вас обвенчал сразу после Пасхи. Сестра была счастлива.

Бертильон. Когда вы только все успеваете! Я, между прочим, женился осенью.

Андре. Нет, мсье, нет. Осенью шли яростные дожди. Сестра, одетая пейзанкой, убирала сахарную свеклу, в башмаках хлюпало. А по косогору, в каком-нибудь лье от нее, носились вы, поминутно выкрикивая: " Эх, жениться, бля, что ли!" Как же она хотела благословить вас!

Бертильон. Кто?

Андре. Матушка. Она была взволнована моим рассказом. Буквально рвалась поздравить.

Патрисия начинает ворочаться.

Бертильон. С чем?

Андре. С помолвкой, разумеется. И лишь сильные заносы, которые я с несколько запоздалой прозорливостью намел в окрестностях Нанта, сдержали тогда ее порыв. Благо ей не вздумалось меня проверять. Вечерами, помню, мы с ней вместе оплакивали жертв разбушевавшейся стихии, и меня, признаться, бесила черствость французского правительства, которое в протяжении всего санкционированного мною катаклизма так и не удосужилось объявить в стране траур… Неужели после всего пережитого моя мать, мсье, не заслужила того, чтобы сыграть роль этой скромной плакальщицы — мадам Дюран?

Бертильон. (раздасованно). Черт с вами, пусть играет. Кабы ей не пришлось выступать дуэтом.

Андре. Ничего страшного, мсье. Она когда-то пела в хоре сестер милосердия во имя правосудия. Приноровится. (Усаживается на диван — веки опущены, руки раскинуты крестом.)

Патрисия. (только что очнувшаяся, — на полу, в позе нимфы, ужаленной скорпионом, начиная постигать смысл последних реплик подслушанного диалога). Андре, что это еще за фокусы?

Андре. (встрепенувшись, направляясь к Патрисии). Мама, ты наконец пришла в себя. Тебе ничего не снилось?

Бертильон. Кто такой Андре?

Андре. Андре — это я, мсье.

Патрисия. Почему я должна играть роль какой-то идиотки?

Андре. (помогая подняться). Опыт, мама, — он не должен уйти впустую. То есть я хотел сказать, тебя просит вдовец.

Патрисия. (растерянно, Бертильону). Мсье, вы?!

Бертильон. Я, мадам?! Да мне вообще все до фени!..

Андре. (отводя Патрисию в сторону, чуть понижая голос). Видишь ли, мама, вся беда в том, что без личного присутствия мадам Дюран тело нашей трепетной Катрин вообще не может быть предано земле. Брачный контракт, да! Там прямо так и зафиксировано: без мадам Дюран — ни-ни, даже не думайте. Псаломщики, священник, взрыхлить могилу — это пожалуйста, ради Бога. Но хоронить — нет. Нельзя.

Патрисия. Но почему? Кто она такая, эта… Она что, душеприказчица мсье Бертильона?

Андре. Хуже.

Патрисия. Его кредитор?

Андре. Хуже, мама, хуже.

Патрисия. Хуже кредитора?! Жена?!. Но ведь он… Подлец! Так он многоженец! Бедная моя девочка, она попала в лапы аспида…

Андре. Мама, у аспида не бывает лап. Он ползает.

Патрисия. Все равно. Я убью его! Через платок!

Андре (удерживая Патрисию за плечи). Ну почему же обязательно через платок?

Патрисия. Как он мог!

Андре. Мама, он не виноват. Он сам жертва.

Патрисия. Позволь, я его по крайней мере ударю.

Андре. Мама, бить толстых лысых мужчин…

Патрисия. Ну хотя бы перчатку (с пафосом) швырнуть ему в лицо!..

Бертильон. (встав из-за стола, приблизившись к говорящим). Пожалуй, пойду, потороплю с ужином. У нас если с ужином не поторопить, так и к завтраку не поспевают.

Андре. Я слышал, индейка.

Бертильон. Да, мсье. (Иронично.) Вдова Макиавелли.

У Андре озадаченное лицо. Патрисия поднимает

вытянутую руку — в ней перчатка. Выдержав

красноречивую паузу, разжимает ладонь. Перчатка

шлепается на пол. Патрисия победоносно смотрит на

Бертильона.

Бертильон (проводив перчатку взглядом, Патрисии) Уронили?

Патрисия царственно поводит головой. Бертильон, с

расстановкой, как если бы объяснял иностранке.

Мусорить нехорошо. Экология. (Тыча в себя пальцами.) Член Гринписа. Лично восстановил популяцию белых макак. Подберите! (Андре.) Проследите!

Уходит.

Патрисия. Это правда?

Андре. Да! Об этом много писали, кажется, в " Фигаро"… Это белое стадо, оно так разрослось…

Патрисия. Болван! Это правда, что он не виновен?

Андре. (почесав кончик носа). А, ну… Сущая! Его обвели вокруг пальца. Мадам Дюран, на которую он возлагал столько надежд…

Патрисия. Надежд?

Андре. Да, он надеялся, что она умрет сразу после того, как даст ему развод. А она, пренебрегнув пунктуальностью, приставилась до того.

Патрисия. Так она умерла?

Андре. По слухам. Только по слухам. Ибо когда мсье Бертильон получил поздравительную открытку к Рождеству - там был изображен ягненок, столб света и пара каких-то бородатых мужиков, вероятно, волхвы, у одного на носу была…

Патрисия. Открытку? От мадам Дюран?

Андре. Нет, нет, что ты!.. Она… нет… От ее молодого любовника, из России. Кажется, его тоже звали Мишель.

Патрисия. Тоже как кого?

Андре. Тоже как… Ну, можно и без тоже. Он из простых, титулов не признает… Природа здесь, писал он, просто изумительная. Леса такие густые, что охотники с опушки стараются туда не стрелять, чтоб ненароком не отлетело обратно. Медведей так много, что их приходится пасти. Снега такие глубокие…

Патрисия. Андре, нельзя ли покороче? Ближе к делу…

Андре. Про снега, мама, я все-таки договорю. Они такие глубокие!..

Пауза.

Все, договорил.

Патрисия. Ну, а о мадам Дюран? Он что-нибудь писал, этот… Мишель?

Андре. Ну а как же! Икра, блины, водка — это все о ней. Особенно — водка. О, мама, я сам однажды пробовал этот национальный напиток русских и должен тебе сказать…

Патрисия. (мрачновато). Я помню. Это был единственный раз, когда ты не почистил на ночь зубы.

Андре. Мама, мама… Стоит ли сейчас о таких пустяках? Ну да, не почистил. Должно быть, я просто не имел тогда расположения. Право же…

Патрисия. Ты не имел зубов! Тебе их кто-то вышиб. Но ты мне сказал, что суаре удалось. А наутро запросил пива. Продолжая настаивать на том, что накануне был занят собиранием славянского фольклора. А когда я потребовала доказательств, ты, порывшись в карманах, предъявил мне измятую бумажку, на которой было написано: " Водка без пива — деньги на ветер". Причем на двух языках!

Андре. Лингвистика, мама, мое давнее увлечение. Русские, кстати, читали мне какого-то Пушкина, поэта.

Патрисия. Оставим поэтов, Андре, и вернемся к любовникам.

Андре. Да это практически одно и то же. Короче, в России мадам Дюран веселилась напропалую. Участвовала в перетягивании каната, карабкалась на обледенелые столбы за (произносит с акцентом) черевичками. Это такая национальная русская забава. Каталась на тройке, пела с цыганами.

Пауза, берет со стола какую-то книгу.

И вот дальше мсье Мишель, положа руку на Библию (иллюстрирует), колеблется. То ли она утонула, купаясь в проруби…

Патрисия. Еще одна национальная забава?

Андре. То ли подалась в табор. Сам мсье Мишель больше склоняется ко второй версии. Он так и написал (по мере "цитирования" письма перелистывает книгу, будто страницы послания): " Желая вам, мсье Бертильон, здоровья и процветания, больше питаю слабость, — написал, — к цыганам. Веселое, — написал, — племя. Цвет нации. Они да евреи. А в остальном — Боже, как грустна Россия! Вор на воре. Меня, мсье Бертильон, — написал, — обокрали дважды. Первый раз на границе. Говорят, это такая русская традиция. И теперь все, что у меня есть, мсье Бертильон, это выловленный из проруби кокошник мадам Дюран. Поэтому, умоляю, вышлите мне хотя бы толику средств, которые будут употреблены исключительно на поиски пропащей." Подпись: " Искренне ваш, любовник вашей жены, мсье Мишель". И постскриптум: " Цыгане уже прокололи мне ухо и вставили серьгу". (Заглянув в книгу и прочитав несколько строк.) О, Господи!..