Прыжок Во Имя (СИ)

Какое кощунство, подумал Антон, перебирать чужое горе и делать дурацкие выводы с пояснениями ради развлечения, дабы прогнать скуку. Разговорчики от безделья. Вскоре Антон был равнодушен к содержанию монолога. Его заинтересовал возраст обладателя столь обширным кругом знакомых и наивным детским голоском. Приглядевшись, он оценил даму в тридцать три года, но настолько измученную и поникшую обладательницу бесформенного тела, в давно устаревшем пальто. Рядом с женщинами сидели две студентки, как понял опять засыпающий Антон из диалога. Большетелые, пышные, видно разрабатывающие тела ночью не в ученьях, как, впрочем, и свой похабный лексикон. Грубые речи, повадки злобных баб по соседству, прокуренные глотки мужиков из коридора, уже разбавленные спиртом. От этих персон Антону становилось дурно. Люди шмыгали туда-сюда по коридору. Прошла бабуля. Прогромыхала пара бритоголовых тупиц.

За ними через минуту проводник и двое представителей внутренних органов путей сообщения. Как-то поспешно они прошли.

Во всем вагоне одни сони сменяли предыдущих, и наоборот. Сон господствовал в каждом вагоне небольшого многогранного мирка мчащегося вдаль электропоезда, проносящегося мимо маловажных пригородных станций. Хотя поезд останавливался выборочно, он все равно двигался медленно.

Антон вспомнил восточный экспресс Лондон-Рим. Закрыв глаза и отстранившись от чужой ему реальности, он представил мягкие кресла европейских поездов, вежливых проводниц, вечно улыбающихся и чересчур услужливых, чистые, опрятные вагоны, тишину и гармонию.

В поездке по Европе Антон впервые почувствовал себя человеком с большой буквы. Свободным и имеющим реальные права и привилегии. С какой досадой ему пришлось возвращаться к совершенно иной цивилизации, грязной, грубой, с жестокостью кровавых дикарей. Люди не заслужили подобной несправедливости творца, отвернувшегося от нас, видно, навсегда. И мы продолжаем вязнуть всё глубже и глубже в мягкости трясины коричневости нашей, и только нашей жизни. Антон пытался вырваться, ускользнуть из-под обломков сокрушенной империи. Деньги позволили ему вести желаемый образ жизни. Они построили занавес, сквозь который не проникала навязанная нищетой мерзость существования. Его мирок помнился чистотой и прозрачностью здорового воздуха с ароматом свободы и независимости от передряг, подверженного им мира. Зачем описывать нашу жизнь? Достаточно указать на вечную грязь вагонов наших поездов и всё будет сказано без лишних слов. Антон понимал, что его одухотворенность полетом мнима. Он так же, как и иные, ползает по свету, только его полка чуть выше и немного чище, ну, поудобнее.

Антон в который раз открыл глаза. Ничего не изменилось. Правда, людей стало поменьше. Видимо, временные пассажиры сошли на своих остановках. Счастливые люди - скоро окажутся дома.

Антон встал и направился к купе проводницы, узнать, какая только что была станция. Проводница была занята вещами, и Антон обратился с вопросом к высокому мужчине, бросавшему уголь в топку. "Электропоезд на угле"- подумал Антон. Мужчина ответил, что станция называется "Остряково". Поблагодарив, Антон вернулся на место. Его шапка так же лежала на столике. Он сел и повернулся к запотевшему окну. В нем Антон рассмотрел отражение сидящих у него за спиной, через коридор, в плацкарте людей: три женщины, мужчина и двое парней. Один из них, одетый в морскую форму, завалился дремать прямо на столике среди пивных бутылок, опустошенных вместе с соседом. Наверное, сегодня был последний день увольнительной, а завтра рано утром он взойдет на крейсер. Каждому человеку предписана его доля всемирной судьбы. Ему подарена часть великой мозаики, которая должна заполнить пустоту. Но властен ли он сам, сделать так, или совершение возложено на рок неутомимой судьбы? Не каждому дано осведомление: в чьих руках она и надолго ль? Мы обманываем себя, выставляясь напоказ иначе, чем сотворены первоначально. Хотим казаться лучше, сильнее, не так в своих, насколько в посторонних глазах. Стремимся доказать свое превосходство, да хотя бы равенство. Великое совершалось ради хвалы людей.

Антон не имел ни малейшей идеи куда движется. Поезд нес его вперед, сквозь воспоминания, чувства, время, реальность. Но куда будет заброшен, парень не осознавал, так как не знал.

Юноша совершенно поник. Он рассматривал складки на своей одежде, пытаясь вникнуть в их суть. Ему казалось, что случайность - это не то, ради чего восходит каждый день солнце, порождая жизнь. Выходит, в многочисленных складках затерян тоже смысл. Возможно. Тогда они наделены определенной ролью! Может каждая, даже незначительная, еле заметная крупица тени способна породить последующие изменения всего окружающего мира.

Надвигающаяся тень поглотила все раздумья. Как-то странно заколотилось сердце. Карие глаза потупились с опаской. Отклонившись глубже в угол, Антон приподнял голову. Страх и огорчение настигли неспокойную юную душу.

На вытянутую руку от Антона стоял невысокий мужчина в темно-зеленом одеянии и вязанной шапке того же неприятного цвета. На ногах Антон разглядел армейские ботинки, заляпанные грязью. Широкоплечий мужчина с невзрачной внешностью и расплывчатыми чертами лица спокойно стоял, засунув руки в карманы меховой куртки того же защитного цвета.

Антон вплотную прижался к стенке под пристальным взглядом незнакомца. Воцарилось тяжелое молчание. После непринужденной суеты внутри правого кармана назойливого визитера, у Антона не осталось сомнений, кем приходился этот человек.

Жгучая боль пронзила тело так, что Антон наклонился вперед и схватил голову руками, глубоко зарычав. Слабость длилась мгновение, и вскоре он взял себя в руки. Не поднимая головы, Антон принялся выкладывать вещи из карманов. На столик легли ключи, документы, портмоне, деньги, радиотелефон, спички и сигареты - всё, что было у него при себе. Он посмотрел на незнакомца. Минуту погодя, парень снял часы, перстень в форме византийского герба и золотую цепь со звездой, символом своей веры. Он сжал её в ладони и вздохнул, затем отправил к остальным вещам возле шапки.

- Больше ничего нет. - еле слышно прохрипел Антон и указал на сумку, - Остальное в сумке.

Мужчина напротив молча достал пакет и сгреб вещи со стола. После нагнулся и пододвинул к себе сумку.

Антон не мог поднять глаза, у него не было больше сил. Его потупившийся взгляд огибал каждый изгиб мобильного телефона. Только один звонок, больше ему ничего уже не нужно было. Только один звонок.

- Можно мне позвонить? Один раз? - его голос становился все глуше и глуше с каждым следующим словом, таящим в себе безнадежность мольбы. Ему ответила тишина. Дрожащей рукой он, не веря, прикоснулся к телефону, медленно провел по нему пальцем с идеальным маникюром, резво открыл крышку и набрал привычный набор цифр.

До него донесся гудок, звонкий, как сама жизнь, и столь же короткий. Еще гудок: сердце напряженно сжалось и выдавило из себя барабанный удар. Как много значил для Антона этот разговор, а он не спешил начаться. Антон бросил взор на мужчину в куртке, на его лице теперь читалось нетерпение. Антон застыл в ожидании, и, казалось, весь вагон вместе с ним. Следовал седьмой томительный гудок. Наконец щелчок. Антон напряженно сжал трубку и выкрикнул: "София!". Дома никого не оказалось - включился автоответчик и, закрыв глаза, Антон жадно выслушал записанный голосок любимой женщины. Ему так много не терпелось сказать ей. Но как только аппарат подал сигнал, он потерял дар речи. Так глупо - слова вылетели из головы, что по щеке проблеснула слезинка.

- София... - тихо, заикаясь начал юноша. - Я... добрый вечер, София. Мне... очень жаль, что тебя сейчас нет дома. Очень жаль... Софья, мне столько надо сказать, даже не знаю с чего начать. Я хочу, чтобы ты знала одну вещь: ты для меня самый дорогой человек на свете... Мне больно осознавать, что я не мог дать тебе должного внимания. Прости меня, София, за всё. Я не сумел исполнить все свои обещания, данные тебе. Ты подарила мне свою ласку, счастье и семейный покой. Ты подарила мне свою любовь, единственную, неповторимую, ты подарила саму себя ... Спасибо, Софи. - Голос Антона стал еле слышен, но вдруг обрел прежнюю стойкость. - Софи! Позавчера ты задала мне вопрос, хочу ли я иметь ребенка. Что бы ни случилось, сохрани его. Я люблю тебя, сохрани. Слышишь, София, сохрани!.. Я рад, что встретил тебя на своем пути. Ты помогала мне во всех бедах и передрягах, спасала от разочарований в жизни, возрождала мою энергию... спасибо, Софи... Софи... знаешь, .. я вот сейчас говорю автоответчику, а представляю тебя: твои золотистые волосы, изумрудные глаза, такие большие, веселые...