Судебная сексология

Bilikiewicz[*Все указанные здесь авторы цитируются по упомянутой публикации [194]] подчеркивает также высокую диагностическую ценность такого симптома, как мория, считая его характерным для опухолевого и другого повреждения области лобных долей мозга. Опухоли подобной локализации могут длительное время не сопровождаться повышением внутричерепного давления или количественными нарушениями сознания. В этих случаях проявления мории могут оказать помощь и в плане установления локализации поражения мозга.

Рассмотренный пример возникновения в пожилом возрасте у Л. сексуальной патологии на фоне органического поражения лобной доли мозга подтверждает правоту взглядов указанных исследователей. Кроме того, нам кажется, что столь подробный анализ приведенного случая позволит уберечь врачей от возможных ошибок при экспертизе с подобными нарушениями полового поведения.

Глава VII

Бракоразводные дела

Произведенные нами 40 судебно-сексологических экспертиз по бракоразводным делам имели следующие характеристические особенности:

1. Время продолжительности брака у сторон составляло менее одного года — 4 случая, 2—3 года — 16 случаев, 4—10 лет — 10 случаев, свыше 10 (чаще около 20 лет) — 10 случаев.

2. Сексуальные расстройства, установленные при обследовании супружеских пар, характеризовались следующими показателями:

синдром сексуальной неприспособленности — 18 случаев;

сексуальная аверсия к мужу — 10 случаев;

диспареуния — 4 случая;

расстройства эрекции полового члена — 4 случая;

слишком раннее семяизвержение — 2 случая;

гипосексуальность — 4 случая.

В одном из случаев обвинения мужа в импотенции было нами опровергнуто, а в другом случае действительной причиной развода оказались несексуальные мотивы, хотя первично была объявлена сексуальная причина расторжения брака.

3. В большинстве случаев при продолжительности брака менее 5 лет был выявлен комплекс сексуальной неприспособленности супругов с дальнейшим развитием сексуальной аверсии. В тех же случаях, когда брак длился свыше 10 лет, отмечались сексуальные расстройства вторичного характера (например, послеродовая диспареуния, расстройство эрекции и т.п.), а если и имелись первичные сексуальные расстройства (слишком раннее семяизвержение, неполная эрекция и т.п.), то они провоцировали сексуальную аверсию у партнерш.

4. Исследованные браки в 18 случаях характеризовались дисгармонией партнерской связи, в 15 случаях были глубоко конфликтными, а в 6 — носили формальный характер. То есть во всех случаях речь шла не столько (а иногда и не только) о расстройстве сексуальных отношений, сколько о распаде всех отношений между супругами. Особо следует подчеркнуть, что ни в одном из этих случаев не предпринимались попытки к своевременному лечению сексуальных расстройств. Сплошь и рядом отмечалось откладывание начала лечения на потом (чаще под предлогом того, что “ничего в этих случаях не помогает”) или сокрытие своих сексуальных нарушений от супруга. Надо отметить, что определенную группу составляли случаи, в которых партнерша не желала сохранять брак с супругом даже при его излечении. Мотивировка жен в этих случаях была стандартной —“уж если сейчас ему необходимо такое лечение, то что же будет потом”. Иначе говоря, партнер воспринимался как обманщик, “неполноценный материал для мужа”, “бракованный мужчина”. Вместе с тем в многолетних браках нередко отмечались попытки одного из партнеров склонить супруга к лечению во имя спасения брака. Особенно драматичные ситуации возникали, когда при предъявлении супругами взаимных претензий в сексуальном плане одна из сторон пыталась доказать другой свою сексуальную состоятельность раскрытием тайны сексуально успешной внебрачной связи.

В браках, длившихся от нескольких недель до нескольких месяцев, основной причиной распада сексуальной связи являлся низкий уровень сексуального сознания и сексуальной осведомленности супругов, приводящий к разочарованию браком из-за того, что уже в самом начале совместной жизни не произошло удачных половых контактов.

Значительно чаще это встречалось среди супругов, не имевших до брака опыта половой жизни, а иногда и вообще какого-либо сексуального опыта. Неудавшееся половое сношение ломало образ партнера и приводило к разочарованию его мужественностью или женственностью. При этом в быстротечной семейной жизни отношения к партнеру нередко развивались по определенной схеме: неудовлетворенное сексуальное ожидание — разочарование личностью партнера — неприязнь к партнеру — аверсия.

В большинстве исследованных браков у мужчин отмечалась типичная защитная реакция в виде болезненного переживания сексуальных неудач, в которых они, однако, в первую очередь, или всегда, винили своих партнерш, одновременно завышая оценку собственной сексуальности и своего сексуального опыта, даже при наличии явных сексуальных расстройств. Подобные позиции нередко отображались и в поведении обследуемого в процессе экспертизы — похвальба сексуальным прошлым и другие подобные уловки, предпринимаемые с целью “хорошо выглядеть, как мужчина”.

При обследовании женщин на первый план в отношениях к партнеру выступали эмоциональные реакции: отвращение и ненависть, злоба и агрессивность.

При обследовании большинства пар приходилось сталкиваться с выдвижением партнерами прямо противоположных версий об их сексуальной связи и других сторонах совместной жизни, а также о причинах сложившейся ситуации. Кроме того, в кратковременных браках частой причиной распада сексуальной связи была борьба супругов за главенствующую роль в семье, а секс становился одной из форм этого соперничества.

В качестве иллюстрации приведем два примера судебно-сексологической экспертизы по бракоразводным делам, наиболее полно отображающих особенности этого вида экспертизы.

Пример 1.По определению суда произведена судебно-сексологическая экспертиза для установления:

действительно ли между сторонами имелись или имеются конфликты сексуального характера;

носит ли конфликт между сторонами действительно сексуальный характер;

укладывается ли в границы нормы сексуальное поведение истицы в процессе супружеской жизни;

соответствуют ли супруги друг другу в сексуальном плане.

Обстоятельства дела. Из материалов дела следует:

1) Из иска о разводе: в браке после рождения у сторон в марте 1981 года дочери наступил полный разрыв. С этого времени ответчик морально и физически издевается над истицей, принуждая ее к половой жизни.

2) Из показаний истицы: “Моя совместная жизнь с супругом невозможна. Он многократно, на протяжении более полугода, принуждает меня к сношениям, когда я этого не хочу. В период беременности принуждал меня к совершению полового акта в рот. Ненормальные сношения были частыми, пробовал совершать половой акт и в задний проход. Половой жизнью до брака с ответчиком я не жила. Беременность наступила после первого полового сношения с мужем. Я страдаю загибом тела матки и поэтому половые сношения болезненны, но муж на это не обращал внимания даже тогда, когда я говорила ему о болях”.

3) Из показаний ответчика: “Это неправда, что я вынуждал жену к сношениям. Она действительно говорила мне, что после сношения чувствует боли. Я настаивал, чтобы она по этому поводу обратилась к врачу, но она не хотела, говорила, что стыдится”.

4) Из заключения консультативно-диагностического центра по вопросам семьи и брака: “Семейные отношения были ненормальными и до появления в семье ребенка. Истица по отношению к мужу настроена враждебно, обвиняет его во всех возможных грехах и пороках, в отсутствии характера, не считается с ним ни в чем, в том числе не считается и с его чувствами. По отношению к мужу занимает позицию притязаний, высказывается о том, что ни семейное положение, ни профессиональное и материальное положение мужа не удовлетворяет ее амбициям. Сконцентрирована на себе, склонна к преувеличениям, к своему поведению некритична. Ответчик занимает примирительную позицию, мягкий по характеру. Чувственная связь между супругами была разорвана истицей в одностороннем порядке...”