Судебные речи

Копичко Б. Ю., имея в своем производстве дело сводницы-проститутки Боннель, обвинявшейся и осужденной впоследствии по ст. 171 УК (в ред. 1922 г.) [12] пытался прекратить это дело и незаконно освободил Боннель из-под стражи, согласился принять предложение Гольдина и Цыганкова о ликвидации дела Боннель за взятку 4000 руб.

Васильев Л. В., следователь особой камеры по делам о выделке самогона, был посредником между старшим следователем Копичко и Боннель по ликвидации дела последней за что и получил от Цыганкова угощение в ресторане «Слон» за счет Боннель; пытался через своего практиканта Елисеева получить взятку в 30 000 руб. за прекращение дела Ольтова и Доброва, находившегося в его производстве; за неоднократные угощения у самогонщиков Баллод составил постановление о прекращении дела Баллода П., также находившегося в его производстве, получил от Бородавкиной взятку в 3000 руб. за освобождение из-под стражи ее мужа — самогонщика Бородавкина; незаконно освободил из-под стражи самогонщицу Борисову, дело которой находилось в его производстве, получив за это через посредницу Лосеву взятку в размере 650 руб.; явно злоупотребляя предоставленной ему властью, произвел незаконный обыск у Шницеровой, возбудив против нее обвинение по ст. 171 УК без достаточных на то оснований; желая избавиться от своей жены Карельской, заключил ее в дом умалишенных.

Михайлов А. И., народный следователь особой камеры по делам о выделке самогона, получил взятку в 3000 руб. от Баллод Вероники за освобождение ее мужа из-под стражи.

Елисеев П. Н., практикант при народном следователе, на просьбу Добровой дать справку о состоянии дела Доброва и Ольтова, привлеченных к ответственности за незаконную торговлю спиртом, вступил с нею в переговоры о ликвидации этого дела за взятку. Выяснив условия прекращения дела, он получил согласие народного следователя Васильева принять взятку в 30 000 руб. Взятка не была получена лишь потому, что об этой сделке своевременно стало известно ГПУ; знал о том, что народный следователь Михайлов А. получил взятку от самогонщицы Баллод за освобождение ее мужа.

Демидов Н. С., практикант при народном следователе, участвовал в попойке вместе с народными следователями Михайловым и Васильевым на квартире Баллод; знал об освобождении Михайловым из-под стражи П. Баллода за взятку в 3000 руб., способствуя выполнению этого преступления со ветами и указаниями.

Цыбульский В. С., работник прокуратуры, знал о преступной деятельности Сенина-Менакера задолго до раскрытия настоящих преступлений судебных работников и никому не сообщил об этом; по предварительному сговору с Сениным-Менакером решил за взятку в 3000 руб. освободить нэпмана Левензона; во исполнение своего преступного замысла утром 29 мая предложил Кузьмину и Шаховнину освободить Левензона якобы на основании циркуляра НКЮ № 6; узнав, что против Сенина-Менакера, Кузьмина и других возбуждено уголовное дело, он задним числом подал рапорт помощнику прокурора с указанием, что Сенин-Менакер предлагал ему взятку за освобождение Левензона.

Бродянский Н. С., член коллегии защитников при Ленинградском губернском суде, под видом адвокатской деятельности посредничал между привлеченными в качестве обвиняемых нэпманами — Боришанским, Маркитантом и Левензон Б. С., с одной стороны, и старшим следователем губернского суда Шаховниным и Кузьминым — с другой, по передаче последним взятки за ликвидацию дел нэпманов; получив для указанной цели с Боришанского, Маркитанта и Левензон Б. С. по 3500 руб., передал 6000 руб. Шаховнину, остальные оставил себе.

Флоринский М. М., народный следователь 7 отделения г. Ленинграда, незаконно вернул Набатову задержанные у последнего органами ГПУ деньги в золоте и иностранной валюте; вместе с Сениным-Менакером, заранее сговорившись, получили с Набатова взятку в размере 30 000 руб.

Иванов К. И., работавший на механическом заводе имени Юргенсона, был посредником-инициатором в даче купцом Матвеевым взятки старшему следователю Шаховнину.

Александровский М. Ф., владелец лаборатории «Парацельс», совместно с Сениным-Менакером, был посредником в передаче взяток, полученных от нэпманов «лаборантов» Антимония и Фридлендера за прекращение их дела.

Матвеев Г. М., владелец продуктового магазина, будучи привлечен Ленинградским губернским судом к ответственности по ст. 114-а УК, в целях ликвидации этого дела, дал взятку судебным работникам, через посредников Иванова К. И. и Пахомова Я. Т., в размере 6100 руб.

Антимония Г. Ю., арендатор Чернышевской аптеки и владелец лаборатории «Голлендер», в целях ликвидации своего дела в Ленинградском губернском суде через посредников Александровского и Сенина-Менакера, дал первому из них 15 000 руб. векселями, которые впоследствии были им учтены.

Фридлендер А. Г., владелец лаборатории, через посредство Александровского дал за прекращение дела взятку старшему следователю Шаховнину в размере 24 000 руб.

Маркитант И. М., владелец лаборатории «Флора», дал взятку через посредника, члена коллегии защитников Бродянского, старшему следователю Шаховнину в размере 3500 руб.

Боришанский Д. С., владелец лаборатории под фирмой «Миллер», через посредника Бродянского с целью прекращения своего дела дал взятку Шаховнину в размере 3500 руб.

Левензон Б. С. дала взятку следователю Шаховнину через посредника Сенина-Менакера в размере 5000 руб. с целью прекратить дело своего мужа, Левензона П. Б., привлеченного к ответственности за подлог и незаконную торговлю спиртом.

Боннель-Андрэ Ю. В. дала взятку старшему следователю Копичко в форме угощения его в ресторане «Слон» за прекращение дела о ней; с той же целью обещала Копичко через посредников дать взятку в 4000 руб.

Гольдин Д. А. принимал активное участие в посредничестве между Боннель и старшим следователем Копичко, в производстве которого находилось дело Боннель, вел с Копичко переговоры о ликвидации этого дела.

Добржинский-Славский С. В. обратился к Михайлову А. И., в качестве ходатая, с предложением освободить Баллода из-под стражи; с той же целью неоднократно бывал с народным следователем Михайловым А. И. на квартире Баллод, участвовал в попойках и систематически брал от нее деньги за хлопоты по освобождению ее мужа, Петра Баллода, дело которого находилось в производстве Михайлова; за освобождение Петра Баллода дал народному следователю Михайлову взятку в размере 3000 руб.

Шляхтер Ш. Д. был посредником между врид. начальника следственного отдела Ленинградского губернского суда Кузьминым и старшим следователем того же суда Шаховниным, с одной стороны, и нэпманом Гозиосским — с другой; дал якобы от имени Гозиосского взятку названным судебным работникам за прекращение дела Гозиосского, находившегося в их производстве.

Гольдина Е. Р. знала о хлопотах Цыганкова об освобождении Боннель и Гольдина за взятку; получила от Матеди 1000 руб. на предварительные расходы по ликвидации дел вышеназванных лиц; знала о согласии Копичко ликвидировать дело Боннель за 4000 руб.

Гладков Н. Г., старший следователь трибунала стрелкового корпуса Ленинградского военного округа, будучи в дружеских отношениях с Сениным-Менакером, а через него и со следователями губернского суда Кузьминым и Шаховниным, неоднократно бывал с ними в ресторанах, а когда вся группа ставших на путь преступлений следователей узнала о начавшихся арестах (был арестован Копичко), собрал их по просьбе Сенина-Менакера в кафе и сам принял участие в обсуждении вопроса о том, как держаться на допросах в случае ареста.

Пахомов М. В., народный судья 3 отделения, Тевелев М. Г., народный судья 2 отделения, принимая к своему производству направляемые к ним следователями губернского суда дела «лаборантов», не могли не обратить внимания на то, что все эти дела квалифицировались по ст. 114-а УК и по существу обвинения являлись неподсудными народному суду, тем не менее приняли их к своему производству и прекратили в явно незаконном порядке.