Комментарии к русскому переводу романа Ярослава Гашека «Похождения бравого солдата Швейка»

Может быть, для этого понятия в романе при переводе стоило даже ввести какое-то новообразование от слова «харчи», что-то оскорбительное и неприятное для слуха, типа «харчок», «харчка»:

См. также комм, выше ч. 2, гл. 3, с. 355.

Придирался он к нам, приставал как банный лист

В оригинале: lepil se nám jako hovno na košili.

В ПГБ 1929 – Придирался он к нам, приставал как г… к рубашке.

О непоследовательности перевода слова hovno см. выше комм, к этой же странице.

«Не солдаты вы, а ночные сторожа»

В оригинале для обзывания используется немецкий дериват vechtr (Vy nejste vojáci, ale vechtři). От Wächter. Уточнение «ночной» отсутствует. Во времена Швейка под «вахтером» обыкновенно имелся в виду наблюдающий за чем-то железнодорожный служащий, обходчик, стрелочник и т. д. Так что сама собой приходит на ум фраза Ильфа и Петрова о том, что «Средне-Азиатская дорога испытывает нужду в четырех барьерных сторожихах».

С. 381

так как ходил за мной по пятам и выслеживал, словно полицейский пес

В оригинале собака – červenej pes. Красный пес, так обычно в Чехии называют рыжих страфордширских бультерьеров. Получается – подкарауливал, как бойцовый пес.

А дело происходило в тысяча девятьсот двенадцатом году, когда нас собирались посылать против Сербии из-за консула Прохазки.

Речь идет о периоде Первой Балканской войны (октябрь 1912 – май 1913), когда объединенные силы Сербии, Греции, Болгарии и Черногории фактически освободили Балканский полуостров в свою пользу от многовекового присутствия турок (тогда Оттоманской империи).

Австрийский консул в Косове и Македонии Оскар Прохазка (Oskar Procházka), по рождению чех из Брно, внезапно исчез во время сербского наступления и освобождения этих территорий где-то между южным косовским городом Призерен (Prizren) и северным македонским Скопье (Skopje). Вокруг этого происшествия во второй половине ноября 1912-го австрийские газеты устроили патриотическую вакханалию, требуя немедленного вступления Австро-Венгрии в войну для отмщения поруганной сербами чести государства и тела дипломата. Чего очень многим хотелось в высших кругах империи, поскольку любое усиление славян на Балканах очевидным образом ослабляло Австрию. Но, к несчастью для Вены, главный ее союзник Германия отказалась вступать в какую-либо войну раньше 1914 года, ну а пропавшего, заключенного, быть может, в тюрьму, униженного, искалеченного, и прочая, и все такое консула Прохазку, тем временем счастливо обнаружил в Скопье живым, здоровым и на свободе другой австрийский консул, специальный посланец родины Эдаен (Edlen). Ну разве что, действительно, в виду неспокойного военного времени сербы не считали нужным пересылать письма разнообразным адресатам в страну предполагаемого противника. В любом случае, инцидент был исчерпан. И уже 13 декабря 1912 собственный венский корреспондент газеты «Киевская мысль» Антид Ото (в истории родины более известный под другим псевдонимом – Лев Троцкий) сообщал русским читателям, что дело консула Прохазки сдулось, как глупый мыльный пузырь.

В народном же фольклоре остался анекдот, запущенный с легкой руки пражского фельетониста Эгона Эривна Киша, что вся эта история заварилась из-за вавилона на македонском телеграфе:

Происшествие упоминается и в ч. 3, гл. 2, с. 86 – еще одним идиотом, подпоручиком Дубом.

Меня моментально отправили в Терезин, в военный суд.

Терезин (Terezín или, как он официально назывался во времена Швейка, Theresienstadt) – город-крепость в северо-западной части Чехии, построенный в самом конце XVIII века как часть военных приготовлении к противодействию прусской экспансии в регионе. Назван в честь императрицы Марии Терезии. Очень быстро потерял оперативный смысл и значение, фактически и не успев его обрести, превратившись в закрытый город-гарнизон – тюрьму. Во время Первой мировой в Терезине содержался и умер убийца эрцгерцога Франца Фердинанда Гаврила Принцип (см. комм., ч. 1, гл. 1, с. 26). Но всемирную и довольно печальную славу обрел город-крепость уже после Второй мировой войны, поскольку был превращен нацистами в перевалочное гетто для евреев из Центральной Европы. Среди многих тысяч других обреченных здесь содержалась и отсюда была направлена на смерть в Освенцим неподражаемая переводчица Швейка на немецкий Грета Райнер (см. комм., ч.1, гл. 14, с. 217). И здесь же, в Терезине, о романе Гашека узнала его будущая переводчица на иврит и бывшая пражанка Рут Бонди (Ruth Bondi), счастливо избежавшая общей участи временных жителей города-крепости.

Впоследствии Рут вспоминала, как много людей в гетто были способны цитировать книгу целыми страницами и как текст соответствовал и месту, и времени, и чувствам людей.

Следует отметить, что при переводе ПГБ исправляет ошибку Швейка. В оригинале бравый солдат ошибается, он говорит, что был направлен в Терезин в земский суд – landgericht (Так mě hned poslali do Terezína к landgerichtu). Бржетислав Гула (BH 2012) по этому поводу замечает, что в Терезине не было и не могло быть гражданского (каким является земский) суда. Земский, или суд второй инстанции, для жителей земель короны святого Вацлава находился в Праге, но дела военнослужащих не мог рассматривать ни в каком случае. А вот суд в Терезине – месторасположении императорского и королевского дивизионного военного суда (с.а. к divisní vojenskí soud) – с удовольствием. Забавно, как, сообщая имя председателя этого суда Индржиха Доубравски (Jindřich Doubravský), Гула, словно извиняясь, добавляет, что это не единственный вершитель судеб с чешской фамилией в системе габсбурского правосудия, были и Весели, и Янса, и Синек, и Орличек, и Докоупил (Veselý, Jansa, Synek, Orlíček, Dokoupil), и множество им подобных.

Двадцать девятого июня тысяча восемьсот девяносто седьмого года Кралов Двур изведал ужасы стихийного разлива Лабы

Кралов Двур (в оригинале Králový Dvůr nad Labem, правильно Dvůr Králové nad Labem) – город в северно-восточной части Богемии. Совсем рядом с Яромержью, о веселой дороге на которую так любит петь бравый солдат Швейк (см. комм., ч. 1, гл. 4, с. 59), 15 километров на северо-восток. Катастрофический весенний разлив Лабы 1897 года – реальное историческое событие.

С. 383

чтобы каждая отдельная личность была не дохлятиной

В оригинале: chcípák (aby nebyl žádnej chcípák). Не был бы доходягой. См. комм., ч. 1, гл. 10, с. 141.

В начале войны мы с ним сидели в полиции в Праге за государственную измену. Потом его казнили за какую-то там прагматическую санкцию.

Прагматическая санкция – закон о престолонаследии, принятый императором Священной Римской империи (такой титул носил тогда в дополнение ко всем прочим венский монарх) Карлом VI 19 апреля 1713 года. Закон давал возможность восшествия на венский престол императорским дочерям в случае отсутствия наследника по мужской линии, а также переход права наследования к братьям (сестрам) и племянникам (племянницам) в случае полной бездетности императора. Таким образом гарантировалось вечная целостность и неделимость владений Габсбургов. Санкция была признана всеми Европейскими монархиями, кроме Баварской. Разразилась даже небольшая война в 1740 году, которая быстро превратилась в общеевропейскую, поскольку поживиться за счет Габсбургов захотели уже все от Пруссии до Франции, но кончилась история благополучно для старшей дочери Карла VI Марии Терезии, ставшей именно в 1740-м благодаря прагматической санкции императрицей. Помогли англичане и русские.