География фамилий

Антропонимика как наука за рубежом сложилась в первой половине нашего столетия; отдельные более ранние работы еще и теперь полезны своим материалом и некоторыми наблюдениями. Сегодня литература по антропонимии огромна. Основополагающи труды Альбера Доза (Франция), Адольфа Баха (ФРГ), Витольда Ташицкого (Польша); во многих странах мира изданы словари фамилий.

По русской антропонимии еще в начале столетия работали акад. А. И. Соболевский, Н. М. Тупиков, позже А. М. Селищев и его ученик В. К. Чичагов. Начало широкому исследованию русских фамилий в советское время положено в 1968 г. Первым Всесоюзным антропонимическим совещанием [20] и трудами О. Н. Трубачева по этимологии фамилий России [21]. Многочисленные работы по антропонимии вышли в Украинской, Белорусской, Латвийской, Молдавской, Эстонской союзных республиках.

Теперь фамилиями у нас занимаются очень многие, но за количественным ростом не поспевает качество. Хуже всего дело обстоит с разработкой теоретических проблем ономастики.

Изучение фамилий продуктивно лишь при единстве языкознания, истории, этнографии. Этимология, не опирающаяся на этиологию, т. е. на сами условия, определяющие возникновение фамилии, лишена базы [22]. В свою очередь, этиология без этимологии, вооруженной доказательствами исторической фонетики, исторического словообразования, исторической лексики, — ничто.

Нередко по старинке ограничивают изучение фамилий выяснением их происхождения, отбрасывая всю последующую социальную судьбу, отнюдь не менее важную. Этимология — не единственная и даже не главная задача антропонимической науки.

За немногими исключениями ученые рассматривали отдельные, произвольно взятые фамилии или их группы. Но, исследуя массовые явления, можно найти немало примеров и за и против любого утверждения, поэтому необходим анализ в целом. Изучение фамилий — явление массовое, немыслимое без статистики, выясняющей соотношения разных (даже противоположных) тенденций и весомость каждого факта по отношению к целому. Без этого не отделить главное от мелочей, массовое от раритетов. Конечно, интересна и самая короткая фамилия москвички — Е, и пензенская — Душехватов, и ростовская Полторапавлов и т. п., но они интересны скорее коллекционеру, чем ученому. Магистраль науки — исследование массовых явлений.

Плохо обстоит дело со сбором фамилий, по большинству народов он даже не начат. Еще далеко и до полного списка русских фамилий, но главное не в этом. Несколько энтузиастов собирали их (М. К. Соков собрал десятки тысяч, несколько меньше — В. Ф. Юрченко и С. Л. Юровицкий), но без подсчета частотности и даже без указания места их бытования. Для науки от такого сбора пользы мало. И главное условие — подсчет необходим сплошной.

Мои подсчеты охватили миллионы человек по выборочным территориям. На каждой из выбранных территорий было охвачено все сельское население; для выводов надежнее материал, полученный из документов (листы переписей, похозяйственные книги колхозов, списки избирателей и др.). Но документы не указывают места ударения и не передают произношения фамилии. А произношение и написание одной и той же фамилии не всегда совпадают. Например, в селениях под Ульяновском по московскому тракту произносят Качаф, Родаф, Шолаф, Шоломаф, а в документах они пишутся как Качаев, Радаев, Шалаев, Шаламаев. Наивен вопрос: «Как правильно?» Для исследования нужнее не документы.

Географический аспект изучения фамилий представлен в книгах А. Доза, А. Баха и других антропонимистов. Даже не новый словарь немецких фамилий А. Гайнтце, переработанный П. Гаскорби и издаваемый многократно [23], уже «привязал» многие фамилии к карте, а более поздние словари фамилий, такие, как итальянский Э. де‑Феличе [24] и шотландский Г. Блэка [25], рассматривают большинство фамилий именно в их географическом распространении. У нас разработана география только украинских, белорусских, латышских фамилий. Замечательные карты в работах Ю. К. Редько, Н. В. Бирилло, В. Э. Сталтмане [26] убедительно показали, как огромны территориальные различия, отражающие историю народа и его языка. В небольшой заметке о грузинских фамилиях П. В. Бедошвили отметил основные границы между их типами [27]. Географии русских фамилий коснулись только В. В. Палагина (сибирские) [28] и Г. Я. Симина (пинежские) [29], есть наблюдения и других двух-трех авторов.

Специальной работы по географии фамилий нет ни у нас, ни за рубежом. Предлагаемая книга как первая попытка, конечно, не заполнит эту брешь, многие проблемы географии фамилий она не охватит во всей полноте и цельности. Ведь сама методология этой молодой отрасли науки еще только в процессе становления. Вот наглядный пример: лишь совсем недавно, исследуя фамилии эстонских селений Среднего Поволжья, В. Ф. Барашков сделал вывод: чем позже христианизация, тем выше процент фамилий от канонических, церковных или календарных имен. Объяснить это явление легко: только на рубеже XVII—XVIII вв. церкви и правительству удалось запретить нецерковные имена. Применение предложенного критерия сулило заманчивые перспективы для исторических исследований. Мои подсчеты позволили проверить это на многих территориях. В центральнорусских областях он, видимо, мало эффективен из-за многослойности населения. Даже в Пензенской губ. (1917 г.) частота фамилий от канонических имен заметно возрастает с северо-запада на юго-восток соответственно хронологии русского заселения: самая низкая — в Выборновской вол. (ныне Бадинский р‑н), южнее — около трети [30], еще южнее, в Тархановской и Анучинской волостях, превышает 70%, а восточнее, в Завиваловской вол., еще выше. В Псковской и Новгородской областях фамилии от канонических имен охватывают абсолютное большинство населения [31].

Подсчеты побуждают допустить, что частотность фамилий от канонических имен, возможно, обусловлена не временем христианизации, а тем, протекала ли в данной области массовая замена нецерковных имен раньше или позже внедрения фамилии. А для территории позднего заселения частотность фамилий от канонических имен вторична: она обусловлена датой переселения, определяющей, откуда вышли переселенцы. Картина очень пестра, метод пока спорен и ждет серьезного обсуждения, требующего знаний и опыта. Новопредложенный критерий успел частично найти место в этой книге, но сколько еще может открыться других путей изучения географии фамилий!

В предлагаемой книге больше вопросов, чем ответов, а ответы рождают новые вопросы. Это поиск, чем и обусловлено несходство глав по структуре; но и по замыслу автора каждая глава должна быть не похожа на другие, в основе одной — карта, другой — статистическая таблица, третьей — словарик. Их нельзя оторвать и отнести в приложение, так как именно они составляют содержание главы, текст же — лишь комментарий к ним. Настоящая книга — проба разных методов молодой отрасли знания.

Флаг семьи

Привычное, обыкновенное кажется простым, естественным, не нуждающимся в объяснении. Сегодня у нас каждый получает фамилию при рождении, и большинство не может себе представить, что люди когда-то жили без фамилий. А фамилии возникли поздно [32]; если мерить историческими масштабами, по-видимому, на севере Италии в X—XI вв. [33], экономически наиболее развитой области Европы. Выдвигали и более ранние даты (например, VIII в.), но они не выдержали проверки — их авторы приняли за фамилии внешние наименования — либо родовые, либо, напротив, ненаследственные. Поэтому тщательной проверки ждут высказывания о фамилиях VI в. у грузин и IV в. у армян — необходимы доказательства, что они переходили по наследству, но означали не род, а семью.