Кавказский фронт Первой мировой войны

Мероприятия русских по обеспечению направления на село Игдырь

¹ Телеграмма № 2885.

Ввиду обнаруженного стремления турок обойти левый фланг группы войск Абациева у русского командования возникали опасения в отношении возможности проникновения противника в сторону селения Игдырь и выхода его на коммуникационную линию — железную дорогу Александрополь, Эривань, Джульфа. Хотя Игдырское направление считалось • обеспеченным как 261-м Ахульгинским пехотным полком, так и подходящими отрядами Шарпантье и Назарбекова, тем не менее, штаб армии признавал¹ желательным передвинуть в село Кульп 55-й Донской казачий полк, который находился в селе

нии Игдырь в распоряжении командира 4-го Кавказского корпуса и наблюдал Баш-сенакский перевал. Вместе с тем к 24 июля из Тифлиса в село Николаевка выдвигалась 49-я ополченская бригада (Воронова) в составе 5 дружин¹, с одной легкой батареей и одной сотней казаков. Эти части должны были сосредоточиться у села Ax-чай, откуда их можно было бы быстро перебросить к перевалам Ахты и Баш-сенакский в случае появления там турок.

Кроме того, для поддержки фронта была применена чрезвычайная мера, выразившаяся в формировании из запасных батальонов отдельных батальонов, которые с 24 июля должны были перевозиться в крепость Каре. Вместе с тем «на всякий случай» в Александрополь выдвигались бронированные поезда.

Командующий армией, находя, что части 66-й пехотной дивизии (отряд Абациева) «дерутся плохо», принял меры к поднятию их боеспособности. Он предложил командиру корпуса лично объехать полки 66-й пехотной дивизии и «поговорить с офицерами и солдатами» с целью выяснить причины снижения боеспособности ее частей. Командирам предлагалось объявить, что если «так будет продолжаться», то командующий армией вынужден будет всех их устранить и заменить младшими, но более «мужественными».

Причины неорганизованности действий 4-го Кавказского корпуса

Затем командиру корпуса ставилось в упрек, что он, имея 15 полков конницы, не организовал сколько-нибудь удовлетворительной разведки и связи. Тактическая организация корпуса была совершенно нарушена, части перепутаны, что «все ¹ Вооруженных японскими винтовками.

Со своей стороны, главнокомандующий Кавказской армии Воронцов-Дашков, обеспокоенный событиями на фронте 4-го Кавказского корпуса, указал Огановскому, что войска были истомлены отнюдь не боями, а бесцельными и «бессвязными» форсированными передвижениями, а также хроническим недоеданием, и «это в то время, когда большие, запасы, собранные в город Мелязгерт, остаются туркам, а собственные войска голодают».

вместе взятое» совершенно «испортило» без особо уважительных причин так «методично созданную обстановку» на левом крыле армии. В связи с этим, как указывал начальник штаба главнокомандующего¹, Воронцов-Дашков предлагал «не стесняться и не проявлять неуместного сожаления и представлять к увольнению всех несоответствующих своему назначению начальников».

На это 25 июля Огановский ответил, что бесцельные и бессвязные форсированные марши совершались по указанию высшего начальства, причем некоторые войска прошли около 800 км и более. Как например, указывалось на рейд отряда Шарпантье вокруг озера Урмия, а также на большие переходы стрелков и пластунов в погоне за отрядом Халил-бея, после чего все эти утомленные части оказались переброшенными на Меляз-гертское направление.

Хроническое недоедание было вызвано ошибочными расчетами на местные средства, которые не оправдали ожидаемого, и потому продовольствие пришлось подавать вперед на сотни километров по крайне пересеченной местности. В этом случае все, что возможно, было штабом корпуса сделано.

Что касается оставленных в Мелязгерте при отступлении запасов, то «они выражались в 1000 пудов муки из местного перемола».

15 полков конницы действительно были разбросаны, но это вызывалось большим фронтом корпуса. Огановский считал, что, несмотря на плохой конский состав кавалерийских частей, все же в отношении разведки сделали все, что могли.

«Выгодная для нас обстановка, — продолжает далее Огановский, — была нарушена исключительно подходом ипаступ-лением свежих турецких сил более 6 дивизий, а также недостатком у русских огнестрельных припасов и в особенности артил-лерийскихпарков». Заканчивая свой доклад, командир корпуса отмечал, что о некоторых начальниках, не соответствующих своему назначению, он уже доносил командующему армией. Если же плохо исполнено задание, данное корпусу, то в этом Огановский прежде всего считал виновным себя.

¹ Телеграмма № 3999.

к.

Предположения турецкого командования по использованию группы Абдул-Керим-паши

Управление и снабжение войск Абдул-Керим-паши

Связь между командующим 3-й турецкой армией и группой Абдул-Керим-паши была налажена неудовлетворительно. Махмуд-Кямиль-пашаимел возможность направлять означенную груйпу лишь директивами, так как точные приказы не поспевали за событиями на фронте. Вопросы снабжения войск Абдул-Кёрима не представляли для турок затруднений вследствие хорошо организованной базы в плодородной Мушской долине.

■ В надежде, что русские, как и в период Сарыкамышской операций, окажутся не на высоте положения в отношений управления, форсирование хребта Агры-даг с целью развития операции население Кагызман представлялось турецкому командованию вполне выполнимым и целесообразным.

Разведывательные сведения, которыми располагали турки

Командование 3-й турецкой армии, по заключению ее начальника штаба немецкого майора Гузе, было в полном неведении относительно общей численности русских сил. Турки были лишь осведомлены, что 20-я пехотная дивизия русских в мае 1915 года была отправлена на европейский фронт. Прибыли ли на замену ее какие-либо части, турки не знали.

Отступавшие на направлении Мелязгерт, Алашкертская долина русские Силы исчислялись в один-полтора корпуса; "столько же русских войск турки полагали на Ольтинском направлении. Относительно частей, находившихся на Сарыка-мышском направлении и в тылу Кавказского фронта, туркам не было решительно ничего известно. В связи с этим Абдул-Керим-паша-опасался сильного удара в свой левый фланг с направления Даяр, почему и не решался сразу продолжать наступление на селение Кагызман.

План действий группы Абдул-Керим-паши

Лбдул-Керим-паша решил сначала выждать прибытия в район Алашкертской долины 29-й пехотной дивизии 9-го корпуса, которая к тому времени достигла села Кепри-кей. Между тем она должна была подтянуться к левому флангу группы войск Абдул-Керим-паши, где находились 3-я смешанная кавалерийская дивизия и части 11-го корпуса под командованием Хамди. Левый фланг турок имел задачу атаковать перевал Мергемир. Таким путем предполагалось выяснить, какие силы русских там находятся — с тем, чтобы разрешить вопрос о возможности продолжения операции через хребет Агры-даг на селение Кагызман.

Согласно плану, 9-й турецкий корпус и корпус Халила, действовавшие восточнее группы Хамди, приостановились в предгорьях хребта Агры-даг до выяснения обстановки в районе перевала Мергемир. В частности 9-й корпус действовал в зоне перевала Клыч-гядук и реки Восточный Евфрат, корпус Халила наступал восточнее. Части 36-й пехотной дивизии в качестве заслона действовали на северном берегу озера Ван.

Вследствие слабого управления со стороны германо-турок, $евый фланг группы войск Абдул-Керим-паши нарушил его план и, не дождавшись 29-й пехотной дивизии, перешел в наступление на Алашкерт. 21 июля турки имели успех в районе села Зейдекан, но затем они подверглись внезапному фланговому удару со стороны отряда Баратова, силы которого определялись турками в 30 батальонов.