Великая отечественная война: Как это было

Хотя после боев на Кубани и потери там 1100 самолетов германская авиация утратила господство в воздухе, она продолжала оставаться грозной силой. Ведь против «Мес-сершмитта-109-Г-4» был совершенно бессилен не так давно новейший истребитель «ЛаГГ-3». В небе Кубани немецкий пилот В. Эттель, летая на «Мессершмитте-109-Ф», сбил 84 советских самолета.

Преуспели советские конструкторы в бомбардировочной авиации: в 1944 г. Ил-10 мог брать на борт до тонны бомб, а Ту-2 нес 2 т бомбового груза на расстояние 1200 км. Бомбардировщик Пе-2 (часто использовался как разведчик в сопровождении семерки истребителей) имел такую скорость, что за ним едва успевали даже легкие самолеты. По примеру немцев в советских ВВС к этому времени уже действовала система мобильных групп техников и снабженцев, существенно улучшившая оперативность авиачастей.

Расширение масштаба военных действий несло в себе опасность перенапряжения для немецкой авиации: в июле 1943 г. в боях за Сицилию она потеряла 711 самолетов, в небе Германии — еще 526. В совокупности с потерями на Восточном фронте эти цифры так подействовали на начальника штаба германских ВВС генерала Г. Ешоннека (параллельно с грубостью Геринга и гневом Гитлера), что 19 августа 1943 г. он застрелился.

В июне 1943-го германская авиация, воспользовавшись оплошностью ГКО, по-прежнему пренебрегавшего про-гивовоздушной обороной, самолетами «Хенкель-111» и «Юнкерс-88» бомбардировала Горький, Саратов. Ярославль. После этого налета пришлось 100 суток восстанав-дивать автозавод в Горьком, на который была сброшена основная масса из 1 тыс. бомб, доставшихся городу. Только 8 июня 1943 г. ГКО принял постановление «О противовоздушной обороне заводов Горьковского района», после чего сюда было выделено 200 зенитных орудий, 250 пулеметов, 100 прожекторов, 75 аэростатов заграждения. 9 июня в Горький прибыл А. С. Щербаков, приказав строить бомбоубежища на 376 тыс. человек. Но после начальственных разносов положение с ПВО снова пришло в норму — она и в дальнейшем оставалась никуда не годной.

Согласно официальной статистике, в ходе войны 800 лучших советских летчиков сбили по 15 и более немецких самолетов, а лучшие асы И. Н. Кожедуб и А. И. Покрышкин — по 62 и 59 соответственно (хотя на самом деле они уничтожили больше, но часть записали другим летчикам).

В то же время немецкий ас Э. Хартманн с 5 ноября 1942-го по 8 мая 1945-го уничтожил 352 самолета, в том числе 347 — советских, Г. Баркхорн имел на своем счету 301 победу, Г. Ралль — 275, О. Ниттель — 267 и т. д.

В целом в военно-воздушных силах Германии 104 пилота уничтожили по 100 и более вражеских самолетов. Ведь до июля 1942 г. сроки подготовки летчиков у немцев не менялись и составляли 13 месяцев для обучения лет-чика-истребителя и 20 месяцев—для пилотов, летающих на бомбардировщиках. Сначала курсанты летали на самолетах учебных марок: «Клемм-35», «Фокке-Вульф-44», «Бекер-131», а после теоретического курса получали лицензию «А». Затем шли полеты на «Арадо-66», «Гота-145», «Арадо-76», «Юнкерс-33», «Юнкерс-44» и «Фокке-Вульф-58» либо на устаревших «Хеншель-51», «Арадо-65», «Хеншель-С123». Это давало право, имея 100—150 летных часов, претендовать на лицензию «Б». Для будущих летчиков, летавших на бомбардировщиках или раз веды-вательных самолетах, предусматривалось дополнительно налетать 50—60 часов в школах типа «К» на «Хенше-лях-111», «Юнкерсах-52», «Юнкерсах-86», «Дорнье-17». При этом экипажи бомбардировщиков сколачивались еще в ходе обучения — так легче выявлялась психологическая совместимость их членов. Началом трагедии для ВВС Германии можно считать июль 1942 г., когда были закрыты авиашколы типа «К».

Интересно, что Э. Хартманн 14 раз совершал вынужденные посадки, несколько раз был ранен, а после 90 побед 20 августа 1943 г. попал в советский плен, откуда вскоре сбежал. 15 сентября он снова в строю, сбив 352-й самолет под Прагой 8 мая 1945 г. Здесь же его пленили советские войска, а затем он был приговорен к 20 годам тюремного заключения за слишком большое число сбитых самолетов. В 1954 г. Хартманна освободили, в ФРГ он еще летал на истребителях Ф-86, в начале 1980-х гг. посетил в качестве турисга Ленинград.

15 раз сбивали другого аса — X. Липферта, причем 13 раз — советские зенитчики.

Странные истории случались на войне: капитан Н. Мудров сбил 47 немецких самолетов, но так и погиб 25 января 1944 г., не получив звания Героя Советского Союза; 16-летний Сергей Майко из Киева летал над Карпатами, где и погиб в схватке с «косыми» — так называли «Мессершмитт-109»...

...С 3 августа 1943 г. началась битва за Харьков, в которой участвовало 980 500 советских солдат и офицеров при поддержке 2400 танков, 1300 самолетов, 12 тыс. орудий. Немецкие войска уступали им в живой силе более чем втрое, по танкам и орудиям — вчетверо, имели менее 1 тыс. самолетов. Однако наступление Воронежского и Степного фронтов развивалось медленно, а 11 —18 августа последовало несколько контрударов Э. Манштейна. Он требовал от Гитлера либо оставить

Харьков, либо перебросить на это направление не менее 20 дивизий, иначе будет сдан и Донбасс.

После отчаянных просьб Н. Ф. Ватутина Ставка ввела дополнительно 4-ю гвардейскую танковую армию, 3-й гвардейский танковый корпус, общевойсковую армию. На пополнение 4-й гвардейской армии, находившейся на Полтавщине, прибыли в качестве пехотинцев курсанты пяти военных училищ Зауралья. Именно с их помощью ее командующий — бывший маршал Г. Кулик намеревался, как он заявил, вернуть себе отобранные Сталиным награды и жезл. Когда в марте 1944 г. их вывели из боев, присваивать лейтенантские звания пришлось немногим — от многотысячных коллективов училищ осталось по нескольку сот человек. Не вернул себе маршальский жезл и Г. Кулик (в 1951 г. он был расстрелян).

Ухудшение положения на Харьковском направлении являлось повторением старой ошибки командующего Воронежским фронтом Н. Ф. Ватутина: увлечение темпом продвижения, не оглядываясь на фланги. В результате войска обоих фронтов понесли, как верно заметил Сталин, «значительные и ничем не оправданные потери».

Так, против 2-го танкового корпуса генерал-лейтенанта Э. Рауса несколько дней бросались в бой части 5-й гвардейской армии генерал-полковника П. Ротмистрова. Потеряв более 300 танков, она не смогла с оставшимися 160 танками и САУ отрезать пути отхода гитлеровцев на Мерефу.

Против большого количества советских войск, сосредоточенных на прилегающей к Харькову территории, оборонялись со средины августа 1943 г. пять обескровленных пехотных и 6-я танковая дивизии вермахта. Эвакуация города началась 8 августа параллельно с уничтожением тех объектов, которые не были взорваны Красной Армией в октябре 1941-го и марте 1943 года.

В ходе битвы за Харьков войска Воронежского и Стенного фронтов потеряли 71 611 человек убитыми, 183959 — ранеными. Крупный урон понесли 1-я и 5-я танковые армии — 1139 подбитых и унич тоженных танков.

Но именно ожесточенность летней кампании 1943 г. заставила Гитлера, по свидетельству его адъютанта-историографа В. Шейдта, говорить: если бы знал, как силен Советский Союз, то не начинал бы с ним войну.

Не изменил кардинально ситуацию и призыв Геббельса к тотальной войне, прозвучавший 18 февраля 1943 г. во Дворце спорта. Мобилизовав дополнительно в армию 1,8 млн человек, пришлось увеличить к маю количество иностранных рабочих до 6,3 млн, но они не могли дать второе дыхание германской экономике. После больших потерь лета — осени 1943-го вермахт в 1944 г. снова уменьшился на 26 %.

Еще в марте 1943 г. действительный тайный советник Р. Радль опубликовал по заказу концерна «ИГ-Фарбенин-лустри» доклад для Гитлера, в котором сделал мотивированный вывод: побелить СССР военным путем невозможно. Поэтому, настаивал он, следует вспомнить 1918 г. и раздробить Советский Союз на национальные регионы, ввести в состав новой Европы Великую Украину — от Карпат почти к предгорьям Кавказа. В свою очередь, Риббентроп разработал план «Европейского союза держав» в составе 14 стран. В таком случае СССР противопоставил бы себя всей остальной Европе, а войска Британии и США вынуждены были бы прекратить военные действия.