Хивинский поход 1873 года. Действия кавказских отрядов

Не дозволяя варить пищу и даже курить, чтобы кочевье не заметило присутствия русского отряда, Навроцкий в 2 часа ночи ринулся мимо колодца Богда к колодцам Мали-бек. За три версты до сих последних он отправил хорунжего Немухина с 25 казаками оцепить кочевье, а сам пошел за ним на рысях. Тохсенбай Кузбаев был захвачен врасплох. Арестовав его и всех мужчин, числом 14, из которых один оказался хивинским эмиссаром, прибывшим для подстрекательства наших киргиз к откочеванию в Хиву, Навроцкий конфисковал у владельца 60 верблюдов, 14 лошадей и до 400 баранов. Дав после этого кавалерии отдых и дозволив ей сварить пищу, Навроцкий добытое отправил в Биш-акты, под прикрытием 28 человек с хорунжим Немухиным, а сам с 165 всадниками двинулся к колодцу Утен. За несколько верст до этого колодца начальник колонны остановился и только в 2 часа пополуночи двинулся к нему, чтобы напоить людей и лошадей. Отсюда, точно также как и накануне, послана была команда дагестанского конно-иррегулярного полка, под начальством поручика Довлатбекова, для захвата ближайшего кочевья; за командою в некотором расстоянии следовал Навроцкий на рысях. Кочевье бия Кутеше захвачено сонным. На предложение отдать верблюдов в наймы и продать баранов, Кутеше отказал. Пришлось отобрать их силою. Верблюдов оказалось 63 штуки, а баранов около 500 штук. После этого Довлатбеков с всадниками послан был к следующему кочевью, отстоявшему от кочевья Кутеше верст на семь. По захвате его тамошние кочевники также уклонились от сделанных им предложений относительно найма у них верблюдов и продажи баранов, а потому как те, так и другие были отобраны: первых оказалось 57 и последних около 300 штук.

Когда команда всадников подскакивала к кочевью, то два киргиза быстро помчались по другому направлению. Предполагая из этого обстоятельства, что движение русского отряда открыто успех добычи верблюдов и баранов зависит от быстроты движения, Навроцкий направил в ближайшие кочевья одновременно три отдельные команды: одну с войсковым старшиною Малюгой, другую с поручиком Довлатбековым и третью с урядником дагестанского конно-иррегулярного полка Мехти-Уллубий оглы, а сам со своей отбитой скотиной и с 70 казаками отправился к колодцу Донгора (Думиара), на берегу залива Кайдак. Прибыв к этому колодцу в 10 часов утра, 17 числа, и расставив пикеты, Навроцкий расположился на отдыхе Не прошло и часу, как ему дали знать с пикета, что со стороны, куда поехал Довлатбеков, скачет казак и машет папахой. Ударив тревогу и взяв с собою 35 казаков Навроцкий поскакал на встречу всаднику. То был приказный кизляро-гребенской сотни Семен Боркин. Он доложил Навроцкому, что когда Довлатбеков приехал с своею командою в кочевье бия Амана, то оно уже было снято и быстро откочевывало в противоположную сторону. На предложение Довлатбекова отдать в наймы верблюдов и продать баранов, женщины, бывшие при вьюках, не изъявили согласия; мужчин же при верблюдах не было вовсе. Тогда Довлатбеков решился завладеть верблюдами и баранами силою и выдвинул цепь всадников, чтобы завернуть по направлению к Донгора верблюдов, лошадей и баранов. В одном звене этой цепи находились, кроме приказного Семена Боркина, казаки: Ейского полка Артем Гондаревский и Лука Петренко и владикавказского полка Захар Назаренко. Заворачивая верблюдов, они были внезапно остановлены сперва восьмью киргизами, выскочившими из балки, а затем еще шестью человеками; при этом у Петренко, Гондаревского и Назаренко лошади были убиты и они стали отбиваться пешими. Боркин, пробившись чрез неприятеля, дал знать Довлатбекову об опасном положении его товарищей; этот же, видя наступление киргиз на всем протяжении выставленной цепи и имея малочисленную команду, послал Боркина к Навроцкому просить подкрепления. Узнав в подробности в чем дело, Навроцкий быстро подвигался к Довлатбекову, которого встретил в 30 верстах от Донгора. Киргизы в больших массах наседали на команду Довлатбекова. Подкрепление прибыло весьма кстати. Из той группы казаков, которая застигнута была 14 киргизами, Гондаревский и Петренко успели отбиться от неприятеля и присоединиться к прочим казакам; Назаренко же, смертельно раненый пикою, не мог быть взят и остался у неприятеля. Тогда Навроцкий, пропустив отбитый табун, направил 20 казаков на атаку. Киргизы, не выдержав натиска, начали поспешно отступать. Назаренко был отбит [184], а также отбиты 24 верблюда, нагруженные киргизским имуществом, и около 400 баранов, кроме тех 103 верблюдов, 147 лошадей и 700 баранов, которые были отбиты в этот день Довлатбековым из кочевья Амана. В 10 часов вечера Навроцкий возвратился к колодцу Донгора, где застал уже Малюгу, доставившего 16 верблюдов и около 200 баранов, и урядника Мехти-Уллубий-оглы, пригнавшего около 250 верблюдов.

Во время стычки у нас ранено два казака: Назаренко — смертельно пикою и Петренко — шашкой в голову; один казак получил удар булавой в руку. Кроме того, у казаков и всадников убито четыре лошади и ранено три. По словам женщин, пришедших в лагерь просить о возврате находившегося на верблюдах имущества, которое Навроцким роздано было нижним чинам, киргизы потеряли убитыми и умершими от ран 5 человек и ранеными 10 человек.

При отобрании верблюдов, лошадей и баранов, кочевникам, за исключением Тохсенбая и Амана, скот которых Навроцкий конфисковал было объявлено, чтобы они явились к начальнику отряда в Биш-акты за получением платы по стоимости отобранного у них скота. При реквизиции, на каждую кибитку было оставляемо по одной и даже по две верблюдицы, от 5 до 10 коз и столько же овец, смотря по величине семейств.

Хотя у бывшего Ново-Александровского укрепления и находилось кочевье Мамед-Нияза, принимавшего наибольшее участие в январских беспорядках на Мангишлаке и во враждебных против русских действиях, но как до этого пункта осталось около 40 верст, то Навроцкий и не нашел возможным идти туда; казачьи лошади были сильно изнурены, пришлось охранять большой табун и стадо, а потому он и направился в Биш-акты. Обратное движение было крайне тяжело, обремененные добычею, казаки шли очень тихо, охранение табуна требовало большого напряжения сил людей, при сильной жаре, горячих ветрах и недостатке воды; а между тем фураж весь вышел и лошади начали приставать. Эти затруднения а также распространившаяся между всем населением тревога и вследствие того ожидание преследования, заставили Навроцкого просить начальника отряда выслать на встречу в Чопан-ата, к 20 числу, какую либо часть войск из числа оставляемых на опорных пунктах. 19 числа к нему выслана была из Сенека сотня, которая и встретила его 20 апреля верстах в 20 за Чопан-ата.

22-го, вечером, Навроцкий прибыл в Биш-акты, приведя 287 верблюдов, 1,965 баранов и 160 лошадей. Остальная добыча погибла от изнурения и недостатка в воде. Весь набег продолжался 10 дней, в течение которых казаками сделано 640 верст, т. е. средним числом переходы были по 64 версты в сутки; были же дни, когда пришлось делать и 80 верст, без всякого обоза, имея фураж на себе, при большой жаре и удушливых ветрах с пылью. Конечно, такое быстрое движение не могло не отразиться на состоянии строевых лошадей. Всего во время движения пало 12 лошадей и затем по приходе в Киндерли еще 3 лошади, а всего 15 штук [185]. Экспедиция Навроцкого дала возможность мангишлакскому отряду выступить в составе 10 рот, 4 сотен и 4 орудий.

Для дальнейшего движения к пределам Хивинского ханства, войска отряда, на которых, по прибытии в Биш-акты, имелось и верблюдов и довольствия, назначены были выступить двумя колоннами: первая — 21 апреля, под начальством Скобелева, из 4-й стрелковой роты апшеронского и 8-й роты самурского полков, с 30 казаками от 4-й сотни Кизляро-Гребенского полка, и вторая — 22 числа, под начальством Гродекова, из четырех рот Апшеронского полка (9-й и 10-й линейных и 1-й и 3-й стрелковых), 2-й и 3-й стрелковых рот Ширванского полка, двух горных орудий, сотни Кизляро-Гребенского казачьего полка и команды сапер от 1-го Кавказского саперного батальона. Дойдя до колодцев Бусага, обе колонны должны были соединиться и ожидать прибытия начальника отряда, который остался в Биш-акты с частью войск, не имевших возможности двинуться по недостатку верблюдов. Войска эти ждали прибытия Навроцкого.