Виртуальный меч Сталина (СИ)

Все это привело к тому, что устранялись мелкие дефекты по машине, а основные наиболее серьезные дефекты и недоработки не устранялись, т. к. старший военпред тов. Шпитанов боялся — «тормозить производство». [ 18].

Этот крик души не остался без последствий, и на Кировский завод прибыла комиссия Госконтроля. В ее выводах в частности говорилось:

«Директор Кировского завода тов. Зальцман в сводке № 3670с от 5 августа… показал выпуск за июль 15 штук танков КВ. Фактически на 1 августа было сдано только 5 танков. Остальные 10 танков приняты окончательно военпредом 22–24 августа. Начальник БТУ АБТУ КА т. Коробков… дал распоряжение старшему военпреду тов. Шпитанову: «Разрешаю июльскую программу окончить оформление приемом до 3 августа». В актах приема — сдачи 10 танков КВ подчищены августовские даты и поставлено «31 июля»…» [ 18].

Мехлис, ознакомившись с результатами писал Сталину:

«Проверкой установлены также факты незаконного оформления приемом–сдачей незаконченных производством танков КВ.

Директор Кировского завода Зальцман И. М. дважды представлял в Наркомат тяжелого машиностроения неправильные сведения о выполнении производства танков в июле–августе с. г.

В отчете за июль директор КЗ сообщил о выпуске в июле 15 КВ, фактически заводом сдано АБТУ КА в этом месяце только 5 танков. Остальные 10 не были закончены производством. Доделка их и сдача военпреду продолжались до 22–24 августа.

В отчете за август заводом указан выпуск 22 КВ, фактически же на 1 сентября было сдано военпреду только 11 танков.

Эти неправильные сведения представлялись директором завода Зальцманом И. М. с ведома и согласия начальника бронетанкового управления КА Коробкова В. М. и его заместителя Алымова Н. Н., которые давали распоряжения старшему военпреду АБТУ КА на Кировском заводе Шпитанову А. Ф. об оформлении приемом незаконченных производством танков» [ 18]..

Итак, факты туфты вскрыты и доложены товарищу Сталину. Сейчас должна последовать кровавая расправа, ибо, как писал Свирин, «заниматься приписками было смертельно опасно». Тем более что делом занимается ни кто–нибудь, а товарищ Мехлис…

«В дек.1937-сент.1940 нач. политического управления РККА. Развернул невиданную кампанию репрессий и дискредитацию высшего командования и политического состава. В результате его действий были практически уничтожены высшее и среднее звено РККА, причем он не только «содействовал» органам государственной безопасности, но и сам проявлял инициативу, требуя новых и новых арестов «заговорщиков», а в отношении низшего звена принимал решения своей властью. Лично выезжал в округа, в т. ч. в 1938 прибыл на Дальний Восток и приказал арестовать большинство командиров Дальневосточной Армии» [ 19].

Вот какого упыря поставил Сталин во главе специально созданного в сентябре 1940 г. (для чего это вдруг?) Наркомата государственного контроля. На этом посту он развивил бурную деятельность. Вот рассказ Хрущева.

«Мехлис был тогда наркомом госконтроля СССР. Он говорит, как всегда, горячо: Вора поймал! Спрашиваю: Поймал, да одного? Наверное, в Советском Союзе еще не один вор остался. Да ты, знаешь ли, что воруют?. Ну, что? Авиационные моторы. Тут я тебе не поверю, воруют, верно, что угодно, но авиационный мотор? Кто его купит? Зачем его красть? Съесть его нельзя, продать нельзя, какой смысл в краже?

Зашел я к Маленкову, и Мехлис ввалился туда же, опять продолжалось обсуждение. Маленков, оказывается, уже рассматривал этот вопрос. А я потом разобрался, в чем дело. Все объяснялось просто. Заводы тогда имели суточные планы с суточными отчетами. Например, завод должен был сделать в день 100 моторов, а сделал 101. Но показывал 100, а если сделал 99, то тоже показывал 100. Таким образом, плюс на минус, и получалась в совокупности месячная плановая выработка. Мехлис же подсчитал все плюсовые моторы, которые не были показаны, и решил, что они уворованы. Этот вопрос разбирал затем Сталин, обсуждение проходило очень бурно, и меня удивило тогда, что Сталин долго не понимал столь простой механики. Нависла угроза над директорами заводов, но в конце концов постигли, что не было воровства. Запутал дело, конечно, Мехлис, взбудораживший Политбюро» [ Хрущев, 20, с.213].

Это, конечно, не воровство. Это всего лишь туфта. А за туфту что у нас полагается? Возвращаемся к письму Мехлиса, и узнаем, каких мер этот кровавый пес требует:

«В связи с выявленными проверкой фактами представления ложных сведений о выполнении плана выпуска танков КВ и оформления приемом незаконченной производством продукции на виновных — директора Кировского завода Зальцмана И. М. и старшего военпреда АБТУ КА Шпитанова А. Ф. мною наложены дисциплинарные взыскания (поставлено на вид).

Начальнику БТУ КА КоробковуВ. М. и его заместителю Алымову Н. Н. указано на неправильные действия, выразившиеся в отдаче распоряжений старшему военпреду Шпитанову А. Ф. о приеме незаконченных производством танков КВ» [ 18].

Вот так кровавый Мехлис, вот так жестокий сталинский режим! Но может прониклись, исправились?

«Таким образом, несмотря на то, что обо всех недостатках в конструкции танка КВ были осведомлены и представители АБТУ РККА и даже правительства СССР, никаких мер для их устранения не предпринималось. Завод по–прежнему выпускал машины, обладавшие существенными конструктивными недостатками» [ 18].

«Но это письмо не возымело быстрых результатов, т. к. снижать выпуск мощных танков, очень нужных для оснащения формируемых танковых корпусов» [ 21].

Только что выяснилось, что от двух третей до половины «мощных танков» в реальности существует лишь в отчетах Зальцмана, но решили выпуск (чего?) не снижать.

«Всего до конца 1940 года Кировский изготовил 243 танка КВ, таким образом полностью выполнив спущенный ему сверху план.

Откуда сведения о выполнении плана? Из отчетов Зальцмана?

«Однако, качество танков, к сожалению, оставляло желать лучшего» [ 18].