Казаки в Персии 1909-1918

Навстречу им был послан 1-го Сунженско-Владикавказского полка есаул Сомов⁹³ с двенадцатью казаками. Едва выехав из ворот Баги-Ше-маля, они немедленно попали под посыпавшиеся на них со всех сторон пули. С присланным подкреплением из Мингрельцев, двух пулеметов и двух горных орудий, обстреливая улицы пулеметным и орркейным огнем, маленький отряд двинулся на соединение.

После прибытия есаула Сомова в караван-сарай приступили к укладке имущества Мингрельцев и Лабинцев. Было навьючено все, что только было возможно захватить с собой из имущества отрядов, и в первую очередь «боевые припасы, большая часть снаряжения и кое-^

какие солдатские вещи; что же касается офицерских вещей и всего громоздкого имущества, привезенного из Ардебиля на верблюдах, то таковые, равно как и заготовленные уже запасы фуража, были оставлены в караван-сарае».

Около полудня в отряд добрались раненые солдаты Мингрельского полка, рассказавшие, что они находились под командой поручика Федорова в одном доме, где собралось всего около двадцати пяти гренадеров. В течение всего дня отбивались они от атаковавших их фидаев; большая часть гренадеров погибла, другие ранены, и только около пяти человек остались еще целы. Бой продолжался, когда они ушли, причем «персы, решившие поджечь дом, обложили его сеном, политым керосином, и что дом часа полтора уже как горит» (9 декабря эти пять оставшихся гренадеров явились в отряд и принесли с собой тяжело раненного в ногу с раздроблением кости поручика Федорова. Через год за этот подвиг штабс-капитан Н.И. Федоров получил орден Святого Георгия 4-й ст.).

Прибывшие казаки 1-го Лабинского полка доложили, что они и два взвода гренадер были встречены огнем с крепости, один гренадер убит, ранена лошадь Сунженцев (10 декабря один казак 1-го Сунженско-Владикавказского полка был убит у восточных ворот)⁹⁴.

Раны у большинства наших солдат и казаков врачами были признаны тяжелыми, «так как все имели больших размеров с рваными краями выходные отверстия, ясно свидетельствующие об использовании персами разрывных пуль»⁹⁵.

Российское консульство, как и отряд, с утра 8 декабря обстреливалось фидаями. В его обороне участвовали четверо Сунженцев, трое Ла-бинцев и восемнадцать казаков консульского конвоя. Двенадцать казаков, заняв крышу консульства, отвечали на выстрелы. Группа фидаев захватила улицу около Русского клуба, базар и еще одну улицу. Начальник консульского конвоя, 1-го Уманского полка подъесаул Федоренко⁹⁶, приказав четырем казакам открыть огонь из окон квартиры по базару и ближайшим крышам, сам с шестью казаками подошел к аптеке, где его обстреляли засевшие на крышах и в переулке фидаи. Огнем их заставили отойти. Около 16 часов получили сведения, что фидаи окружили конюшню консульского конвоя (40 лошадей) и возле дверей конюшни разводят огонь, с целью поджечь ее, Стрелявшие из квартиры своего начальника казаки помешать этим разбойникам не могли, так как фидаи сосредоточили огонь на них, выбив в квартире все окна. С восемью казаками и четырьмя Мингрельцами подъесаул Федоренко зашел в тыл к фидаям и заставил их отступить⁹⁷. Окруженный практически со всех сторон, консул сообщал с казаками обстановку: «2 часа дня. ...Здесь у нас дух бодрый и голыми руками нас не заберут. Левестам (штабс-капитан 1-го Кавказского стрелкового полка. — П. С. /К/.) и его стрелки — один восторг. Гренадеры тоже очень хороши. Казаки превосходны. Раненые стрелки поправляются. Вообще все, слава Богу, хорошо пока. Всего Вам и всем Вашим героям наилучшего. Миллер>^9а.

Командир 1-го Лабинского полка докладывал, что в период с 7 по 10 декабря в перестрелке с фидаями убиты два казака — А. Брусин-цев и М. Вендин".

От войскового старшины Блазнова¹⁰⁰ (офицера-инструктора Персидской Казачьей бригады) были получены сведения «о скоплении значительного числа фидаев в генерал-губернаторском доме». Собравшаяся там толпа изорвала флаг, избила губернатора. В резиденцию послали персидских казаков. Над крепостью Арком, занятой Блазно-вым с 10 казаками, подняли русский флаг¹⁰¹.

10 декабря¹⁰² в Тавриз, через Джульфу, выступил 1-й Полтавский полк ККВ под командованием полковника Нальгиева¹⁰³.

Консул в Тавризе извещал начальника отряда: «11 декабря 1911 г. Вчера сделано Председателем Совета Министров срочное распоряжение о безотлагательной посылке в Тавриз возможно значительных подкреплений... По моим сведениям, во время перестрелки на Аджичае ранен казачий офицер»¹⁰⁴.

Между тем положение сотни 1-го Сунженско-Владикавказского полка под командой подъесаула Кротова¹⁰⁵, расположенной на посту Аджи-чай в окрестностях Тавриза, оставалось к 9 декабря критическим: пост окружен, патроны на исходе, сам Кротов был ранен.

Как и Дарадизское ущелье (в 24 верстах от Джульфы), занятое полчищами персов до тысячи человек, указанный в реляциях пост Аджи-чай с трех сторон обошли большие массы неприятеля. 1-го Сунженско-Владикавказского полка сотник Алехин¹⁰⁶, раненный в руку, оборонял его с 9 по 13 декабря в меньшинстве, с восемнадцатью казаками¹⁰⁷. Генералом Воропановым для поддержки 11 декабря были посланы три автомобиля и две роты с пулеметами, но буксовавшие из-за гололедицы автомобили застряли.

13 декабря к Тавризу подошел 5-й Кавказский стрелковый полк с четырьмя горными орудиями и сотней 1-го Горско-Моздокского полка, сделав в течение двух дней 100 верст по глубокому снегу и через два перевала. Четыре сотни Полтавцев находились в 40 верстах впереди Джульфы. Начальник отряда в Тавризе полковник Чаплин¹⁰⁸ — командир 1-го Кавказского стрелкового генерал-фельдмаршала Великого князя

Михаила Николаевича полка — телеграфировал в Тифлис, что первое сопротивление персов в городе сломлено, но бой продолжается¹⁰⁹.

К месту схватки у Аджичая двинулась сотня Моздо-Горцев¹¹⁰ с приказанием установить связь с постом.

В 12 часов сотня подошла к реке Аджичай и сразу же завязала перестрелку с персами, атакующими пост. Весь отряд с артиллерией на рысях поспешил к мосту Аджичай. Приблизившись, дали залп из орудий по городу, уведомив осажденных в Тавризе о прибытии выручки. С левого берега Аджичая, в версте от моста, по отряду была открыта стрельба, на которую русские воины не отвечали, а продолжали продвигаться вперед в боевом порядке.

К этому времени 3-я сотня 1-го Полтавского полка подъесаула Кры-жановского¹¹¹ и две роты с пулеметами заняли пост, освободив его от персов. Окружив город и не входя в Тавриз, отряд выбил персов из-за глинобитных стен пригорода. Перестрелка затихла, на открытой местности нашли до 60 убитых персов и подобрали 15 скорострельных винтовок разных систем.

В 17 часов из осажденного Тавриза прибыл есаул Сомов с пятнадцатью казаками Сунженцами, крркным путем обойдя город. Есаул доложил, что войска полковника Чаплина в Тавризе держатся бодро и что с подходом нового отряда положение их совершенно изменилось, им больше ничего не угрожает.

14 декабря в 15 часов на крышах домов появились белые флаги, а на цитадели был поднят русский флаг. Таким образом, окружив Тавриз и не входя в него, чтобы не подвергать русские войска в городе опасности, где каждый дом в узких улочках был едва ли не крепостью, отряд выручил находившихся в осаде и заставил взбунтовавшееся персидское городское население покориться русским и сложить оружие¹¹².

Российский консул извещал начальника Тавризского отряда: «Посылаю Вам три тела героев гренадер и Лабинцев... Если удастся найти по дороге в Баги-Шемаль тела двух моих конвойных казаков Степана Белика и Демьяна Прилипы, и их похороните в Баги-Шемаль, отслужив от Генерального Консульства панихиду по ним. Миллер»¹¹³.

Наши потери, по состоянию на 31 декабря 1911 года, составили: убито офицеров — 1, нижних чинов — 38; ранено офицеров — 5, нижних чинов — 46 (из донесения штаба Кавказского военного округа в Главное управление Генерального штаба)¹¹⁴.