Техника и вооружение 2002 04

В нашей армии принято различать понятия «бронетранспортер» и «боевая машина пехоты». Точного описания этих терминов читатель нигде не найдет, но, как правило, боевой машиной пехоты называется средство, которое и доставляет мотострелков на передний край, и участвует в бою совместно с ними, а под бронетранспортером подразумевается именно бронированное транспортное средство, которое подвозит пехоту к месту боя, но воздерживается от боя. Тем не менее в жизни не все так просто. Существующая классификация наиболее точно отражает суть данных боевых средств, но при рассмотрении вопроса во времени может ввести в некоторое заблуждение читателя. Термин боевая машина пехоты появился в начале 60-х годов в связи с принятием на вооружение, не без гордости отмечаю, в Советской Армии полностью гусеничной машины с серьезным вооружением – БМП-1. Кроме того, в нашем боевом уставе отводится место в боевом порядке и БТРу, что противоречит вышеупомянутому делению. Но причина видится мне не в подходе к теории, а в определении концепции боевой машины пехоты, в представлении ее роли и места в боевом порядке мотострелков. В нашей армии последовательно развивались оба направления в развитии боевых транспортных машин для пехоты. Представителями первого являются боевые машины пехоты БМП-1, БМП-2 и БМП-3, второе представлено бронетранспортерами БТР-70, 80, 90. Я не стану останавливаться на перечислении ТТХ вышеуказанных образцов, состоящих на вооружении мотострелковых войск, так как, напомню, мы обсуждаем не улучшение каких бы то ни было характеристик, а концепцию, т.е. принципиальное направление развития машины.

В настоящее время «царица полей», идя в атаку (согласно боевому уставу в пешем порядке), встретит на своем пути зарытые в землю и к тому же защищенные многочисленные огневые средства врага. Как защитить пехотинца от всех этих напастей? Можно, конечно, пустить в атаку танки, но без пехотной поддержки они будут либо уничтожены в ближнем бою, либо, прорвавшись через боевые порядки врага, окажутся в окружении, потому как не смогут без пехоты закрепить и расширить прорыв. Чтобы поддержать танки в наступлении, можно посадить на БМП мотострелков, но в силу слабости бронирования современных машин, а главное по причине фактической неспособности их вести ближний бой с пехотой противника, мотострелки либо сгорят в своих «братских могилах», либо вынуждены будут спешиваться в непосредственной близости от переднего края противника. Можно только предположить, что будет с пехотой, покидающей свои боевые машины в каких-то 100-200-х метрах от вражеских траншей. Есть, конечно, еще один способ – можно заставить танки двигаться впереди пехоты со скоростью 5-6 км/ч с соблюдением интервалов и дистанций, но стоит ли вообще начинать тогда атаку? Вряд ли удастся даже просто добраться до первой траншеи. Справедливости ради стоит отметить, что в армиях наших вероятных «друзей» картина была бы еще более страшная. Таким образом, выходит, что современные БМП по своей сути отвечают только требованиям бронетранспортеров, в то время как немецкий Sd. Kfz. 251, конечно же для своего времени, в значительной степени соответствовал определению БМП, только не придумали тогда еще такого словосочетания. Что же касается собственно бронетранспортеров, то их место может быть только в спецподразделениях. В вермахте бронетранспортером в классическом понимании была разработанная в 1941 г. «специальная машина 250».

Перейдем теперь к непосредственному обсуждению различных направлений развития БМП. Кому доводилось стрелять из боевой машины пехоты через бойницы, прекрасно меня поймет. Обнаружить цель, находясь внутри БМП, можно только с расстояния не более чем в 100 м. Если отбросить время на реакцию и принять во внимание дальность стрельбы легких противотанковых средств (в том числе и нашего производства), которые в изобилии имеют «бывшие» и не только вероятные противники, то получится, что в реальных боевых условиях мотострелок вряд ли получит возможность открыть огонь, не говоря уже о том, чтобы упредить противника в открытии огня. Могу добавить полное отсутствие ориентации в пространстве десанта БМП, и Вы поймете, почему в реальной обстановке загнать стрелка в «бронированный гроб на самоходном лафете», как называл полностью закрытый бронетранспортер Эйке Мидцельдорф 1* , невозможно. Это, в свою очередь, ведет к незащищенности десанта от стрелкового огня противника и риску быть сброшенным с брони при элементарном переключении передачи, но тем не менее пехота, как показывает опыт, предпочитает этот риск возможности оказаться в положении слепого котенка под обстрелом. Короче говоря, мотострелки при первых выстрелах с противной стороны вынуждены покидать свою боевую машину и вести бой в пешем порядке, что резко снижает темп наступления и приводит к росту потерь, кроме того, способность БМП сопровождать пехоту в наступлении в силу слабого бронирования ставится под большое сомнение.

Даже 100-мм пушка БМП-3 ничего не решает. Для этой пушки на современном поле боя нет достойных целей, для танков она слаба, а при стрельбе по легко бронированным целям проигрывает БМП-2 в скорострельности и дальности, а следовательно, в вероятности поражения цели. Для поддержки пехоты нужен танк с его мощным вооружением и бронированием. В свою очередь из-за плохого обзора танк становится добычей зарывшейся в землю пехоты неприятеля с ее противотанковыми средствами. Вот тут и нужна машина, которая сможет противопоставить врагу свою пехоту, которая, следуя вслед за танком, ограждает его от превратностей судьбы, в то время как «железный великан» прокладывает своими гусеницами дорогу к общей победе.

Умение забывать свой собственный опыт свойственно не только русским, вероятно, это своеобразная расплата за победу. В противоположность победителям проигравшая сторона склонна более критически оценивать свой опыт. Уже в 1956 г. Эй ке Мидцельдорф забил тревогу: «Выдвигаемое в последнее время требование, чтобы бронетранспортер был наглухо закрыт, показывает незнание назначения, задач и способов боевых действий мотопехоты. Мотопехоте необходим бронетраспортер, с которого можно было бы вести бой, а не бронированный гроб на самоходном лафете» 2* .

Вообще, чем вызвано желание «замуровать» бойца в боевой машине? Двумя вещами, первая из которых – попытка защитить от оружия массового поражения, и в первую очередь ядерного, а вторая – снизить потери от огня авиации. Обе причины, в общем-то, нет смысла обсуждать по вышеуказанным причинам. Можно только добавить, что в крыше десантного отделения БМП-1 и БМП-2 имеется 4 и 2 больших люка соответственно, которые должны открываться именно при воздушном налете для того, чтобы дать возможность стрелкам десанта вести огонь по атакующим самолетам, что, само собой разумеется, превращает крышу из защиты в препятствие для мотострелков, стесняя их действия. Многие считают огонь из автомата по современному истребителю чем-то архаичным. И напрасно. Сосредоточенный огонь стрелкового оружия по воздушной цели еще долго не потеряет своего значения. Чтобы атаковать бронированные цели не на бумаге, а в реальном бою, к тому же добиваться существенных результатов, штурмовики и истребители- бомбардировщики должны летать низко и ' медленно, а значит, оказываться в зоне досягаемости огня из стрелкового оружия. Во-первых, он оказывает сильное моральное воздействие на летчика, а этого уже достаточно, чтобы оправдать его открытие, а во-вторых, если и не сбивает самолет, что и в Великую Отечественную войну было не часто, то может нанести повреждения, которые приходится долго потом устранять.

1* Офицер немецкого генерального штаба, принимал участие в работе группы обобщения опыта Второй мировой войны, автор книги "Русская компания, тактика и вооружение”, вышедшей в 1956 г.

2* Мидцельдорф Эйке «Русская компания: тактика и вооружение», с. 89