Ключ Хирама. Фараоны, массоны и утерянные свитки Иисуса

Зная о предназначении всех церквей, синагог и мечетей, легко предположить, что храм Соломона был местом, где евреи чтили своего Бога. Однако в данном случае это было бы ошибкой, поскольку сей храм был сооружен не для того, чтобы его посещали люди. Он был в буквальном смысле слова Домом Бога - домом самого Яхве.

Поскольку не сохранилось ни физических остатков храма Соломона, ни его беспристрастных описаний, никто не может уверенно утверждать, что этот храм существовал в действительности; вполне возможно, что это куда более поздняя вставка еврейских писцов, которые зафиксировали легенду, передававшуюся из уст в уста. (Peake’s Commentary on the Bible). Эта легенда гласит, что самый знаменитый из храмов был построен из камня и обшит внутри привезенным из Тира кедром. Говорят, что толщина стен у основания составляла девять локтей (около четырех метров) и что они поддерживали плоскую крышу из кедрового дерева, покрытого елью. Наиболее примечательным в храме было количество золота, покрывавшего пол, стены, потолок, резные изображения херувимов и распустившихся цветов. Внутренняя площадь храма составляла около 240 кв.м. (27 м в длину и 9 в ширину). Здание было вытянуто с запада на восток и имело единственный вход в восточной стене. Перегородка с вделанной в нее двустворчатой дверью делила внутреннее помещение на две неравных части. Одна треть представляла собой правильный куб со стороной 9 м. То был Оракул Ветхого Завета, иначе называемый Святое Святых и фигурирующий в масонском ритуале под именем Санктум Санкторум. Он был совершенно пуст, если не считать прямоугольного ящика из дерева акации, размеры которого составляли 1,2 м в длину, 0,6 м в ширину и 0,6 м в высоту. Ящик был размещен в самом центре пола. То был Ковчег Завета, и содержал он только три вещи: две каменных скрижали с десятью заповедями и самого бога Яхве. Сверху на нем лежал толстый лист золота и стояли два охранявших ковчег деревянных херувима с распростертыми крыльями, также покрытые толстым слоем позолоты.

Эти херувимы не были пухлыми летающими младенцами с нимбами вокруг головы, которых любили изображать художники Ренессанса. Они были исполнены в египетском стиле и выглядели точно так же, как фигуры, изображенные на стенах пирамид и хранившихся в них саркофагах.. (Albright W.F. The archaeology of Palestine). В Святом Святых царила постоянная темнота за исключением праздновавшегося раз в год Дня Искупления, когда туда входил Первосвященник с кровью страдавшего за грехи всего народа козла отпущения. После ухода Первосвященника на дверь, отделявшую меньшее помещение от большего, снова вешалась толстая золотая цепь. Согласно более поздней еврейской традиции, большее помещение (Святилище) использовалось только первосвященниками и левитами (потомственными священниками) и содержало позолоченный кедровый алтарь, стоявший прямо напротив двери. И, конечно, по обе стороны от восточных дверей высились две колоны, Воаз и Иахин.

Кроме того, существовало здание, которое тамплиеры чтили как святыню и место основания своего Ордена. Но они вели раскопки в развалинах другого храма, построенного на том же месте ровно тысячу лет спустя печально известным царем Иродом. Так почему же, подумали мы, тамплиеры предпочли назвать свой Орден в честь Храма Соломона?

Заключение

Мы быстро отвергли теорию происхождения масонства от гильдий каменщиков, поскольку таких гильдий в Англии не существовало. То, что эти гильдии существовали в континентальной Европе, дела не меняет, поскольку масонство развивалось совсем в других местах..

Обнаруженный нами в “Старых Уставах” Ордена пункт, который предписывает помогать находящимся в пути братьям и устанавливает меры безопасности для родственниц хозяев, кажется нам более подходящим для членов тайного общества, чем для группы странствующих строителей.

Мы вели долгие и упорные поиски, просидели сотни часов в различных библиотеках, проштудировали все справочники, но несмотря на отчаянные усилия так и не смогли найти никакой связи между Храмом царя Соломона и средневековыми каменщиками.

Изучение исторических источников позволило нам установить, что на одном и том же месте было воздвигнуто три каменных храма и один воображаемый, который тоже нельзя игнорировать, поскольку он веками вдохновлял фантазию многих людей. Первоначальный Храм, построенный Соломоном, был небольшим зданием шумерского типа, уступавшим размерами царскому гарему и предназначенным скорее для пристанища бурного и беспокойного бога Яхве, чем для молитвенных сборищ. Яхве обитал внутри Ковчега Завета, размещавшегося в Святом Святых Храма - месте, известном масонам как Санктум Санкторум. Этот Ковчег был выполнен и украшен в египетском стиле. По обе стороны восточных дверей первого храма стояли две колонны, известные масонам как Воаз и Иахин.

Мысль о том, что тайное общество, в течение многих лет хоронившееся от мира, могло быть основано самим Соломоном, казалась нам совершенно невозможной, поэтому методом простого исключения мы пришли к выводу, что наиболее правдоподобная третья теория. Мы знали, что первые рыцари-тамплиеры вели раскопки на месте Храма Ирода и что многие авторы предполагают наличие связей между этими рыцарями и масонами.

ГЛАВА ТРЕТЬЯ. РЫЦАРИ-ХРАМОВНИКИ

Основание Ордена

Образ храброго бородатого крестоносца в белом плаще с красным крестом, сражающегося со злом и защищающего добро, большинству из нас знаком с детства. Однако белый плащ с красным крестом был одеянием не всех крестоносцев, а лишь одного отряда воинов-монахов: рыцарей Храма. Их таинственное появление ниоткуда, огромное богатство, влияние и полный разгром в пятницу 13 октября 1307 года до сих пор занимают умы не только специалистов, но и людей, весьма далеких от истории.

Больше двух веков храмовники не подчинялись ни одному из королей, обладая огромной военной мощью и сказочными богатствами. Так что же общего между давно сгинувшим средневековым Орденом и представителями среднего класса, которые за закрытыми дверями бормочут слова масонского ритуала в каждом сколько-нибудь значительном городе западного мира? Мы не слишком надеялись найти доказательства существования такой прямой связи и взялись за поиск лишь для очистки совести. Однако стоило взяться за дело, как наши сомнения быстро рассеялись.

Мусульмане, владевшие Иерусалимом с седьмого века н.э., позволяли евреям и христианам приезжать в город, который по разным причинам был важен для всех трех религий. В конце одиннадцатого века город захватили турки-сельджуки и запретили христианам совершать паломничество в Иерусалим. Оскорбленные христиане собрали силы и попытались отвоевать “страну Иисуса”. Несмотря на внешнюю чистоту устремлений участников крестовых походов, битвы за Святую Землю были кровопролитной и беспощадной войной не на жизнь, а на смерть.

Жестокие и алчные христианские захватчики с севера верили, что мусульмане в трудную минуту проглатывают свое золото и драгоценные камни. Множество поклонников Аллаха умирало со вспоротыми животами, видя, как белые пальцы неверных копошатся в их внутренностях, отыскивая несуществующие сокровища. Иерусалимским евреям повезло немногим больше. Сотни лет иудеи спокойно жили бок о бок с мусульманами, но 14 июня 1099 г. они и умирали бок о бок со своими соседями: кровожадные крестоносцы не знали узды. Один из участников первого крестового похода, Раймонд из Агилеры, вдохновленный видом разграбленного города и искалеченных трупов его жителей, процитировал псалом 118: “Ревность моя снедает меня, потому что мои враги забыли слова Твои. Далеко от нечестивых спасение, ибо они уставов Твоих не ищут”.

После захвата Иерусалима в Святой Город потянулись христиане со всей Европы. Но это путешествие было столь долгим и столь тяжелым, что его могли выдержать только очень сильные и здоровые люди. Толпы пилигримов, прибывавших в порты Акру, Тир и Яффу, шли к Иерусалиму пешком; естественно, требовалась организация, которая могла бы о них позаботиться. Значительную часть этих забот взяли на себя рыцари-госпитальеры, владевшие в Иерусалиме постоялым двором Амальфи. Значение и богатство этого маленького и до того никому не известного монашеского ордена увеличивались пропорционально росту числа постояльцев. Новые христианские правители города оплачивали услуги госпитальеров щедрыми дарами. Орден быстро развивался, и вскоре его настоятель (видимо, очень честолюбивый человек, наторевший в политических интригах) решился на необычный шаг, придав ордену военный характер и открыв в него доступ оставшимся без дела рыцарям. После этого он сменил вывеску, и орден стал называться “Орденом Госпиталя святого Иоанна Иерусалимского”. В 1118 г., вскоре после разработки положения об Ордене, получившего название “Устав”, госпитальеры (или иоанниты) получили благословение папы римского.