Гностики, катары, масоны, или Запретная вера

Что касается предлагаемого Блумом уравнивания трансцендентного «Я» «американской религии» с истинным «Я» гностиков, то оно при всей своей заманчивости представляется невероятным. Гностики рассматривали свои поиски в свете освобождения своего сознания от самой материальности; свобода ради самореализации в этом мире имеет мало общего с их устремлениями. Американское трансцендентное «Я» в большей степени напоминает то «Я», которое представляли себе экзистенциалисты, — радикально свободное для того, чтобы делать все, что оно захочет, в безбрежной, но бессмысленной вселенной. Блум был бы ближе к истине, если бы сказал, что в своей глубинной сути «американская религия» являла собой экзистенциализм.

При всем сказанном Блум является проницательным мыслителем, и, возможно, чрезмерно упрощенным выглядело бы утверждение о его недостаточности в гностицизме или «американской религии». К какому выводу приводят предпринимаемые Блумом все потуги, что можно обнаружить в заявлении, которое он делает относительно одного места в ересиологической книге Рональда Нокса «Энтузиазм», написанной в середине двадцатого века: «Я думаю, что все это достаточно неверно и, возможно, требует очень акцентированного неверного прочтения». Эта ремарка позволяет предположить, что Блум хотел, чтобы неверное прочтение было намеренным. Может быть, он осуществил намеренную неверную интерпретацию американского религиозного чувства? Возможно. Если это так, то его намеренные неверные прочтения в некотором отношении представляются более глубокими, чем прозрения умов меньшего калибра. Это некий зал, заполненный зеркалами, дающий нам возможность увидеть знакомые вещи во многих незнакомых ракурсах одновременно. Но даже при всем при этом маловероятно, что Блуму удалось бы убедить многих людей в том, что методисты или южные баптисты в глубине своей души являются гностиками.

Блум и Фёгелин, люди, обладающие колоссальной эрудицией, неверно истолковали гностическое наследие — один неумышленно, другой, возможно, намеренно. Удивительно, что в наше время человеком, наиболее глубоко понявшим гностицизм, оказался писатель-фантаст с относительно невысоким уровнем образования (он был исключен из Калифорнийского университета в Беркли). И вообще, какую бы эпоху ни взять, немного там обнаруживается людей, которые бы настолько глубоко прочувствовали именно внутренний план гностического мировидения и выразили его настолько ярко.

3 февраля 1974 года Филиппу К. Дику в стоматологическом кабинете произвели обработку корневого канала зуба, через некоторое время после лечения он почувствовал ужасную боль. Он позвонил в свою аптеку, чтобы ему доставили обезболивающее, прописанное ему его хирургом. Доставка лекарства неожиданно инициировала опыт, который совершенно перевернул его видение реальности.

За дверью стояла девушка с лекарствами, на ней был золотой кулон в виде рыбки. Вот как рассказывал об этом Дик:

В этот момент с ожерелья Дику ударил в глаза «луч розового света», как он сам описал это. «Я вспомнил, кем я был и где я находился. В мгновение ока ко мне вернулось все. И я не только мог вспомнить все это, но также мог воочию увидеть это. Девушка была тайной христианкой, так же как и я. Мы жили под страхом обнаружения нас римлянами. Мы должны были сообщаться посредством потайных знаков. Она только что поведала мне все это, и это было истинно».

Обычно такие моменты откровения меняют человеческую жизнь, что и произошло с Диком. После этого он поверил, что соприкоснулся с тем, что он именовал словом VALIS — акроним для «Vast Active Living Intelligence System» («обширная активная живая разумная система»). Этот опыт побудил Дика основать журнал «Экзегеза», где обсуждались разного рода предметы, относящиеся к сфере мистики и теологии. Ко времени прекращения своего выхода в свет в 1982 году все издания «Экзегезы» насчитывали до двух миллионов слов; будучи рассортированной по папкам для бумаг, вся распечатанная информация заняла бы два ящика письменного стола. Об этом издании он позднее сказал: «Я полагаю, что все секреты вселенной так или иначе нашли в нем свое место среди всякого рода щебня». Писатель также изложил свои прозрения в трех своих последних романах: «ВАЛИС», «Божественное вторжение» и «Метемпсихоз Тимоти Арчера».

Дик, наиболее известный как автор романов, на основе которых были поставлены фильмы «Бегущий по лезвию бритвы» и «Доклад о меньшинствах», часто писал о разрывах и щелях в пространственно-временном континууме. В 1977 году он написал эссе «Если ты находишь этот мир плохим, тебе следует поискать какие-то иные», а также книгу, вызвавшую особый читательский восторг, — «Человек в высокой башне», где рассказывается об альтернативной реальности, в которой страны гитлеровской коалиции победили во Второй мировой войне. Особая настроенность зрения — инспирированная ВАЛИС — давала ему возможность рассматривать мировую историю подобным же образом. Период с 70 года нашей эры (когда римляне разграбили Иерусалимский храм) до 1974 года представлял собой массовую галлюцинацию: это была странная обманчивая проекция на временном радаре, запущенная духовными силами зла. Проблеск розового луча (и политический крах Ричарда Никсона в том же самом году) послужил для Дика сигналом конца этой поддельной исторической эпохи. Реальное время начало свой отсчет.

Здесь, в наспех сделанных записях Дика, в кратком виде изложено мировидение гностиков, живших тысячу лет назад. Мир — это ловушка, созданная иррациональным «Создателем этого мира», с тем чтобы лишить свободы нас, которые суть «павшие частицы» истинного Божества. Спаситель — назовем его Христос, или ВАЛИС, — осуществил божественное вторжение в этот неполноценный, «ирреальный» космос, чтобы помочь нам выбраться из него.

В написанном в 1978 году эссе «Космогония и космология» Дик описывает свое видение Вселенной более ясно и лаконично. Он говорит о первичном источнике всего, называя его «Urgrund», или «исконное основание», цитируя при этом Якоба Бёме, использовавшего подобный же термин. Этот Ургрунд «создал» (фактически лишь спроецировал) нашу реальность как своего рода отображение или представление ее создателя, с тем чтобы располагать опредмеченным взглядом, который бы помог создателю понять его собственное «Я». Дик называет это «представление» «артефактом» и идентифицирует его с гностическим демиургом. Но «артефакт не знает, что он артефакт; он не помнит о существовании Ургрунда… и воображает себя Богом, единственным настоящим Богом».