«Новый завет»

Зачем он туда ходил? Почему прятался? Нет, это точно РСДРП в действии.

И опять в Галилею. Ни дня покоя. Организация лихорадочно к чему-то готовилась. Походы апостолов, постоянные перемещения самого Христа.

Интересно описание лечебного сеанса. К Иисусу привели «косноязычного».

Он «вложил персты Свои в уши ему и, плюнув, коснулся языка его…»

Второе «кормление» слушателей. Семь хлебов — четыре тысячи человек. И сразу же в лодку. Курс — «пределы Далмануфские».

Тут его уже ждали. Прямо на берегу всю команду встретили фарисеи и потребовали небесного знамения.

Иисус отказывает им и тут же отчаливает в лодке на другой берег. Похоже на стычку. Возможно, апостолы начали рубить уши ещё до Гефсиманского сада.

Вифсаида. К Иисусу привели слепого. Он плюнул бедняге на глаза и тот прозрел.

Вот ещё различия. Суженого заседания на горе не было, а был сразу вопрос: за кого меня люди считают? Апостолы, как и у Матфея, терялись в догадках. Пётр, как и раньше, назвал его Христом.

И тут… Он запретил им разглашать эту информацию. Запретил рассказывать людям о том, что он — Иисус Христос. Правда, интересно?

Дальше. Рассказ о том, что его должны убить, а он сможет воскреснуть. Пётр опять возразил. Христос опять назвал его сатаной. А потом…

«И подозвав народ с учениками Своими, сказал им: кто хочет идти за Мною, отвергнись себя, и возьми крест свой, и следуй за Мной…»

Вопрос — за кем должен следовать народ, который не знает, что он Христос? Ведь Иисус потребовал полной анонимности.

Лишь теперь Иисус повёл в горы тройку доверенных апостолов. И там преобразился. И там явились апостолам Моисей с Илией.

Марк опять меняет местами эпизоды. И этим всё запутывает. Ведь у Матфея их последовательность логична. А у Марка всё теряет смысл. Возможно, он специально это сделал?

Исцеление безнадёжного больного, с которым не смогли совладать апостолы. Марк детально описывает эпилептика. Христос его лечит словом, но ученикам заявляет, что эта болезнь поддаётся лишь посту и молитве.

Опять инструктаж апостолов о грядущем воскресении. Тут тоже есть момент.

«Но они не разумели сих слов, а спросить Его боялись».

Они его боялись. Какого Христа они боялись? Того, который «возлюби ближнего своего»? Или того, который «не мир принес, но меч»? Думаю, что второго.

Апостолы столкнулись с конкурентом. Какой-то человек ходил по стране и лечил больных именем Христа. Ребята запретили ему это делать, а Христос сказал: пусть лечит.

Всё время торчат уши большой организации. Лидеров было несколько. Апостольских групп тоже было несколько. Богатые покровители. Система паролей, конспиративных квартир. Как это можно не заметить?

Потом они пересекают Иордан и входят в Иудею. Спор с фарисеями о бракоразводных процессах. Монолог о детях.

Эта речь, кстати, произнесена после того, как Христос отругал апостолов за то, что они запрещали приносить к нему детей. А детей приносили, чтобы Иисус их коснулся.

Разговор с богатым юношей, который хотел быть праведником. «Иисус взглянул на него, полюбил его и сказал ему…» Сказал он ему: продай всё имущество и отдай деньги беднякам. С любовью. И добавил про игольное ушко и верблюда.

Интересна реакция апостолов на этот монолог. «Ученики ужаснулись от слов его».

Пётр, как и в прошлый раз, похвастался: мы оставили всё ради тебя.

Христос ответил, что тот, кто это сделал, получит «во сто крат более домов… и земель» — ещё при этой жизни. А в будущем — жизнь вечную.

Ставки были высоки. Немудрено, что некоторым не терпелось. Иные боялись. Вся затея пахла авантюрой.

«Восходя в Иерусалим, Иисус шёл впереди их, а они ужасались и были в страхе». Эти боялись. А вот те, которым не терпелось.

«Тогда подошли к нему сыновья Зеведеевы Иаков и Иоанн и сказали: Учитель! Дай нам сесть одному от Тебя по правую сторону, а другому по левую — во славе Твоей».

Марк не считает нужным приплетать сюда их мать. Не будет образа отчаянных ребят, которые бросили дом, родителей, семью — ради Христа.

По его версии, братки сами взяли быка за рога. Но реакция остальных апостолов не изменилась. Они «вознегодовали».

Восходили в Иерусалим и опять попали в Иерихон — всё, как у Матфея.

Пришлось входить ещё раз.

В Виффагии они украли ослов. Марк сообщает несколько деталей. Народ не хотел отдавать осликов.

«И некоторые из стоявших там говорили: что делаете? зачем отвязываете осленка? Они отвечали им: так повелел Иисус, и те отпустили их».

Значит, схватили на месте преступления. Иначе, как их могли отпустить? Ещё раз: «Так повелел Иисус». Этой фразы оказалось достаточно.

Опять триумфальный въезд. Ночевали в Вифании. Опять утром Христос обиделся на смоковницу и проклял её. И она усохла.

Опять разгром в храме. Деталь: «и не позволял, чтобы кто пронёс через храм какую-либо вещь». Интересно, как он это делал? Не могу себе представить. Вот так просто?

— Эй, мужик, чего несешь?

— Да вот, тут, гостинцы ребятишкам.

— Давай сюда, мурло немытое.

Примерно так. Только, как это называется? Это называется беспредел.

На следующий день священники допытывались у Христа, кто позволил ему бесчинствовать в храме? Он отвечал очень нагло — вопросом на вопрос.

— Вы сначала скажите мне, господа хорошие, крещение Иоанново было от людей или свыше? Если ответите, я тоже отвечу на ваш вопрос.

— Мы не знаем, что ответить.

— А раз не знаете, то и я не скажу, кто разрешил мне делать это.

Вот так. Не хватало ещё показать им язык. Как дети малые.

Можно много рассуждать о том, какова была программа у Христа и его команды. Но он особо и не скрывал, что ждёт жителей Иерусалима.

Вот притча, которую он рассказал.

Хозяин виноградника оставил на хозяйстве своих работников, а сам уехал в командировку. Через какое-то время он послал своего слугу — за урожаем. Но виноградари надавали бедняге по сусалам и вышибли его за ворота.

Хозяин не понял, что они хотели этим сказать, и поэтому послал ещё одного слугу. Этому «камнями разбили голову и отпустили с бесчестьем». Обесчестили, значит. Уже на второй раз можно было понять, что в винограднике засели настоящие маньяки.

Но хозяин этого не понял и слал слуг одного за другим. Всех били, а некоторых даже убивали. И хозяин решил их вконец усовестить — послал к ним своего любимого и единственного сына. Ну, думал он, теперь они поостерегутся.

Не поостереглись — убили мальчишку и «выбросили из виноградника». Заканчивая притчу, Христос спросил, что следует сделать с этими работниками хозяину?

— Убить! Нельзя помиловать.

— Но вы поняли намёк?

— Конечно, как не понять.

— Значит, знаете, что вас ждёт?

— Конечно, знаем, но лишь в том случае, если мы убьём этого самого единственного сына.

— Убьёте — куда денетесь…

Конечно, никуда не делись. Команда постаралась.

И понятно, почему при входе в Иерусалим апостолы «ужасались и были в великом страхе». Он такие вещи вытворял, что впору ужаснуться.

Марк некоторые эпизоды описывает теми же словами, что и Матфей, но опускает детали.

Такое ощущение, что он просто списывал у него. То, что казалось несущественным, опускал. А некоторые детали добавлял от себя.

Разговор на тему: «кесарю — кесарево». Без изменений.

Ещё — о многожёнстве. И Апокалипсис от Иисуса. Всё, как у Матфея.

Тут есть интересный момент. Христос говорил слушателям: «есть некоторые стоящие здесь, которые не вкусят смерти, как уже увидят Царствие Божье, пришедшее в силе».

Планы, конечно, были грандиозные, но простирались они не дальше Ближнего Востока и реализовать их собирались в ближайшие несколько лет.

Почему никто этого не видит?

Сценка в доме прокажённого. Сосуд с миром, оказывается, стоил триста динариев. Это — немалые деньги. Апостолы увидели, как женщина возливает благовония на Христа. « И роптали на нее». На Него не роптали. Боялись.