Психология зла

ает на плечи других.

И в этом смысле ему живется легче.

Идея, как и бог, предлагает своему рабу бессмертие – если он будет служить достаточно искренне и плодотворно. Фанатик после физической смерти остается существовать в виде слепка идей – в памяти других, в соедеянном, в оставленных следах, в том шаге, который идея сделала с его помощью. Физически он не существует, но идеи вылупились из него, как из яйца, и продолжили развитие в других людях, но ведь идеи – это и есть единственная его ценность. Поэтому фанатик может умирать без сожаления. Еще одна причина легкой смерти: он не любит этот мир, он не приспособлен к нему, он не от мира сего, а скорее от мира идей – вот он и уходит туда, как к себе домой, почти не страдая при расставании.

Примечание напоследок:

Фанатоид – это состояние, к которому, возможно, стремится любая идея. У меня было довольно сильное побуждение пропустить в этой фразе слово "возможно", то есть, даже эта идея стремилась стать фанатоидом.

ГЛАВА 6

ФОРМЫ ЗЛА. ЛАБИРИНТНОСТЬ.

Свойства химического вещества меняются, если из свободного состояния оно попадает в некоторое соединение. Например, по воде и ее свойствам никак не скажешь, что она состоит из двух газов, один из которых горит, а другой поддерживает горение. Вода, как известно, тушит огонь. Но подобное справедливо и по отношению к людям: человек, включенный в некоторое соединение, зачастую меняет свои свойства. Конечно, не любая межчеловеческая связь изменяет личность человека. Но приведу несколько примеров.

В начале семидесятых Филипп Зимбардо провел замечательный эксперимент: он попросил своих студентов «сыграть» в тюрьму. Некоторые играли роли заключенных, а некоторые – охранников. Через некоторое время «ненастоящая» идея тюрьмы стала превращаться в настоящую: с дейстительной жестокостью, унижениями и настоящей тюремной реальностью. Эксперимент пришлось срочно прекратить. Организация, созданная искусственно, стала творить настоящее зло – как Франкенштейн. Но ведь точно так же овладевает человеком любая организация, а не только тюрьма. Просто в случае тюрьмы болезнь заметнее.

Недалеко от нас есть довольно бедный вычислительный центр, который перебивается мелкими заказами. Там работает немного людей, которые сидят в кабинетах. Эти люди обыкновенны и вполне приятны в общении, если встретить их на улице или вообще во внеслужебное время. Но, попав в стены учреждения, они начинают вести себя иначе: грубо разговаривают с любым посетителем

(посторонним, не входящим в структуру учреждения), дают неверные указания, заставляют ждать, кричат, если кто-то идет не в ту дверь, ведут себя высокомерно, хотя никакими особенными достоинствами не обладают. Стоит лишь выйти из здания и забыть о работе, как эти симптомы морального нездоровья постепенно исчезают.

Как-то мне пришлось в один день побывать в нескольких библиотеках и я заметил удивительную разницу: в маленькой библиотеке работники добры и вежливы; в большой – довольно грубы и злобны. Дело в том, что чем