Радость

На страницах этой книги мы многократно видели, как уничтожают невинность детей и как у них отбирают свободу. Вечно встревоженный родитель не в силах вытерпеть плачущего ребенка и начинает угрожать ему. Разочаровавшийся в жизни родитель не может позволить своему ребенку испытывать ту радость, которую он сам не в состоянии ощутить, и наказывает свое чадо. У зажатого и закрепощенного родителя нет мочи терпеть пышного цветения и спонтанности юной жизни, и он всячески ломает и крушит ее. Не всем детям удается благополучно выжить в условиях бесчувственности и жестокости тех, кто по идее должен о них заботиться. Результатом злоупотребления детьми, их унижения и оскорбления становится смерть многих из них. Большинство родителей неоднозначны в своем отношении к детям. Они любят своего ребенка и одновременно ненавидят его. Я видел у себя в кабинете мать, которая смотрела на собственную дочь таким тяжелым, переполненным ненавистью взглядом, что я был просто в ужасе. Однако наряду с этим ребенку достается и какая-то порция любви. Детям не под силу понять амбивалентность, неоднозначность родительских чувств, которая является для них слишком усложненным и изощренным понятием, выходящим за рамки их возможностей уяснения. Если они чувствуют ненависть, то не в состоянии ощутить любовь или поверить в нее. А когда они чувствуют любовь, то забывают про ненависть. В свое время им суждено больше узнать про указанную неоднозначность, и, в свою очередь, они сами станут неоднозначными, двойственными в различных своих проявлениях.

Когда маленький ребенок ощущает исходящую от родителя ненависть и стремление к насилию, он не в силах ничего предпринять, и ему остается только думать, что его жизнь находится под угрозой. Обнаружение подобной угрозы является для ребенка шоком, от которого его организм может никогда полностью не оправиться. Фактически ребенок испытывает угрозу с двух направлений: одним является возможность насилия — ощущение, что его в самом буквальном смысле убьют, ощущение, от которого по всему телу ребенка прокатывается волна ужаса. На телесном уровне это воспоминание никогда целиком не сотрется. Второй выступает угроза оказаться отвергнутым и покинутым, которая — применительно к ребенку — также представляет собой нечто смертоносное. Указанные угрозы на деле редко или вообще никогда не сбываются, но маленький человечек не в состоянии вообразить, что они и задумывались родителями всего лишь в качестве пугала. Ему приходится подчиниться, он должен обуздать свою агрессивность и притушить свое возбуждение, а для достижения всего этого ребенку приходится ограничивать свое дыхание.

Одно из назначений биоэнергетического анализа — помочь человеку глубоко дышать, поскольку без полноценного дыхания невозможно обрести энергию, потребную для того, чтобы ощутить страстность жизни. Однако добиться от пациентов качественного дыхания — трудная задача. Дыхание по своей сути представляет собой агрессивное действие. Человек энергично всасывает воздух в легкие. К сожалению, большинство малышей всячески отучают быть агрессивными. Многие из них с самого рождения попадают в невыгодное положение, поскольку оказываются лишенными того, что дает ребенку эмоциональное удовлетворение, — кормления грудью. Младенцам дают бутылочку с детским питанием, которая ставит их в пассивное положение, поскольку здесь для всасывания молока не требуется прилагать значительных усилий. Дети, которых вскармливают грудью, умеют сосать энергично, и в результате дыхание у них оказывается более энергичным и энергетически насыщающим. С другой стороны, я установил, что младенцы, которых кормят грудью, могут быть серьезно травмированы, если отлучить их от материнской груди слишком рано. С моей точки зрения, в норме ребенок должен получать материнское молоко вплоть до достижения трехлетнего возраста, как это делается в первобытных обществах. В нашей культуре подобное встречается очень редко, поскольку женщины испытывают слишком сильное и всестороннее давление, и в результате у них не остается возможности уделять ребенку столько времени. Многим из кормящих матерей вскоре после рождения младенца приходится снова приступать к работе, чтобы помочь содержать выросшую семью. Последствия подобного отсутствия удовлетворенности у детей можно наглядно наблюдать на многочисленных пациентах с поверхностным дыханием, которые жалуются на ощущение пустоты внутри, отсутствие чувства безопасности и депрессию.

Однако лишение надлежащего вскармливания грудью не является единственной причиной печали и отчаяния, которые причиняют страдания столь многим людям. Потребность ребенка в любовном контакте с матерью не может быть удовлетворена теми женщинами, которые сами принадлежат к числу людей неудовлетворенных. Их тела не несут в себе того сильного положительного возбуждения, которое могло бы стимулировать и возбуждать тело ребенка. Матерей ввергают в состояние стресса младенцы, которые требуют больше контакта и внимания, а младенцев ввергают в состояние стресса матери, которые не в состоянии откликнуться на эти законные потребности своих деток. В развивающемся между ними конфликте младенец ощущает угрозу своему существованию. Выживание требует адаптации, приспособления, а это означает, что ребенок учится функционировать на более низком энергетическом уровне с редуцированной дыхательной функцией. Заставлять таких пациентов глубоко дышать, как правило, означает вызывать у них страх смерти. У меня было несколько пациентов, жаловавшихся, что как только они начинают дышать более глубоко, то сразу же ощущают образующуюся в голове черную пропасть, а вслед за этим испытывают страх перед обмороком. Все в этот миг выглядело для них так, словно они вот-вот умрут, и указанное ощущение пугало их до крайности. Однако это был сугубо иррациональный страх. Никто не умирает от того, что глубоко дышит. Правда, здесь может иметь место гипервентиляция с последующей потерей сознания, но в этом нет никакой опасности. Да и этого никогда не должно случиться, если человек, испытывая страх, все-таки сумеет не прекращать дышать. Именно остановка дыхания пресекает подачу насыщенной кислородом крови в мозг, порождая ощущение темноты и приводя в конечном итоге к внезапному обмороку и последующему кратковременному бессознательному состоянию. По этой причине я рекомендую своим пациентам все время оставаться сосредоточенными на дыхании. Одна из пациенток, весьма пугливая особа, ощутив неприятные симптомы, нашла в себе мужество продолжать глубоко дышать, и, к ее восторгу, свет у нее в голове не померк и она не потеряла сознание. Эта женщина была весьма возбуждена указанным результатом и не уставала восклицать: «Я смогла переступить через это! Я смогла переступить через это!» После сеанса она ушла в состоянии эйфории.

Я убежден, что если мы действительно хотим войти в царствие Божие, которое находится внутри нас, то всем нам необходимо взглянуть в лицо своему страху смерти. Херувим с пламенным мечом, охраняющий вход в библейский сад Эдема, который был первоначальным раем, тоже находится внутри нас. Это — родитель с холодными, налитыми ненавистью глазами, который может изничтожить нас за непослушание и неподчинение. Это — таящееся в нас чувство вины, произносящее слова: «Ты согрешил. У тебя нет права на счастье». И в конечном итоге это — наш собственный гнев, который накопился из-за чувств вины, стыда и страха, а теперь обращается вовнутрь и действует против нас самих. А радостное самоощущение пациентки, которая «смогла переступить через это», вовсе не гарантирует ей избавление от страха смерти. На самом деле для нее это был всего лишь первый шаг в долину смерти, шаг, который она, правда, сделала без всякой паники. Понадобится еще много последующих сеансов, на которых ей придется снова и снова смотреть в лицо страху смерти, отстаивая тем самым свое право на собственное Я. Каждая такая попытка отстоять себя, каждый глубокий вздох будут укреплять в ней жизненные силы и поддерживать желание двигаться дальше и глубже. Жизнь и смерть представляют собой два противоположных состояния бытия, а это означает, что у того, кто живет полнокровно, отсутствует страх смерти. Личная смерть индивида не существует для него иначе, как будущее событие. Это — идея, а не чувство. Если в нас и имеется какой-то страх, его можно приписать указанному будущему событию. А когда в структуре личности страх отсутствует, то смерть не пугает такого человека. Храбрые люди умеют умирать без страха. Как говорит известная пословица, «храбрец умирает только один раз, трус же переживает тысячу смертей». Если жизненные токи свободно и беспрепятственно струятся по телу, то страх просто не может иметь место, поскольку страх — это состояние закрепощенности, зажатости тела.