Психотерапия на практике

Франкл Виктор

Психотерапия на практике

Виктор Франкл

Психотерапия на практике

Книга, всемирно известного психолога, психотерапевта, посвящена самым актуальным проблемам нашей жизни: смысл любви; страх человека перед самим собой; врач и человеческие страдания; невроз безработицы и т. д.

Содержание

Предисловие переводчика

Часть I. Общий экзистенциальный анализ

О смысле жизни

Сомнения в смысле бытия

Сверхсмысл

Принцип удовольствия и принцип гомеостаза

Субъективизм и релятивизм

Три категории ценностей

Эвтаназия

Самоубийство

Жизнь как задача

Принцип гомеостаза и экзистенциальная динамика

О смысле смерти

Сообщество и масса

Свобода и ответственность

О силе человеческого духа

Биологическая судьба

Психологическая судьба

Социальная судьба

О психологии концентрационного лагеря

Часть II. Психотерапия на практике

О смысле страдания

О смысле труда

Невроз безработицы

Невроз выходного дня

О смысле любви

Сексуальность, эротика и любовь

Неповторимость и единственность

О формах любви, связанных с категорией "иметь"

Ценности и удовольствия

Сексуально-невротические нарушения

Психосексуальное созревание

Часть III. Психотерапия для повседневной жизни

Проблема души и тела с клинической точки зрения

Человек - только ли продукт наследственности и социальной среды?

Страх человека перед самим собой

Психическая гигиена для людей преклонного возраста

Психическая гигиена для людей среднего возраста

Сердечно-сосудистые заболевания

Наркоанализ и психохирургия

Врач и человеческие страдания

Шизофрения

От светской исповеди к медицинскому служению

Предисловие переводчика

Книга известного австрийского психиатра и психотерапевта В. Франкла является изложением основных принципов логотерапии и экзистенциального анализа, известных также как Третья венская школа психотерапии. Эту школу отличает гуманистический подход к душевным недугам, с которыми пациент обращается к психотерапевту. Видя в пациенте прежде всего духовно страдающего и ищущего человека, В. Франкл обращается к наиболее важным проблемам человеческого существования, которые стоят за симптомами тех или иных психических нарушений. В центр обсуждения автор ставит именно эти кардинальные проблемы человеческого бытия и среди них такие понятия, как смысл и ответственность. Рассматривая человека как телесно-душевно-духовное целое, автор полагает, что именно эти понятия определяют психическое здоровье человека и гармонию между составляющими человеческого естества. Особое внимание В. Франкл уделяет "пограничным" ситуациям и положениям, например, когда человек оказывается перед лицом неизлечимого заболевания или таким, как пребывание в концентрационном лагере - опыт, который пережил сам автор, - в которых человек получает возможность узнать смысл и ценности своего существования.

Эта книга - описание пути от классической психотерапии и метода психоанализа к логотерапии и экзистенциальному анализу. Франкл критически подходит ко многим положениям своего знаменитого соотечественника Фрейда и его последователей. В своей критике классического психоанализа Франкл говорит о необходимости демифологизации психотерапии, имея в виду представления о господстве бессознательных психических сил, имеющих биологическую природу, в сознании и поведении человека. Франкл противопоставляет психологическому детерминизму положение об изначальной свободе человеческого "Я" по отношению ко внешним и внутренним, психическим, социальным и биологическим обстоятельствам и ограничениям. Эта мысль, к которой автор не раз возвращается в своей книге, иллюстрируя ее множеством примеров из своей врачебной практики, лежит в основе разработанного им психотерапевтического метода - экзистенциального анализа.

Никита Паньков

Часть I. Общий экзистенциальный анализ

О смысле жизни

Классическая психотерапия, использующая метод психоанализа, стремится к осознанию душевного. Логотерапия же стремится к осознанию духовного. Причем в силу специфики своего метода - экзистенциального анализа - она направлена на то, чтобы довести до сознания человека ответственность как основу основ человеческого бытия.

Ответственность же в каждом конкретном случае означает ответственность перед смыслом. Таким образом, вопрос о смысле человеческой жизни следует поставить в центр обсуждения. Действительно, этот вопрос является одним из наиболее частых среди тех, с которыми душевнобольной человек, находящийся в духовном смятении, обращается к врачу. Не врач начинает разговор об этом, а пациент, который прямо-таки атакует врача этим вопросом.

Сомнения в смысле бытия

Вопрос о смысле жизни - высказывается ли он прямо, или предполагается - является человечески понятным вопросом. Поэтому сам по себе факт того, что смысл жизни подвергается сомнению, не может быть выражением болезненного в человеке; это скорее выражение человеческого вообще, более того, самого человеческого в человеке. Ведь мы вполне можем представить себе высокоразвитые живые организмы, такие, как пчелы или муравьи, которые по некоторым аспектам их социальной организации, свойственным им, и похожим на человеческие структуры формам даже превосходят человеческое общество; однако никогда и ни при каких обстоятельствах мы не можем представить себе, чтобы какой-нибудь живой организм мог задать вопрос о смысле собственного бытия и этим самым подвергнуть его сомнению. Только человек оставляет за собой право подвергать свое бытие сомнению, и только одному ему свойственно переживать все сомнения в его смысле.

Приведу конкретный пример. Одного пациента направили в мою клинику по поводу его отчаяния в смысле своего существования. В беседе с ним выяснилось, что речь идет об эндогенном депрессивном состоянии. Обнаружилось, что сомнения в смысле жизни одолевали его отнюдь не в периоды депрессивных фаз, как этого следовало бы ожидать; более того, в эти периоды он был в такой степени настроен ипохондрически, что ни о чем подобном не мог и думать. Эти раздумья одолевали его лишь в здоровом состоянии! Другими словами, духовная нужда, с одной стороны, и душевная болезнь, с другой, в этом конкретном случае находились во взаимоисключающих отношениях. Но если даже в этом конкретном случае отчаяние и сомнение можно лишь в минимальной степени объяснить депрессией, то весьма вероятно, что при известных обстоятельствах они могли бы стать причиной обратного - привести к ноогенной депрессии. Вопрос о смысле бытия во всей своей радикальности может прямо-таки потрясти человека до основания. Это часто случается в пубертатном периоде, когда перед духовно зреющим и ищущим молодым человеком открывается сущностная проблематика человеческого бытия. Когда однажды учитель естествознания в средней школе, объясняя на уроке в классе, что жизнь организма, в том числе и человека, является в конечном счете не чем иным, как окислительным процессом, т. е. процессом сгорания, один из его учеников поднялся со своего места и задал ему страстный вопрос: "Да, но какой вообще смысл имеет тогда жизнь?" Этот молодой человек считал, что человеческое существование - это нечто иное, чем свеча, которая стоит на столе и сгорает до конца. Ее существование ( Хайдеггер сказал бы: "наличествование") можно назвать процессом сгорания - человеку же свойственна совершенно другая форма бытия. Человеческое бытие - это, прежде всего, сущностно обусловленное бытие, которое всякий раз помещено в историческое пространство, из системы координат которого его нельзя изъять. И эта система всегда определяется смыслом, пусть и неосознанным или даже вообще невыразимым. Суету в муравейнике можно с этой точки зрения назвать целенаправленной, но не осмысленной; с исчезновением категории смысла отпадает и то, что можно назвать историческим; муравьиное "государство" не имеет "истории".