Жажда целостности: наркомания и духовный кризис

Билл Уилсон, один из основателей общества «Анонимные алкоголики», оказавшись на самом дне своей алкоголической карьеры, испытал яркое духовное переживание. Он был обычным человеком, нью-йоркским биржевым маклером, который перестал владеть своей жизненной ситуацией и контролировать себя в употреблении спиртного. Когда он в очередной раз проходил курс лечения от тяжелой формы алкоголизма, он, сидя на больничной койке, отчаянно молил неведомого Бога о помощи. Вдруг он почувствовал, что его окутал белый свет, наполнив мистическим блаженством, силой и покоем. «Я стал четко осознавать Божественную Силу, которая поистине казалась морем живого духа, — писал Билл Уилсон. — Я лежал на берегу этого нового мира. “Это, — подумал я, — должно быть великой реальностью, Богом, о котором говорили проповедники”». Это событие, описанное в книге «Pass It On», было настолько захватывающим и значимым, что привело Уилсона к тому, что он бросил пить, и его жизнь полностью изменилась. Во время этого краткого эпизода целительная сила божественного затопила маленькое беззащитное «я».

Существует еще один вид духовного переживания, который сообщество выздоравливающих от зависимости называет термином психолога Уильяма Джеймса «образовательное разнообразие». Это та внутренняя осознанность, которая постепенно развивается на протяжении всего времени, причем мы, возможно, этого даже не осознаем. Люди сообщают нам об изменении в нашем поведении и о положительных качествах, которые они в нас наблюдали, и, оглядываясь на несколько месяцев или лет назад, мы понимаем, что значительно выросли. Возможно, эти изменения отчасти происходят благодаря нашим усилиям, нашей работе. Однако, понаблюдав и сравнив наше старое и новое «Я», мы понимаем, что к такому преображению привел нас некий источник, который находится за пределами наших ограниченных возможностей.

Мы говорили о присутствии в нашей жизни духовной силы и о том, что она дает нам возможность расширить наше понимание и определение того, кто мы такие. Теперь будет весьма логично задать вопрос: если в нас одновременно существуют мелкое эгоцентричное «я» и «глубинное Я», то почему у нас нет более легкого доступа к нашему источнику вдохновения, исцеления и руководства?» Если наша божественная сущность уже присутствует в нас в настоящий момент, то почему мы не узнаем ее сразу и не знаем о ней в каждый момент? Почему мы вместо этого чувствуем неистовое побуждение искать что-то такое, чему даже не всегда можем дать определение? А также почему многие люди совершенно ничего не знают о своих возможностях, о своем потенциале целостности? Многие века искатели пытаются найти ответы на эти вопросы.

Задавая себе эти вопросы, я много раз вспоминала одну легенду, приведенную в книге Свами Муктананды «Kundalini: The Secret of Life» («Кундалини: тайна жизни»). Согласно этой легенде, до сотворения мира существовал один лишь Бог. Но однажды Богу наскучило одиночество, и он захотел с кем-нибудь поиграть. Так Бог из Себя сотворил мир, а также младших богов, чтобы они помогали ему управлять вселенной. Однако эти создания в творении Божьем знали о своем божественном происхождении, а кроме того, знали, как вновь слиться с истоком, давшим им рождение. Вскоре у них пропал интерес к миру и все они вернулись к Богу на небеса. Игра Бога была разрушена, и Он снова заскучал.

Тогда Бог созвал на совет других богов и попросил их о помощи. И один из этих богов предложил:

— Почему бы не низвергнуть всех с небес, не запереть врата и не спрятать ключ? А также почему бы не окутать все пеленою забвения, дабы этим созданиям не так-то легко было вспомнить, откуда они пришли?

Бог нашел эту идею превосходной.

— Но где же спрятать ключ от небес? — спросил он.

— В бездонной пучине Тихого Океана, — предложил один из богов.

— А может быть, на вершине Гималаев? — сказал другой.

— Да нет же! Лучше оставить ключ на Луне. Ведь до Луны так далеко, что никто никогда не доберется до него.

Бог погрузился в медитацию и, увидев будущее, огорченно сказал:

— Ни одна из ваших идей не годится. Люди начнут исследовать самые отдаленные уголки вселенной. Они не только погрузятся на дно океана, взойдут на самые высокие горы, но также побывают на Луне, начнут исследовать планеты и попытаются открыть законы вселенной.

Все безмолвно слушали речь Бога, и вдруг Он произнес:

— У меня есть ответ! Я знаю одно место, куда человек никогда не заглянет в попытках найти ключ от небес. Это место находится в самом человеке, прямо в самом центре его существа. Люди будут путешествовать в космосе на немыслимые расстояния, но они никогда не сделают и пары шагов внутрь себя, чтобы найти ключ от небес.

Все боги аплодировали этому блестящему плану. А Бог до сих пор радуется, наблюдая наши поиски пути домой.

Неужели действительно эта всеохватывающая человеческая драма является долгими и сложными поисками сокровища — ключа, который отворит врата, ведущие к нашей истинной природе? Возможно, каждый совершаемый нами шаг — это часть дивной божественной игры, которая сохраняет человеческое состояние сознания живым, динамичным и сложным. Неужели все мы блуждаем — кто, с трудом переставляя ноги, кто вприпрыжку или пританцовывая, — по пути вспоминания того, кто мы есть на самом деле? Неугомонность, ощущаемая нами в нашей жизни, — это врожденная инициатива, продвигающая нас к духовным возможностям. Наша жажда целостности — это движущая сила, которая, в конце концов, соединит наши «индивидуальные я» с нашим «глубинным Я» точно так же, как капля, выплеснутая волной на берег, в конечном итоге вновь соединяется с огромным океаном.

БЛУЖДАЯ В ПУСТЫНЕ

Отчуждение, оскорбление и человеческий опыт

Давайте исследуем идею, что все мы — индивидуальные единицы, отделенные от океана нашей истинной природы, и что главное побуждение в нашей жизни — вновь соединиться с истоком. Представляя себе это, имейте в виду, что обсуждаемое является лишь историей, метафорой в таком же смысле, в каком историей является приведенная в предыдущей главе легенда о сотворении мира. Я не хочу сказать, что все так и устроено на самом деле, но, возможно, именно так полезно представлять себе наш опыт. В этом описании путешествия нашего героя запечатлен путь, который ведет нас через проверки и испытания, но обещает исцеление и преображение тем, кто выбрал его для себя.

В этой главе мы взглянем на отчуждение от нашей духовной личности как на существенный элемент, свойственный человеку. Делая это, мы проследим путешествие через дородовую жизнь, которое человек, входя в этот мир, совершает от зачатия до рождения. Мы будем исследовать качества, присущие нашему состоянию изоляции, и изучать то, как они проявляются в нашей жизни. Как мы себя чувствуем, будучи отрезанными от своего «глубинного Я»? Какую роль в нашей одиссее играют злоупотребления?

В этом контексте наша обособленность не является отрицательным или печальным фактором существования, который для нас неизбежен. Это не восприятие нашей жизни как порождающего страх безвыходного приговора тщетности и абсурдности, о котором говорили экзистенциалисты. С этой представленной мною позиции можно сказать, что мы существуем в состоянии космической амнезии. Отделяясь от своего потенциала, мы забыли, кто мы на самом деле. Каждый из нас вовлечен в сложную вселенскую игру, в которой наша бренная личность так же божественна, как запредельные мистические сферы. Наши ограничения, наше ограниченное понимание, наша неспособность вспомнить свою подлинную личность — все это части захватывающей драмы, в которой каждому из нас отведена своя роль.

С этой точки зрения, наше состояние обособленности является божественным состоянием, хотя его глубины — это далеко не самое возвышенное. Это — часть уникального духовного опыта, которую мы можем обнаружить, исключительно будучи людьми. Точно так же, как тьма ночи важна для появления утренней зари, тягостная ситуация космического одиночества необходима для создания инстинктивного побуждения, которое, в конце концов, станет двигать нас в направлении нашего духовного истока.