Психология

30

ство. Поскольку он является для нас не проаг 'тлл.по- ванным и не разложенным на части, можно скяз,';гь, что мы познаем его чувственным образом; но как тол1?ко мы различили в нем составные элементы и начинаем сознавать отношения между ними, наше знание ста- новятся восприятием и даже отвлечением и как тако- вое не будет рассматриваться нами в настоящей главе.

Интенсивность ощущений. Свет может быть так тускл, что не рассеет заметным образом мрака, звук—так глух, что не слышен, прикосновение—так слабо, что мы не почувствуем его. Другими словами, нужно определенной величины раздражение, чтобы вызвать сколько-нибудь заметное ощущение. Это фехнеровскийзакон порога: раздражение должно перейти известную конечную границу, прежде чем объект станет доступен сознанию. Раздражение, чуть-чуть превышающее порог, называется minimum visible, audible etc. (едва разли-чимое). Если мы начиная от порога будем постепенно увеличивать раздражение, то и ощущение будет возрас- тать, хотя и медленнее, пока, наконец, не дойдет до высшей точки, за которой его интенсивность уже не возрастает, несмотря ни на какое увеличение раздра- жения. Обыкновенно уже раньше достижения высшей точки к специфическому характеру ощущения начина- ет примешиваться боль. Это можно ясно наблюдать при сильном давлении, большом жаре или холоде, ярком свете и громком звуке; с меньшей определенностью -при вкусовых и обонятельных ощущениях только вслед- ствие того, что здесь труднее увеличивать раздражение. Но все последние ощущения, даже самые неприятные при значительной интенсивности, в самой слабой сте- пени скорее приятны, чем неприятны. Чуть-чуть горь-коватый вкус или легкий запах гнили могут предстап- лять по крайней мере что-то интересное.

Закон Вебера. Я сказал, что интенсивность ощуще- ния возрастает медленнее, чем вызывающее его раздра-жение. Если бы не было вовсе порога и если бы каждый равный прирост раздражения вызывал равный прироств интенсивности ощущения, то простая прямая линия, а не кривая могла служить графическим изображением отношений между этими двумя величинами. Пусть го- рчзотальная линия (рис. 1) служит шкалой для интен- сивности раздражения: при 0 пусть всякая игтепсчв-^{1: :сть} Раздражения отсутствует, при /^единице и т. д.

31

Пусгь перпендикуля- ры, восстановлен-ные из точек деле- ния /, 2, 3 на шка- ле до пересечения с наклонной, означа-ют соответствующие степени ощущения. При 0 не будет ни- какого ощущения; при 1 ощущение будет выражаться линией 5¹—/, при 2—линией S²—2 и т. д. Линия S',«S², S³ будет возрастать равномерно, ибо, согласно на-шей гипотезе, вертикальные линии (ощущения) возра- стают прямо пропорционально горизонтальной (раздра- жения). Но в природе, как мы уже сказали, ощущениевозрастает медленнее раздражения. Если каждый шаг вперед в горизонтальном направлении равен предшест- вующему, то каждый шаг по вертикальному направле-нию вверх должен быть несколько короче предыдуще-го — и линия ощущений будет выгнутой кривой.

Рнс. 2 соответствует по- рядку вещей в природ'.',О означает пункт, где раз- дражение отсутствует, и со- знательное ощущение, озна- чаемое кривой, начинается лишь по достижении раз- дражением порога в пункте3. С этого пункта ощущение

все более и более возрастает, но с каждым шагом все медленнее и медленнее, пока, наконец, не достигну- та высшая точка—когда кривая приближается к пря-мой.

Точная формулировка закона отставания ощущения от раздражения приписывается Веберу, ибо он первымоткрыл его при определении тяжести. Я приведу сде- ланную Вундтом характеристику этого закона н фак- тов, на которые он опирается: «Всякий знает, что в ти- хую ночь мы замечаем звуки, ускользающие от нашего внимания при дневном шуме. Еле слышное тиканье ча- сов, шум ветра в дымовой трубе, легкий скрнп стульевв комнате и тысячи других едва заметных звуков дости- гают в то время нашего слуха. Всем также хорошо из- вестно, что среди шумной уличной сутолоки или среди железнодорожной суматохи мы не только иногда нэ

слышим того, что нам говорит сосед, но и не можем различить звуков собственного голоса. Звезды, кажу-щиеся наиболее яркими ночью, днем невидимы; и хотя луна видка в дневное время, она кажется гораздо более бледной, чем ночью. Всякий, кому случалось переносить тяжести, знает, что, прибавив к фунту тяжести в руке другой фунт, он сейчас же почувствует разницу, между тем как прибавка одного фунта к 100 фунтам совершен- но неощутима...

Бой часов, свет звезд, давление тяжестей служатраздражениями для наших чувств, и притом раздраже- ниями, интенсивность которых остается постоянной. Че- му же научают нас приведенные выше опыты? Очевидно, тому, что одно и то же раздражение, смотря по обста- новке, в которой ему приходится воздействовать на нас, будет ощущаться то интенсивнее, то слабее, а то и вовсе не будет ощущаться. Какого же рода должно быть изменение в окружающей обстановке, чтобы изменилась интенсивность ощущения? При внимательном наблюде- нии мы замечаем, что это изменение всегда бывает од- ного и того же характера. Тиканье часов представляет для нашего уха слабое раздражение, которое, взятое в отдельности, мы воспринимаем ясно, но не слышим на- ряду с сильными раздражениями в виде грохота колес и других дневных шумов. Блеск звезды служит раздра- жением для глаза. Но это раздражение вместе с силь- ным раздражением дневного света становится неощу- тимым, хотя мы ясно различаем его наряду с еще более слабым светом сумерек. Тяжесть представляет раздра- жение для кожи, мы его ощущаем, когда оно присоеди- няется к равному предшествующему раздражению," но оно становится неощутимым наряду с раздражением в1000 раз большим...

Поэтому мы можем выставить общее правило: чтобы раздражение было ощутимым, оно должно быть тем меньше, чем предшествующее раздражение было сла- бее, и тем большим, чем предшествующее раздражениебыло сильнее. Простейшим примером отношения слу- жила бы, конечно, прямая пропорциональность ощуще-ния раздражению. Но в гаком случае свет звезд, напри-мер, сообщав бы одинаковый придаток света и дневно- му свету, и мраку ночного неба, а этого, как известно, нет на самом деле. Отсюда ясно, что интенсивность ощущения возрастает не прямо пропорционально раз- дражению, а гораздо медленнее. Возникает вопрос: г

3-833 33

33

какой пропорции ощущение отстает от раздражения по мере возрастания последнего? Чтобы ответить на этот вопрос, обыденный опыт недостаточен. Нам нужны для этого точные мерила как для различных степеней раз- дражения, так и для интенсивности самих ощущений,

Впрочем, и обыденный опыт дает некоторые указа- ния на то, как производить такие измерения. Мы виде- ли, что измерить силу ощущения невозможно; мы можем лишь определить разницу между ощущениями. Но все эти опыты выражались в одном факте, именно в том, что та же разница а раздражении в одном случае могла ощущаться, а в другом нет: прибавка фунта к фунту ощущалась, а прибавка того же фунта к 100 фунтам оставалась незаметной. Опыт показал нам; что одина- ковая разница в раздражения х может вызывать совер-шенно неодинаковую разницу в ощущениях. Всего ско-рее мы достигнем результата, если возьмем произволь-ной величины раздражение, заметим, какое оно вызы- вает ощущение, и посмотрим, насколько мы можем уве- личить раздражение, не вызывая заметной перемены в интенсивности ощущения. Если мы будем производить такие наблюдения с раздражениями произвольно взятойвеличины, мы будем вынуждены изменять величину я того придатка к раздражению, который способен выз- вать едва заметную разницу в ощущении. Свет не дол- жен быть ярок, как сияние звезд, чтобы быть только- только заметным в сумерки; он должен быть гораздо сильнее, чтобы быть едва заметным днем. Если мы те- перь произведем наблюдения над раздражениями са- мой различной интенсивности и отметим для каждойсгепени раздражения величину прибавки, необходимой для получения наименьшей разницы в ощущении, то мы получим ряд чисел, выражающих закон, согласно которому ощущение изменяется при возрастании раз- дражения».