Эта покорная тварь – женщина

На эту удочку обычно и попадался пижон. По словам самой «мисс Эллен», она не дала ни одного промаха. Во-первых, все чрезвычайно были довольны тем, что вместо ожидаемого урода находили молодую и красивую женщину. Все они рассуждали приблизительно следующим образом: если женщина помешает в газете объявление о своем миллионном приданом, то она, по меньшей мере, горбатая, хромая или кривая. При виде очаровательной невесты они настолько были поражены контрастом между ожидаемым и действительным, что сразу же теряли голову и верили каждому слову ловкой обманщицы.

— Поверите ли, господин Горон,— говорила мне она,— ни один не ушел из моих рук... После третьего или четвертого свидания они произносили одну и ту же фразу, будто сговорились и выучили ее наизусть. Когда я упоминала о своих 1.200.000 франков, все мои обожатели перебивали меня следующими словами: «Увы, сударыня, это единственное препятствие моему счастью! Я полюбил вас всеми силами души, но вы слишком богаты... ваше богатство является ужасной преградой!»

Мне стоило немалых усилий,— добавила рассказчица,— чтобы не расхохотаться, выслушивая в двадцатый раз эту неизменную формулу лицемерия!

Но при этом «мисс Эллен» не слишком откровенничала о способах выманивания денег и подарков у своих «женихов», которых она заставляла довольно дорого платить за свое страстное желание воспользоваться ее миллионом.

Вот одно из ее писем:

«Вы мне тоже понравились. Вы хорошо воспитаны, у вас доброе сердце. Боже мой, что еще нужно для женщины! Теперь я уезжаю в Лондон, чтобы навестить мою престарелую бабушку и получить ее согласие на брак с иностранцем. Я знаю, что это ей не очень понравится, но надеюсь все-таки убедить ее. Пришлите мне Вашу фотографию, чтобы я могла держать ее перед глазами во время путешествия. Думаю, что полюблю Вас глубоко и искренне».

Но интереснее всего было следующее:

«Кстати, я немного стеснена в средствах. Свою ренту получу только 1-го числа. Не можете ли Вы ссудить мне до этого времени 2.000 франков, мой дорогой жених?»

И они ссужали, даже если для этого требовалось заложить фамильные драгоценности или продать последний клочок земли.

А «мисс Эллен» продолжала действовать. Она трепетно готовилась к свадьбе и давала понять, что пришло время свадебного подарка. Женщине, обладающей капиталом в 1.200.000, нельзя дарить колец дешевле 25 луидоров. Как только жених раскошеливался, она, получив подарок, исчезала. Впрочем, иногда комедия длилась и до самого последнего момента...

В день свадьбы злополучный субъект во фраке нетерпеливо расхаживает перед собором, когда к нему подходит посыльный и вручает письмо следующего содержания: «Дорогой друг! Моя бабушка решительно не желает выдавать меня замуж за иностранца. Я в отчаянии. Уезжаю в Австралию. Мы никогда больше не увидимся».

И ни один из «женихов» не стал в свое время наводить какие бы то ни было справки, все они были поглощены одной мыслью: как бы поскорее приобщиться к этим вожделенным 1.200.000. Забота о том, как бы обмануть другого, всегда мешает обманщику видеть, что его самого хотят обмануть,— вот истина, старая, как мир!»

                                                                                                ГОРОН. Записки

-------------------------------------------------------------------------------------

Все вышеизложенное можно смело проецировать на современность в масштабе один к одному. Изменились только: одежда, средства передвижения и, как это ни прискорбно,— суммы. Нынешние «женихи» клюют на неизмеримо более мелкие приманки.

Есть довольно многочисленная категория мошенниц, которые специализируются на драгоценностях.

Одни из них торгуют откровенно фальшивыми изделиями, другие ловко подменяют подлинные драгоценности фальшивыми во время продажи, третьи совершают иные, подчас самые головокружительные комбинации, как некая госпожа де Ламотт, мошенническая проделка которой стала одним из курьезов европейской истории.

Это было время правления Людовика XVI.

Духовник короля, кард и нам де Роган, человек весьма простоватый и вообще не блещущий никакими особыми достоинствами, был в немилости у королевы, Марии-Антуанетты, что его весьма беспокоило в плане дальнейшей придворной карьеры.

В сентябре 1781 года ему была представлена некая Жанна де Валуа де Сен-Реми де Люз, в замужестве — графиня де Ламотт, которая прозрачно намекнула на свою давнюю дружбу с королевой и возможности влияния на нее. Карлинам счел ее полезным для себя человеком и с тех пор не раз давал ей безвозвратные ссуды под залог будущего покровительства у Ее Величества.

А графиня де Ламотт в то время жила в отеле «Реймс» на улице Веррери, где снимала с мужем и братом две скромные комнатки, за которые они платили крайне нерегулярно ввиду постоянного безденежья. Правда, в 1872 году они переехали на квартиру в довольно приличном доме по улице Нев-Сен-Жиль, Но скитались при этом, где попало, потому что квартира была обставлена необходимой мебелью только лишь весной следующего года, да и то в кредит.

Таково было финансовое положение той, что называла себя подругой королевы.

Жила она, в основном, на подаяние кардинала Рогана, который, впрочем, уже начал выражать сомнения по поводу возможностей своей нищей покровительницы.

И тогда мадам де Ламотт показывает своему — выражаясь современным языком — спонсору письма, якобы написанные рукой Марии-Антуанетты. Фальшивые письма произвели ожидаемое впечатление, но кардинал ждал конкретных действий. И дождался...

Надо заметить, что в это самое время в Париже блистал великий авантюрист, известный под именем графа Калиостро. Вся знать была в ажиотаже, стремясь попасть на сеансы этого таинственного целителя, мага, чародея и предсказателя. Ассистировала магу его подруга Лоренца, загадочная красота которой придавала сеансам графа еще больше веса и очарования.

И вот Лоренца становится подругой графини де Ламотт, которая вскоре говорит кардиналу де Рогану:

— Если вы желаете удостовериться в правдивости моих слов и в моих подлинных возможностях, поезжайте сегодня в Версаль. В десять часов вечера по аллее дворцового сада будет гулять королева, и вы из ее уст услышите то, в чем сомневаетесь... Ее Величество действительно переменила свое отношение к вам... Впрочем, убедитесь сами.

В десять вечера взволнованный кардинал уже бродил по главной аллее Версальского сада.

— Пойдемте,— сказала неожиданно появившаяся рядом графиня де Ламотт.— Королева разрешает вам приблизиться.

Они поспешили навстречу стройной женщине в плаще с капюшоном. Кардинал низко поклонился ей, а она едва слышно произнесла:

— Вы можете надеяться, что прошлое будет забыто.

И она, отвернувшись, направилась в сторону дворца.

В роли королевы выступала некая баронесса д’Олива, подготовленная Лоренцой, а сама Лоренца исполняла роль сопровождавшей ее фрейлины.

Кардинал безоговорочно поверил в подлинность действа, которое было разыграно тремя авантюристками, и с того знаменательного вечера авторитет графини де Ламотт стал для него непререкаемым.

Но женщины-крысы не менее азартны, чем мужчины, и графиня со своей подругой разрабатывает новый, еще более дерзкий план...

Ей было известно, что придворные ювелиры — Бемер и Бассаж — изготовили необычайной красоты ожерелье, которое оценивалось в 1.600.000 франков. Состояние казны в то время оставляло желать лучшего, и королева не могла сразу выплатить эту сумму.

При встрече с кардиналом Роганом графиня показывает ему. письмо королевы (разумеется, фальшивое), в котором та уполномачивает его, как особо доверенное лицо, вступить в переговоры с ювелирами относительно выплаты в рассрочку. Гордый оказанным ему доверием, кардинал направляется к ювелирам и договаривается с ними о выплате требуемой суммы в течение двух лет. Они подписывают договор.