Психологическая диета или скажи «Нет» лишнему весу

Во взрослом состоянии, если человек будет испытывать депрессию или же страх перед одиночеством и чувство пустоты, это может стать причиной, вызывающей приступ обжорства. Многие люди с детства запомнили, что при болезни или же боли родители давали им «болеутоляющее» — конфетку.

И когда человеку станет «больно», он может вернуться к проверенным методам преодоления этой боли — приему пищи. И, в конце концов, в бессознательном ребенка может закрепиться положение, что если ему плохо, то надо поесть — на бессознательном уровне он начнет чувствовать себя так, как будто он уже не один — ведь его родители «кормят».

Наиболее ярким подтверждением психологического характера пищевого поведения являются нервная анорексия. При ней девушке почему-то втемяшивается, что она толста до безобразия (при этом размер ее может быть чуть ли не 42-м).

И она начинает резко ограничивать количество пищи и, в конце концов, становится похожей на узника Бухенвальда. Мне приходилось несколько раз лечить подобные проблемы и у девушек и у парней. И я убедился, что они чаще всего связаны с сексуальным взрослением этих детей.

Девушки, у которых появляется анорексия, оказываются психологически не готовыми к своей зрелости. Так получилось в процессе их развития, что они боятся взрослой жизни и тех требований, которые она предъявляет людям. И к признакам полового созревания (менструации и рост молочных желез) у них развивается резко отрицательное отношение. Эту подготовку к выполнению женской роли они считают чуждой и чрезмерной для себя.

Анорексия помогает им уйти от выполнения этой роли. Из-за истощения месячный цикл прекращается, весь жир, который делает женщину гладкой, красивой и желанной мужчинами, исчезает. И девушка через это задерживается в подростковом периоде, где не надо нести почти никакой взрослой ответственности и выполнять взрослые роли.

Еще более ярко психологический характер проблем с пищевым поведением проявляется при булимии. Она чаще всего бывает у женщин, хотя я лечил двоих парней с этой проблемой. И часто сочетается с нервной анорексией. При ней появляются приступы переедания, после которых происходит самопроизвольная рвота. Или же больной сам вызывает ее или же применяет слабительное.

Очень яркий пример, говорящий о том, что в основе этих нарушений лежат психологические проблемы, был у одного молодого человека из Зеленограда. Он был достаточно упитанным ребенком до 8 класса. И совершенно из-за этого не комплексовал. Он был веселым, жизнерадостным, играл в хоккей, был популярен в классе.

Но однажды в хоккейной раздевалке одноклассник обозвал его «шкафом». И это так потрясло его, что он практически перестал есть. В результате его вес начал падать по 1 килограмму в день. Естественно, родители запаниковали и начали его лечить. Но он теми или иными способами отказывался от их забот.

И если его все-таки насильно заставляли что-либо съесть, у него после еды появлялась рвота. Он похудел настолько, что стал очень щуплым мальчиком, от «шкафа» ничего не осталось. Такое быстрое похудение представляет реальную опасность для жизни.

На этом этапе в дело вмешалось бессознательное. И стало вызывать у него приступы обжорства для того, чтобы преодолеть эту «шизофрению», которая могла довести организм до гробовой доски. Но как только он набивал желудок «под завязку», «противошкафная» программа на похудение заставляла его выкинуть все сьеденное в унитаз.

В этом случае можно говорить о том, что программы на выживание в определенные моменты берут верх и заставляют сожрать огромное количество еды. Но созданные сознанием и ставшие полубессознательными программы аннулируют все усилия подсознания при помощи рвоты.

Мне удалось остановить эту «гражданскую» войну и сейчас это нормальный парень — не худой и не толстый, который успешно закончил институт, и работает по профессии.

Понятно, что в этом случае идет война между сознательными тенденциями и стремления бессознательного достичь большего веса. То же самое происходит и с другими людьми, у которых появляются приступы обжорства.

Все это подтверждает теорию о том, что все их проблемы заложены в детстве и основаны на нарушениях родителями режима питания своих детей. Эти больные очень часто отмечают, что родители использовали в детстве еду как наказание. Или же насильно кормили их, постоянно скандалили из-за их нежелания поесть.

У таких людей, практически у всех, отмечается крайне низкая самооценка, отмеченная чувством внутренней пустоты. И немудрено — они продолжают чувствовать свое бессилие перед давлением родителей!

Если приступ обжорства наступает тогда, когда человек должен испытывать гнев, то это значит, что он «заедает» свои чувства вместо того, чтобы их выразить. Если человек считает выражение своего гнева опасным или невозможным, то рвота заменяет этот протест. Булимия и последующая после нее рвота означает демонстрацию автономности, видимое для всех восстание против родительских установок и внедренного в него конформизма.

Люди, страдающие булимией обычно перфекционисты (все надо делать только на «отлично»), но при этом хаотичны, импульсивны, готовы рисковать. Личные отношения тоже строятся по «булимической» схеме — пылкое увлечение — резкий разрыв.

Очень часто в нашем обществе ребенка заставляют есть много, даже если он этого не хочет. Советская диетология создала миф о том, что ребенку жизненно необходимо есть 4–5 раз в день и в определенных дозировках. И «просвещенные» родители вынуждены были проявлять чудеса изобретательности для того, чтобы вовремя и в надлежащем объеме накормить свое чадо. В результате они с успехом ломали естественный механизм саморегуляции приема пищи, с которым рождается каждый ребенок.

Редко у кого из детей хороший (с точки зрения родителей) аппетит. У них НОРМАЛЬНЫЙ аппетит, заложенный природой. Если ребенка предоставить самому себе, он будет очень часто есть в течение дня, но при этом никогда не переедает. Но родители, конечно же, этого не знают и руководствуются «наукой». Поэтому, если ребенок не ест столько, сколько они считают нужным, то зачастую все кончалось руганью. Если же ребенок ест все, что они предлагают, то его хвалят.

Ребенок может очень по разному относиться к такому “вымогательству” родителей: он может из упрямства отказываться от пищи, он может есть маленькими порциями и всегда с уговорами и, наконец, он может пассивно смириться с перекармливанием родителями — вплоть до ожирения.

Дети, которые чувствуют себя заброшенными и одинокими, воспринимают родительские призывы поесть часто лишь как средство для успокоения самих родителей и как скрытую угрозу дополнительного лишения любви. Ребенок вынужден подчиняться этому “шантажу” для того, чтобы к нему относились хорошо.