Бомбы в сахарной глазури

О православной миссии

Архиепископ Аверкий (Таушев) писал: "Мы живем в страшное время, когда самые понятия христианские, здравые и истинные, подменяются понятиями фальшивыми и ложными, зачастую злонамеренно изобретаемыми с несомненной целью, конечно, отклонить людей от правого пути истинной христианской жизни. Во всем этом видна какая-то планомерно действующая черная рука, которая стремится как можно крепче привязать людей к этой временной земной жизни, заставив их забыть о неизбежно всех нас ожидающей жизни будущей, жизни вечной.

Так, например, достаточно кому-нибудь начать регулярно ходить в церковь, молиться Богу дома, соблюдать посты, вести себя целомудренно и воздержанно, уклоняясь от всех современных, столь нескромных развлечений и увеселений, как окружающие сейчас же набрасываются на него с насмешками и укоризнами: "Да что ты? В монахи, что ли, собрался? Или хочешь показаться перед нами каким-то праведником, святошей?" Это и прежде бывало, но никогда в такой мере, как теперь, когда — увы! — и некоторые современные пастыри, либерально и модернистски настроенные, относятся к подобным подвижникам благочестия (иначе их в наше время и не назвать!) явно неодобрительно.

Стоит пастырю, желающему только честно и добросовестно исполнять свой пастырский долг, без всяких поблажек и уступок современной моде и развращенным нравам, начать учить своих пасомых истинно христианскому пути жизни, как сейчас же весьма многие из современного мнимохристианского общества обрушиваются на него со всею силою ожесточенного озлобления, начинают всячески хулить и порочить его, стремясь дискредитировать в глазах остальных и подорвать его пастырский авторитет" (Аверкий (Таушев), архиеп. Всему свое время. М., Издательство Сретенского монастыря, 2006. С. 104–106).

Владыка Аверкий написал это в Америке в 1961 году. Но разве не то же говорят церковные либералы в современной России? Хоть и страна другая, и полвека прошло с тех пор, как это было написано, а претензии все те же. Что значит "хочешь показаться святошей"? Значит, хочешь прославить себя, выставив свое "я", свое "эго" в выгодном свете.

Послушание духовнику, соблюдение иерархии пытаются дискредитировать, сказав, что священники просто тешаттаксвой эгоизм, властолюбие и тщеславие. В более корректной форме критика ортодоксальных, серьезно относящихся к церковным правилам и традициям пастырей сводится к тому, что они забывают о христоцентризме, приводят к себе, а не ко Христу. Хотя, конечно, представители младостарчества и "гуруизма" тоже у нас встречаются, но нападают ведь почему-то в основном не на них, а на батюшек, которые как раз заботятся о подлинном воцерковлении своей паствы, о серьезном отношении к вере, к церковным таинствам, к молитве, к православному образу жизни, на тех, кто "полагает жизнь за овец" (Ин. 10,11). Именно такого "пастыря доброго" по лукавой диалектике перевертыша обвиняют в эгоизме.

Естественно, в эгоизме обвиняют и "старушек у подсвечника", многие из которых, как пророчица Анна, всю жизнь не отходят от храма. Не просто проводят там все свое время, а трудятся не покладая рук, не жалея сил, невзирая на преклонный возраст и телесные недуги. И, пожалуй, только в среде, насквозь пропитавшейся духом эгоизма, могут найти поддержку сентенции, что "злобные бабки просто самоутверждаются за счет молодых". В обществе, не утратившем традиционных христианских представлений о добре и зле, такие сентенции не могли бы прижиться. Во-первых, потому что христианство учит прежде всего заглядывать в себя и в себе искать вину, а во-вторых, потому что грех хамства невозможно было бы выдать за добродетель.

Очень показательная полемика развернулась в последний год и по вопросу миссионерства в молодежной среде. Тех, кто не приветствует сомнительный принцип "цель оправдывает средства" и возражает против некоторых миссионерских экспериментов, считая это опошлением Благой Вести, сторонники подобных экспериментов называют "миссиофобами". И даже — в стилистике то ли Французской революции, то ли Третьего рейха — "врагами миссии", с которыми надо расправляться со всей беспощадностью.

Когда читаешь про "миссиофобов", может представиться некое страшное и одновременно тупое мифологическое животное, которое ("друзья миссии", они же "миссиофилы", всерьез это утверждают!) ненавидит молодежь и всеми силами старается не пустить ее в Церковь, боясь, что веселые, свободные, сильные молодые люди придут в храм и потеснят его. То есть зверюга-миссиофоб эгоистичен прямо-таки до слабоумия. Не желает, хоть тресни, увеличения малого Христова стада, не стремится приобретать помощников и единомышленников. Естественно, полемика с таким кошмарным существом невозможна. Ведь что взять со слабоумного?

А интересно, что бы они сказали об архиепископе Аверкии (Таушеве), живи он сейчас? Неужели тоже записали бы его во враги миссии? Ведь владыка Аверкий утверждал буквально следующее: "Теперь многим нравятся пастыри, которые, приноравливаясь к вкусам, взглядам и настроениям современной расцерковленной толпы, унижают высокий христианский идеал жизни, едва ли не втаптывают его в грязь, фальшиво подменяя и извращая все подлинные христианские понятия, лишь бы только кому-то угодить. <… >

Совершенно справедливо говорит наш выдающийся гомилет профессор Киевской духовной академии В. Ф. Певницкий, что истинный пастырь не должен поддаваться заманчивой идее примирения христианства с современностью и что "нельзя допускать ни малейшего изменения начал веры Христовой", "никакой уступки ввиду ходячих заблуждений времени, никакого послабления строгих требований евангельского закона, ввиду понизившейся нравственности и нежелания подчиниться им со стороны расслабленной воли" (Церковное красноречие и его основные законы, Киев, 1906. С. 164). Нельзя проповедовать какое-то "новое христианство", "христианство разжиженное и расслабленное", ибо задача пастыря не в том состоит, чтобы принижать высокие требования Божественного закона до уровня понизившейся жизни, но в том, чтобы эту понизившуюся жизнь возводить до той высоты, на какой она должна стоять, по требованию слова Божия и указанию Церкви" (см. тамже).<…> Современные "христиане" хотят, чтобы пастыри не стесняли греховных стремлений человеческой природы, и только под этим условием согласны войти в единение с Церковью и жить ее жизнью" (Аверкий(Таушев), архиеп. Всему свое время. М., Издательство Сретенского монастыря, 2006. С. 106–109).

Как все повторяется!.. Нынешние "миссиофилы" тоже пугают, что молодежь, увидев в православии "религию запретов", не придет в храм. А та, что пришла, с негодованием хлопнет дверью и больше никогда не вернется.

Может ли христианин осуждать?

В связи с политкорректностью очень важно рассмотреть тему осуждения, ведь она актуальна и в православной среде. Действительно, христиане не должны осуждать, осуждение — это грех. Практически в любой книге о духовной жизни можно найти цитаты, подтверждающие эту мысль. Вот всего одна. Святитель Тихон Задонский: "Когда что худое увидишь в твоем ближнем, то запечатлей уста твои молчанием, а о нем воздохни ко Господу, да исправит его; и о себе молись, дабы в такой же порок не впасть, потому что мы — немощные, и с нами может случиться то же или даже еще худшее".

Но, конечно, главный аргумент против осуждения — это слова Спасителя в Евангелии от Матфея: "Не судите, да не судимы будете" (Мф. 7,1). Однако чуть позже в том же Евангелии Господь прямо повелевает обличать согрешившего брата (Мф. 18,15–17). Да и Сам порой говорит весьма нелицеприятно: "лицемеры", "сын погибели", "род лукавый и прелюбодейный", "сатана" (причем последнее слово относится апостолу Петру!).