Остаться человеком, или Достоинство жизни

3. В порыве священного гнева они

набрасываются на того, кто советует прощать врагу.

4. Совет прощать врагу едва ли не лишает их разума, и потому они способны на самые отвратительные поступки.

5. С такими людьми нужно держаться очень осторожно. Лучше их не раздражать.

Поскольку я не лезу в чужие души, а ищу и нахожу собственные ошибки и во всем виню себя, то еще до вышеупомянутых событий изнурила свое сердце до грани утраты работоспособности. Благодаря работе над собой натиск я пережила. Если бы не это, не помогла бы поддержка ни со стороны семьи, ни со стороны друзей. В какой-то момент у меня возник вопрос: бывает ли у преступников больное сердце? Теоретически это возможно. А вы могли бы назвать кого-либо из заключенных с больным сердцем? Скорее всего, нет. Зато они практически все больны легочными заболеваниями.

Почему у заключенного не болит сердце? Потому что он реализовал свою энергию преступника. За свое преступление он наказан тем, что его причислили к плохим людям. Если у заключенного больное сердце, тому есть два объяснения: либо у него дрогнуло сердце и он совершил преступление менее серьезное, чем замышлял, либо его арестовали по ошибке. Его болезнь проистекает от чувства вины перед теми, кто его любит.

Люди, желающие преступникам тяжких недугов, считают, что жизнь несправедлива. Они не понимают, сколь суровой карой является запятнанное имя, если рассуждать о последующих реинкарнациях и о потомстве. Не зря люди стремятся восстановить свое доброе имя, даже если для этого приходится замарать чужое. Очернители– это хорошие люди, марающие других собственной грязью, однако не осознающие этого. Не будь в них грязи, они не смогли бы никого очернить.

У человека, испытывающего душевную боль по поводу собственного несовершенства, может заболеть сердце, если он не уяснит, что несовершенство – это естественное явление. Будь человек совершенен, это означало бы для него конец, и его не было бы на этом свете. К сожалению, знание не защищает сердце от болезней. Если мы начнем знание высвобождать, то заодно с ним высвободим чувство вины, и наше сердце пойдет на поправку. В ходе этого процесса человек начинает по достоинству ценить свою жизнь. Начинает ощущать себя человеком.

Человек, стремящийся стать идеальным, не умеет ценить жизнь. Не умел он этого и в юности. Пережитые испытания вынуждают его оценивать свою жизнь и укреплять ее материальную сторону. К сожалению, речь, как правило, идет о деньгах. За свою жизнь ему приходится платить в буквальном смысле этого слова, и плата эта пропорциональна масштабам пережитого. Ведь медицина не бесплатна. Ценить жизнь человек начинает лишь с той минуты, когда медицина оказывается бессильной ему помочь. Если не желают учиться на чужих ошибках, приходится учиться на собственных.

А. Люди, которые не ценят свою жизнь, делятся на тех, кто

– искупает свою вину,

– желает уберечься от вины.

Б. Люди, которые ценят свою жизнь, отрицают свою вину и делают это

– либо из страха,

– либо из чувства злобы.

«Все люди устают», – говорим мы. Так оно и есть. С той лишь разницей, что нормальная усталость проходит во сне. Усталость, рожденная чувством вины, является ненормальной и во сне не проходит. Ото сна либо ничегонеделанья она лишь усиливается. Наибольшая усталость возникает оттого, что человек решает проблемы за других, то есть тревожится за ближних. Тревожащийся человек делает все с душой, а нужно делать от души, от любви. На первый взгляд разницы как будто нет. Но если вникнуть, разница большая.

Кто вынуждает себя отдыхать, поскольку знает, что отдых необходим, тот не отдыхает. Он обманывает себя. Если чувства умерщвлены страданиями, человек делается уже эгоистом, способным спать по приказу. Он говорит себе: а теперь ты будешь спать 15 минут! И ровно столько спит. Просыпается бодрым, без малейшего следа усталости. Все дивятся его способности, считают его едва ли не героем и не подозревают, что смерть подкралась к нему вплотную. Стоит ему раз взбунтоваться против собственной доведенной до автоматизма жизни, как автомат тут же сломается.

Эгоизм – это еще не самая страшная беда. Гораздо хуже апатия, возникающая оттого, что человек обожествляет исключительно работу, которой доказывает всем свою ценность. Если эгоизм можно назвать абсолютной бесчувственностью, то апатия – это тотальная бесчувственность. Для самого человека она не смертельна, зато может оказаться убийственной для окружающих. Причем убивает без устали. Откуда берется апатия?

У ЧЕЛОВЕКА, БЕЗМЕРНО УСТАВШЕГО ОТ ЧУВСТВА ВИНЫ, НАРУШАЕТСЯ СОН.

По вечерам человеку не дает заснуть страх оказаться виноватым. Страх словно укоряет: «Ишь разоспался, а у самого дела не сделаны». Если человек и спит, то тяжелым сном, полным кошмаров, – так называемым старческим сном, который, кажется, длится целое столетие. Просыпается в испуге, думая, что проспал все на свете, а на самом деле прошел лишь час. Каждое подобное пробуждение говорит: «Не заставляй себя снова заснуть, займись-ка лучше высвобождением чувства вины, тогда сам собой придет нормальный живительный сон, и утром ты проснешься бодрым. В лежачем положении тело отдохнет от физической усталости. На душе становится легче от ушедшего чувства вины. Ты отдохнул духовно».

Человек, спящий мучительным сном виноватого, готов обвинять каждого, кто всю ночь напролет спит, заливаясь храпом, беспробудным сном праведника. Обвинять в том, что душа его ничем не терзается и позволяет ему спать, а также в том, что своим храпом он мешает спать другим. Чем сильнее распекать храпуна за храп, тем громче он будет храпеть. И самое плохое – то, что в своем храпении храпуну некого обвинить, кроме самого себя. Храпит тот, кто устал от обвинений со стороны недовольного ближнего и утратил надежду на то, что обвинения в его адрес когда-нибудь прекратятся. Знай об этом сам храпящий, он бы высказал это вслух и поссорился с обвиняющим.

Недовольный ближний, которому мешают спать, не знает и знать не желает, что в храпящем он видит себя. Если сам он пока еще не храпит, то очень скоро начнет. И возможно, будет храпеть еще хуже. Станет выводить рулады даже в сидячем положении, когда ненадолго задремывает. А уж лежа – непременно. Если при мысли о несделанных делах у бодрствующего человека от страха перехватывает дыхание, во сне с ним происходит то же самое. Свойства характера человека проявляются и тогда, когда он спит. Поэтому у него и во сне перехватывает от страха дыхание. Наутро он уже не помнит, что произошло это от кошмарного сна, где его обвиняли во всех грехах, ибо возникающая во время задержки дыхания кислородная недостаточность вызвала повреждение в мозговой ткани, которое стирает память. Если проблема не ликвидируется, нарушение обмена веществ в головном мозге оборачивается заболеванием, которое разрушает мозговые клетки. Это состояние будет продолжаться, покуда человек не станет высвобождать из себя чувства вины. Покуда не начнет по достоинству ценить свою жизнь.

Благодаря пережитым страданиям люди, прежде не ценившие свою жизнь, все же начинают мало-помалу ее ценить. К этому их приводит страх смерти, дающий о себе знать и в том случае, когда гибнет некая клетка мозга. Житейский опыт подсказывает, что незачем себя губить. И тогда люди начинают ценить свою жизнь. Этих людей характеризует столь категорическое отрицание какой-либо вины, а также чувства вины, что они даже не удосуживаются доказывать свою невиновность. Пусть это делают другие, если им хочется.