Как понять своего ребенка

Если на них не обратить должного внимания, то, когда ребенку исполнится 13, 14, 15 лет, он будет испытывать трудности, связанные не только с одной учебой. Почти всегда такой подросток начинает употреблять наркотики, вести беспорядочную половую жизнь, красть, убегать из дома и даже предпринимать попытки самоубийства.

Рассказав о Джеймсе и Рике, я постарался донести до вас сложность проблемы. Когда же на нее накладываются естественные промахи и неудачи, она превращается в реальную угрозу самому существованию ребенка, включая и духовную сторону. Чтобы помочь такому ребенку стать цельной личностью, нужно много времени, терпения и понимания. Но цель эта достижима.

Трудности восприятия — не единственное, что может оказывать влияние на поведение ребенка. Хронические заболевания также могут создавать определенные эмоциональные и поведенческие проблемы. Родители хронически больного ребенка настолько поглощены ежедневными заботами (например, надо следить за тем, чтобы ребенок ежедневно получал требуемую дозу инсулина), что перестают обращать внимание на его эмоциональные потребности.

Подрастая, физически слабые дети все больше и больше огорчаются из-за своей болезни или отклонения, сердятся на своих заботливых родителей, которые по неведению заменили естественное проявление любви исключительно медицинским уходом. Такие дети начинают вести себя вызывающе не только со своими родителями, но и вообще со всеми взрослыми.

Линду Уолкер ее мама представила мне как «ребенка, нервного с рождения».

— Мы старались делать все, что только можно было придумать, но, похоже, сделать ее счастливой нам так и не удалось. Когда ей было три года, педиатры обнаружили у нее порок сердца. С тех пор мы только тем и занимаемся, что ходим по разным специалистам.

— А как сейчас ее здоровье? — спросил я.

— Все более или менее стабильно, — ответил Пол Уолкер. — Но беременность определенно не улучшит ее состояния.

— Я знаю, что у вас есть еще и сын, — заметил я, просмотрев их карточку. — Как со здоровьем у него?

— О, лучше не бывает, — ответила миссис Уолкер. — Мы так гордимся Джефом. Он хороший спортсмен и отлично играет на пианино.

— А у Линды были какие-нибудь увлечения?

— Нет, — ответил ее отец. — Мы были настолько заняты ее здоровьем, что у нас никогда не было времени ни на что другое. Видит Бог, мы поступали так не потому, что не хотели ничего делать. Она всегда была таким болезненным ребенком, что мы никогда даже не заговаривали о том, чтобы дочь занималась чем-то еще, кроме учебы в школе. А сейчас она забеременела. И изменить здесь уже ничего нельзя.

— По крайней мере, она собирается выйти замуж за отца будущего ребенка, на следующей неделе, — добавила миссис Уолкер. — Может быть, замужество сделает ее счастливой. Мы делали все, что считали нужным, доктор Кэмпбелл, но, видимо, зашли куда-то не туда. Последнее время она выглядела очень подавленной. У меня словно камень с души свалился, когда она согласилась прийти к вам. Надеюсь, что вы сумеете понять ее. С плохим настроем она вступает в брак.

— Не могли бы вы подождать в другой комнате, пока я поговорю с Линдой? — я проводил их в другую комнату. Там в углу, съежившись в кресле, сидела семнадцатилетняя беременная Линда.

— Вы могли бы пройти ко мне в кабинет? — сказал я, приблизившись к ней.

— А почему нет? Для этого же они привели меня сюда. Усевшись в кресло в кабинете, она сказала хмуро:

— Не знаю, что хорошего в моем присутствии здесь. Вы не можете изменить того, что есть.

— Ты права, Линда; я не могу ничего изменить, но, может быть, смогу помочь тебе изменить отношение к некоторым вещам.

Когда Линда начала рассказывать о себе, я понял, что мои подозрения подтвердились. Она являла собой классический пример хронически больного ребенка, чьи родители тратили так много времени и сил на уход за ней, что забывали о ее эмоциональных потребностях.

— Джеф может то, Джеф может это! Вот все, что я слышу. «Пойдем на соревнования, где будет выступать Джеф. Это хороший предлог выйти из дома», «Пойдем на концерт, где будет выступать Джеф. Может, ты решишь взять несколько уроков игры на пианино. Взгляни на дневник Джефа — там одни пятерки». Сама я получаю тройки и думаю, что этого вполне достаточно.С самой первой консультации я понял, что помочь Линде выйти из состояния депрессии можно. Я знал, что родители любят ее. Но они не понимают, что самый тщательный уход не заменит проявления любви и нежности. И низкая успеваемость, и беременность Линды — все это является ответом на кажущееся равнодушие родителей.

Есть и другие причины, почему хронически больные дети впадают в угнетенное состояние духа и ожесточаются. Но за все годы работы с такими детьми я обнаружил две ловушки, в которые попадаются родители. Мы уже обсуждали их: первая — это когда удовлетворение эмоциональных потребностей ребенка заменяется медицинским уходом, и вторая — это потеря контроля и твердости.

Родители хронически больных детей испытывают такую жалость к ним, а иногда даже вину, что перестают контролировать поведение своих детей. Это приводит к обратному результату: пользуясь своей болезнью, дети начинают управлять своими родителями.

Как мы уже видели в истории Джеймса, все может завершиться успешно. Если вовремя распознать отклонение и оказать необходимую помощь, то и родителям, и самому ребенку воздастся сполна. Ребенок будет способен не только справляться с учебой, но и узнает истинную цену любви родителей и друзей.

Как только он переживет трудный период переходного возраста, он обратится к духовным ценностям своих родителей, и не только потому, что они хотят этого, но потому, что этого захочет он сам.

11. Семья — вырождающееся явление

Марк Джонсон сел напротив меня и стал нервно постукивать своими ухоженными пальцами по ручке кресла. Он производил впечатление очень обеспеченного человека. Его внешний вид и манеры были безупречны. Его жена Бренда, блестящая красавица, тоже казалась взволнованной.

— Простите, что заставляю вас ждать, — сказал я, закончив просматривать их карточку. — Я узнал, что вы, Марк, адвокат. Мой зять тоже адвокат. Я по-настоящему восхищаюсь людьми вашей профессии. Сколько нужно собрать мелких деталей и подробностей, чтобы из них сложилось окончательное представление о деле! А как поживаете вы, Бренда? Все также заняты миром детской одежды? (Бренда владеет и управляет магазином модной детской одежды.)

Марк и Бренда — преподаватели воскресной школы, и, кроме того, активные члены крупной церкви. Они производили впечатление преуспевающей пары. У них двое детей: дочь Эми шести лет и сын Тод — одиннадцати.

Как же они оказались в моем кабинете?

— Доктор Кэмпбелл, нам нужно поговорить с вами о Тоде. Шесть месяцев назад он, казалось, был вполне нормальным мальчиком, но потом превратился в чужого нам, вечно раздраженного мальчишку. Он постоянно находит повод уйти из дома, хотя мы и так довольно мало времени проводим вместе. У Марка, похоже, количество работы с каждым днем все растет, и я в своем магазине очень часто задерживаюсь до 10 часов вечера, — начала Бренда.

— Да, доктор Кэмпбелл, — продолжил Марк, — и вы думаете, дети ценят все, что мы делаем для них? Правда, Эми не дает нам никакого повода для беспокойства, но с Тодом другая история. Несколько дней назад его привели домой пьяным. Не знаю, что вообще может заставить поступать так одиннадцатилетнего мальчика, у которого есть все?

— Мы были настолько потрясены, что не могли вымолвить ни слова, — добавила Бренда. — Наконец, своим глупым поступком он нарушил спокойную жизнь всей семьи. Марк вынужден был перенести свои встречи с клиентами, а я отрываю время от работы, чтобы встретиться с вами. Видит Бог, мы хотим помочь Тоду, но не можем понять, что происходит. Как говорит Марк, «мы дали ему все, а он так отблагодарил нас за это».