Сексуальные преступления. Чикатило и другие

Не менее показательными стали эксперименты с удалением тех или иных областей мозга. М. Клювер и П. Бьюси в 1939 г. удаляли у обезьян обе височные доли вместе с миндалиной и гиппокампом. После операции обезьяны вели себя более чем странно. Они больше не боялись змей, при виде которых до операции приходили в ужас. Они также не могли проявлять нормальную агрессивность, которую обычно использовали для поддержания взаимоотношений в группе или для защиты. Их сексуальная активность не только повысилась, но стала неупорядоченной, и они пытались спариваться даже с животными другого вида. Наконец, они брали в рот не только пищу, но и всевозможные предметы. Иными словами, удаление этих частей мозга лишало обезьян способности понимать, что для них хорошо, а что плохо. Они не могли уже различать пригодную для себя пищу или выбирать подходящего полового партнера.

Психиатрам известны сходные нарушения у больных с повреждениями височных долей мозга. Поведение, наблюдаемое у таких больных, называется «синдромом Клювера-Бьюси». Самыми известными работами в этом направлении стали исследования Г. Гасто с сотрудниками, которые описали специфические поведенческие изменения у больных височной эпилепсией, отсутствовавшие среди лиц с генерализованной пароксизмальностью. Оказалось, что у височных эпилептиков с аномальным сексуальным поведением наблюдается синдромокомплекс, представляющий собой противоположность синдрому Клювера-Бьюси. Всего было выделено 18 отдельных характеристик таких больных, которые при группировке их в три категории сводятся к ригидности, усиленной эмоциональности и глобальной гипосексуальности.

Примером может служить следующее наблюдение.

Ч., 38 лет, обвинялся в изнасиловании.

Его родной брат страдал эпилепсией. Дед по линии матери отличался вспыльчивостью и «бешеными выходками». Отец по характеру «прямолинейный», трудолюбивый, решительный, «нудноватый», был склонен к назиданиям, часто вступал в конфликты с матерью, иногда доходило до драки. Мать — требовательная, вспыльчивая, но отходчивая. В раннем возрасте Ч. перенес тяжелую операцию под наркозом. После этого по ночам часто плакал, кричал, вздрагивал. В 5 лет у него во время игры «отнялись ноги», несколько часов не мог ходить, за медицинской помощью не обращались. В школе учился легко. По характеру был обидчивый, капризный, неуравновешенный. Среди сверстников стремился к лидерству. Часто дрался. При поражении своей команды или другой неудаче внезапно появлялись слезы, не мог себя сдержать, охватывала дрожь, иногда неожиданно терял равновесие, плохо воспринимал окружающее. Дома был груб, эгоистичен. Имел много друзей. Был склонен к различным выдумкам и фантазиям, почти полностью отключался от действительности. Эти эпизодические погружения в мир грез были второй жизнью. Испытывал повышенный интерес к кладбищу, тягу к огню. Когда в ответ на замечание его «колотила дрожь», начинал кричать, плакать, совершал демонстративные попытки самоубийства. Подобные состояния возникали несколько раз в год и длилась до нескольких часов. В 15 лет перенес травму головы с кратковременной потерей сознания, после чего стал более конфликтным, вспыльчивым, отмечал ухудшение памяти и головные боли.

В 17 лет — первая попытка близости, оставшаяся неудачной из-за исчезновения эрекции непосредственно перед половым актом. При осуществлении, наконец, полового акта удовольствия не получал, испытывал боль.

Окончил юридический факультет Университета. Начал употреблять спиртные напитки, в состоянии опьянения становился нетерпимым к чужому мнению, часто вступал в мелочные ссоры, иногда был груб, агрессивен. В возрасте 20 лет женился, в первую брачную ночь испытывал опасения, боялся, что вновь не наступит эрекция. Отношения в семье были неровные, особенно после рождения детей. Мог ударить, оскорбить жену, после чего быстро успокаивался, просил прощения. Через два года семья распалась.

Дважды был судим за избиение сожительницы. Хватал ее за волосы, бил головой о стену, кулаками и ребром ладони по лицу, голове и шее, другим частям тела. Раздев ее догола и связав полотенцем, положил на кровать, ввел во влагалище бутылку, а когда она пыталась кричать, зажимал ей рот рукой, давил коленом голову, связав ее телефонным шнуром, наносил множество ударов по оголенным частям тела. Однако через год вновь был осужден за изнасилование приглашенной в гости женщины. Отбывая наказание в ИТК, рассказывал легенду о том, что он «бывший разведчик», в деталях описывал «выполненные задания», почувствовав недоверие, обижался.

Причиной обследования в Институте им. В. П. Сербского явилось обвинение Ч. еще в одном изнасиловании. В тот день они со своим знакомым долго приглашали К. в гости. Выпив с ними несколько рюмок спиртного, она хотела уйти, однако Ч. затащил ее в смежную комнату, связал руки, засунул в рот кляп. Приступил к избиению, говорил, что наказывает ее за то, что долго не соглашалась идти к ним, и он научит ее быть покорной. Бил ее ремнем, шнуром от кипятильника. В дальнейшем совершил несколько насильственных половых актов, в том числе и в извращенной форме, после чего водил кипятильником по телу, заставлял раздвигать ноги, зажигал спички и тушил их во влагалище, заставлял брать половой член в рот. В период следствия оправдывался, отрицал совершение каких-либо насильственных действий, цинично отзывался о потерпевшей, утверждал, что она рассказывала о «французской любви» и своих любовниках, после чего у него якобы был провал в памяти.

При электроэнцефалографическом исследовании выявлены диффузные изменения биоэлектрической активности головного мозга с тенденцией к пароксизмальным проявлениям височных структур.

В беседе с психиатрами жаловался на головные боли в височной и затылочных областях, головокружения, повышенную утомляемость и раздражительность, провалы памяти, непереносимость жары, духоты, езды в транспорте. Охотно и красочно описывал свои переживания. Отмечал различного рода «вспышки ярости», приступы ужаса и припадки с потерей сознания, заканчивающиеся сном, после припадка чувствовал себя разбитым, испытывал головные боли и слабость во всем теле, подобные состояния повторялись около 10—12 раз в течение всей жизни и не были связаны с каким-либо внешним поводом. Наряду с этим описывал состояния, когда в ответ на замечания возникла «истерика», проявлял агрессивные тенденции либо совершал суицидальные попытки. Рассказывая о своей сексуальной жизни, отмечал «хладнокровное» отношение к женщинам, не менявшееся и во время полового акта, к которому всегда относился как к чему-то низкому. Делал акцент на том, что интимные отношения для него имели второстепенное значение и отказ от близости могли повлечь даже малосущественные поводы, например малейший нежелательный запах женщины. Пассивная подчиняемость женщины обычно отталкивала, тогда как привлекали гордые, считавшиеся неприступными, женщины, которых приходилось активно подчинять. Нравились стыдливость и смущение, когда женщина отдавалась, оказывая сопротивление. Возникающее в эти моменты состояния описывал как «разрывающуюся связь между мозгом и нервами, когда просыпается инстинктивная сила». Говорил, что в последнее время замечает ослабление потенции.

Приведенный случай интересен, в частности, тем, что он показывает специфическую роль патологии лимбической области в генезе парафильного поведения. До недавнего времени актуальным оставался спор о природе аномального сексуального поведения у височных эпилептиков, которое некоторыми психиатрами отграничивалось от собственно парафилий. Оно ставилось ими в один ряд с такими сексуальными проявлениями, как спонтанная эякуляция, сексуальное возбуждение, наблюдающиеся в момент психомоторного приступа. Между тем мы видим, что, хотя аномальное сексуальное поведение может быть спровоцировано пароксизмальными расстройствами, оно тем не менее относится к стойким психопатологическим образованиям, не обязательно совпадая с эпилептическими приступами.

Есть основания считать, что так же, как и другие парафилии, сексуальный садизм является болезнью мозга. Болезнь поражает мозговые центры и проводящие пути, ответственные за половой диморфизм, половое возбуждение, сексуальное поведение и воспроизводство вида. Главным образом повреждается лимбическая система мозга, ответственная также за агрессивность и атакующую защиту как особи, так и вида. При сексуальном садизме мозг патологически активируется для передачи сигналов к нападению одновременно с сигналами полового возбуждения и сексуального поведения. Такое патологическое смещение этих сигналов происходит в результате нарушения протекания химических процессов в мозгу. Нарушения могут возникать по причинам легко различимым, таким, как повреждение мозга в результате роста опухоли, открытой или закрытой травмы головы. В других случаях нарушения могут возникать вследствие субмикроскопических и достаточно тонких изменений, которые могут быть распознаны лишь при помощи современной технологии сканирования головного мозга.