Психология свободы: теория и практика ...

Таким образом, в философии Вл. Соловьева представление о свободе непосредственно связано с идеей человека, имеющего духовное начало, а достижение свободы – со способностью выходить за пределы наличного «Я» в процессе внутреннего соединения с истинно-сущим через приобщение его к абсолютному, трансцендентному.

П. Е. Астафьев , в конце XIX в. возглавлявший Московское философско-психологическое общество, свободу человека понимал как факт личного сознания, оказывающего влияние на последующие действия.

Идея о взаимосвязи сознания и деятельности при достижении свободы, а также кантовская идея о человеке как causa sui выступают стержневыми в работе П. Е. Астафьева «Опыт о свободе воли». По мнению П. Е. Астафьева, свободным является все, что не определено чем-либо иным , но всецело само себя определяет. Человек выступает causa sui своих желаний и действий, начинает ряд нравственных событий, осознает себя автором – первопричиной своих действий, осуществляет выбор: «…в силу свободы своей я равно могу и совершить действие и не совершить его: эта-то возможность совершить и то и другое и составляет существенное предположение свободы » [12, 10].

Согласно взглядам П. Е. Астафьева, свобода достигается и осознается в ходе рефлексии человека на «Я-самостоятельное», имеющее свои представления, свои хотения. Человек знает, что он свободен. Свобода – факт личного сознания, но это не исключает ее реальность. Она реальна благодаря последовательной связи свободы постановки решения и свободы его исполнения, т. е. связи сознания и деятельности: в ходе исполнения решений человек сообразовывается с эмпирическими данными, условиями и средствами собственной организации субъекта или же внешними (естественными и общественными ограничениями), т. е. осуществляет рефлексию на условия деятельности. Процессы сознания вполне реальны, так как приводят к изменению деятельности и ее результатов, они являются причинами реальных действий, управляют (и управляются) нашими представлениями. По Астафьеву, вопрос о действительном бытии или небытии свободы решается исследованием значения представления свободы для процесса личного сознания, его результатов.

Все творчество Н. А. Бердяева (1874—1948) посвящено изучению свободы человека. Он полагает, что существуют два мира:

1) мир призрачный (мировая данность, необходимость), в котором «дух человеческий – в плену»;

2) мир подлинный (космос).

Человек освобождается от мира призрачного, замешанного на материальных ценностях, для творчества новой жизни: его жизнь уже не есть послушание этому миру и приспособление к нему, а свобода от мира – соединение с подлинным миром, «освобождение от греха, преодоление зла, собирание сил духа». Это соединение с миром подлинным предполагает выход из себя, творчество, обретение своего ядра, религиозной воли, становление нравственным, ответственным, действенным.

Важно отметить, что в работах Бердяева свобода понимается как феномен личности: только свободный есть личность, хотя бы весь мир хотел его поработить:

…

«…личность существует лишь в том случае, если человек есть свободный творческий дух, над которым кесарь не всесилен… Без свободы нет личности. Реализация личности и есть достижение внутренней свободы, когда человек не определяется уже извне. Существо, живущее в необходимости и принуждении, не знает еще личности» [18, 314]. Индивидуализм, приводящий котъединенностиот мира подлинного, исключает свободу.

Человек, борющийся за свою свободу, стремящийся к экзистенциальному общению с другими, построенному не на детерминации, а на принципах любви, творчества, свободы, является личностью, реализующейся в деятельности, т. е. постоянно трансцендирующей, преодолевающей границы замкнутой субъективности и в этом процессе преодоления противоречия в себе обретающей духовный центр – свою целостность и свободу. Личность развивается, «реализует свое существование и свою судьбу в противоречиях и сочетаниях конечного с бесконечным, относительного и абсолютного, единого и многого, свободы и необходимости, внутреннего и внешнего».

По мнению Н. А. Бердяева, человек хочет выйти из замкнутой субъективности, и это происходит в двух разных, противоположных направлениях: объективации или трансцендирования.

Первый – путь выхода в общество с его общеобязательными формами, на котором происходит «отчуждение человеческой природы, выбрасывание ее в объектный мир; личность не находит себя».

Второй путь – переход к транссубъективному через трансцендирование. Это путь не объективных сообщений, а экзистенциальных общений. Если в объективации человек находится во власти детерминации, в царстве безличности, «попадает во власть воли к могуществу, денег, жажды наслаждений, славы и пр., разрушающих личность», то в трансцендировании он находится в царстве свободы, где сверхличное не подавляет личности.

…

«Трансцендирование есть активный, динамический процесс, есть имманентный опыт человека, в котором человек переживает катастрофы, переносится через бездны, испытывает прерывность в своем существовании, но не экстериоризируется, а интериоризируется… Трансцендирование в экзистенциальном смысле есть свобода и предполагает свободу, есть освобождение человека от плена у самого себя» [17, 27].

Личность, согласно представлениям Н. А. Бердяева, сама себя творит и осуществляет свою судьбу и творческое изменение мира, развивается, обогащается, самосозидается, находя источник сил в бытии, ее превышающем; она есть потенциальное универсальное с образом единственным, торжество свободы над рабством мира.

Человек становится свободным в творчестве. Реальная свобода выступает условием творчества. Она есть внутренняя творческая энергия человека. Через свободу он может творить новую жизнь. Личность в творческих актах любви, познания или действия поднимается над временем, становится субъектом бесконечности, собирает себя, осуществляет выход из себя в мир к своему другому и при этом обретает свое ядро. Опыт творческого преодоления не есть «опыт послушания», это «опыт дерзновения», «выход из тьмы», «расковывание, разрывание цепей»; «…в нем есть переживание силы… Ужас, боль, расслабленность, гибель должны быть побеждены творчеством. Творчество по существу есть выход, исход, победа» [21, 18]. Следует отметить, что именно в философии Н. А. Бердяева наиболее ярко выражена эвристическая идея о творческой природе экзистирования, которая получила свое продолжение в концепции свободы С. Л. Рубинштейна.

Личность в философии Н. А. Бердяева выступает причиной самой себя – causa sui своих действий и, в целом, своей жизни, ибо «свободный – есть существо самоуправляющееся, а не управляемое, не самоуправление общества и народа, а самоуправление человека, ставшего личностью», «она есть детерминация изнутри» и противится всякой детерминации извне: «только определяемость изнутри, вне всякой объективности, из свободы и есть личность». Свободные должны готовить свое царство – готовить себя, себя творить свободными, личностями, а не находиться в пассивном ожидании свободного общества. Свободные берут на себя ответственность. Свобода не существует без ответственности, экзистенциальным эквивалентом которой является долг, предполагающий исполнение человеком своего призвания. Представление себя духовно богатым дает человеку перспективу развития, объясняет неудовлетворенность жизнью в «призрачном мире», создает мощный ресурс: «…из вечности, из духовной основы <он> черпает силы для активности во времени».

Поскольку в человеке есть противоречие между двумя его составляющими (человек как звероподобное и духовное существо), то в социальной жизни, как пишет Н. А. Бердяев, трудно и драматично решается вопрос об отношении двух великих символов в жизни общества: хлеба и свободы – когда начинается движение масс в борьбе за «хлеб», то всегда жертвуют «свободой»; духовную и интеллектуальную свободу защищают лишь небольшие культурные слои. Тема Ф. М. Достоевского о противостоянии Великому инквизитору продолжается в работах Н. А. Бердяева с бескомпромиссной позицией – утверждением приоритета ценности свободы над материальными ценностями: