Что день грядущий нам готовил?

В 1999 году другой визионер по имени Терри Тим Роджерс предсказал, что римский первосвященник Иоанн Павел И умрет в ближайшие дни (на самом деле это произошло в 2005-м) и антихрист (ну вот, опять он!) завладеет миром накануне двухтысячного года. Роджерс даже позаботился сообщить некоторые персональные данные воплощенного зла: он говорит о жителе Среднего Востока, рожденном 12 ноября 1967 года. Многие пророчествовали о том, как в конце 1990-х или в начале 2000-х из океанских глубин вновь поднимется легендарная Атлантида.

Это предсказание первым начал распространять Эдгар Кейси, которого считают отцом американских движений «Нового века» [43]. Одна из групп сервайвелистов [44] в Аризоне верила, что в 2000 году пирамида Хеопса распахнется, открывая людским глазам «все тайны мира».

К несчастью, у милленаристской мании нашлись и невыдуманные жертвы. В марте 1997 года полиция обнаружила в одном доме в Калифорнии 39 трупов. Все самоубийцы были приверженцами культа Врат рая, где религиозные идеи смешались с уфологией. Их лидер Маршалл Эпплуайт убедил паству, что Земля «пойдет в утиль»: к нам приближается комета Хейла-Боппа, а вместе с нею космический корабль инопланетян. Кто отринет бренные тела, те переживут апокалипсис и отправятся на небо с вестниками из космоса. Среди последователей Эпплуайта были люди, бросившие свои семьи и хорошую работу; некоторые мужчины, как сообщила пресса, добровольно подверглись кастрации, дабы выстоять в вере, избежав запретных соблазнов.

Тот неоспоримый факт, что за минувшие две тысячи лет всё новые даты светопреставления перебирались, словно бусины четок, а мир стоит до сих пор, как стоял, не смог переубедить поборников апокалипсиса. Многие христиане, особенно в Америке, все еще верят в близость конца света, хоть в большинстве уже не настаивают на определенной дате.

Однако в последние годы в продажу поступила новая партия «апокалипсических таймеров». Теперь модно считать, что мир рухнет в конце декабря 2012 года. В эти дни нас ждут многие ужасные сюрпризы: древний астрономический календарь майя, вышедший из обращения и частично утраченный после завоевания испанцами Центральной Америки, завершит свой очередной цикл, длившийся более 5100 лет. Кстати, и Земля тогда как раз войдет в «парад» с центром Галактики.

Из-за совпадения этих двух обстоятельств не приходится сомневаться, что «проблема 2012» прочно войдет в ряд апокалипсических дат — не важно, что нет не только пророчеств, но и ни единого свидетельства, будто сами древние майя считали эту дату чем-то большим, нежели окончание одного календарного периода и начало следующего, вроде нашей смены столетий. В последние годы на Западе вышли как минимум четыре бестселлера, посвященных новой дате светопреставления, где его причиной становятся либо экологические и космические катастрофы, либо (что, возможно, более утешительно) «установление подлинного баланса между божественным женским и мужским началом», как предсказано в книге Эндрю Смита «Революция 2012 года: подготовка». Стоит заглянуть на любой поисковик, и вы убедитесь, сколь многие прорицатели нового образца не могут шагу ступить без костылей в виде Атлантиды, пирамиды и старины Нострадамуса. Рискуя подразнить судьбу, я все же думаю, что и этой прогнозной ветви придется отправиться на растущую свалку апокалипсических пророчеств. Впрочем, если в декабре 2012 года на Землю действительно налетит астероид (как считают самые мрачные пессимисты), готов первым принести извинения. Если успею, конечно…

Человеку свойственно тревожиться о будущем. А оно, если эта книга хоть в чем-то убедила читателей, в основном непостижимо. Эсхатология есть способ придать грядущему некую определенность черт, психологически настроиться на то, что произойдет рано или поздно (даже если это будет ужасно, по крайней мере, есть шанс подготовиться). Христианский мир ждал гибели в первые годы нынешнего столетия, но образ светопреставления близок любым эпохам и культурам. Человек, единственное из всех животных, узнаёт едва ли не с рождения, что однажды всему наступит конец.

Взгляд, безусловно, верный. Наука доказала, что за последние несколько миллиардов лет случалось великое множество глобальных катастроф — и столкновения с астероидами, и резкие изменения климата, не раз стиравшие почти все живое с лица земли. Пройдут еще миллиарды, и тогда Солнце погаснет, а Земля превратится в безжизненную каменную глыбу. В этом еще одна из причин нашего глубинного страха, что вот сейчас, сию минуту конец, возможно, близок как никогда.

Но в то же время люди еще и оптимисты по природе. В конце концов, один из самых неистребимых наших инстинктов — оставить потомство, продлив свой след во времена, когда нас самих уже не будет. И наверное, большинству свойственно надеяться на лучшее, иначе родители не заводили бы детей.

Такая двойственность людской натуры отражает некую правду жизни: иной раз завтра оказывается лучше, чем сегодня, иногда хуже, а порой их трудно отличить. Собственно, ради этой непредсказуемости и стоит жить.

Послесловие. В самую точку

Почти на каждой странице этой книги мы встречали прогнозы, провалившиеся по многим и разным причинам. Зачастую их авторы исходили из неверного предположения, будто нечто должно непременно осуществиться только потому, что, мол, «идея хороша». Но это вовсе не означает, что так оно и будет. Например, все условия для производства автомобилей, не нуждающихся в бензине, существовали достаточно давно. Веские экономические и экологические причины оторваться от нефтеперегонного куба, к которому приросло наше общество, тоже были очевидны много десятков лет. Но только сейчас, спустя без малого сорок лет после первых нефтяных кризисов, мы подступаемся, да и то нехотя, к изготовлению машин, двигатели которых работают не на ископаемых останках динозавров [45]. В общем, стоит только попытаться установить, «что нас ждет», как тут же выясняется: обыденный расчет и здравый смысл здесь не самые надежные советчики.

Другой род промахов, усложняющих задачу предсказателя, я называю «нагнетанием ошибочности». Мол, раз прорыв уже так близок, он вот-вот произойдет. Но скорость движения, как известно, меняется на всем протяжении поездки: иногда она выше всего на начальном отрезке, иной раз в конце. Взять хотя бы проблему ядерного синтеза: ученые уже пятьдесят лет собираются овладеть этим потенциальным источником энергии, и все пятьдесят лет серьезные люди верят — вот-вот мы перешагнем порог. Но пока УТС остается одним из тех достижений, что вечно «дожидаются за углом». То же самое, хотя по несколько иным причинам, можно сказать о летающем автомобиле.

Здесь уместно подчеркнуть еще раз: как ни забавно было описывать самые фантастические прогнозы былых времен, я с большим уважением отношусь к людям, посмевшим «сделать это». Думаю, пора отдать должное удачным догадкам.

Ведь были не только выдумки про летающий автомобиль, про детей, смоделированных в дизайнерской студии, или трехдневную рабочую неделю. В некоторых прогнозах проявился просто потрясающий дар предвидения. Многие футурологи из тех, с которыми мы встретились в этой книге, продемонстрировали немалое искусство в оценке едва намечавшихся или вовсе не успевших заявить о себе тенденций — порой вопреки мнимой очевидности.

Кое-кому удавалось, заглянув вперед на целые века, верно угадать будущее на одной лишь интуиции. В 1640 году англиканский епископ Джон Уилкинс, большой любитель наук, предсказал в трактате «Беседа относительно нового мира и другой планеты», как однажды люди на «летающих колесницах» посетят Луну. «Вполне вероятно, что таковое средство можно изыскать; его и промыслят путешественники… и сколь же счастливы будут своим первенством в сей успешной попытке». Самое замечательное: когда был сделан этот прогноз, в астрономии господствовали ложные представления о Солнечной системе. Всего несколькими годами раньше клерикалы в Италии посадили Галилея под домашний арест, объявив его гелиоцентрические взгляды ересью. Их возмущало даже давнее открытие ученого, что Луна, оказывается, не безупречно кругла, а изрезана ущельями и испещрена кратерами.