Экономика в одном уроке (ЛП)

Каждое рабочее место на общественных работах, созданное проектом строительства моста, отнимет рабочее место в какой-либо сфере частного бизнеса. Мы можем видеть людей, нанятых для строительства моста. Мы можем наблюдать за тем, как они работают. Аргументация правительственных транжир в пользу занятости становится живой и убедительной для большинства людей. Но существуют другие вещи, которых мы не видим, потому что, увы, им не дано было проявиться. Это множество малых и средних предприятий, где занятость уменьшилась на те же самые 10 млн. долларов, забранных у налогоплательщиков.

Деньги, конечно же, вернутся в экономику. Но произошедшее, в лучшем случае, это перенаправление занятости, связанное с проектом. Стало больше строителей, но меньше авторемонтников, телевизионных техников, суконщиков, фермеров, спортивных тренеров, воспитателей и так далее.

А теперь мы приходим ко второму аргументу. Мост существует. Он, предположим, является прекрасным, а не уродливым созданием. Он появился на свет благодаря чуду правительственных расходов. А где бы он, этот мост, был, если бы те критиканы добились своего? Не было бы никакого моста. Страна была бы некрасивее, страна была бы беднее.

И вновь аргументы правительственных транжир выглядят привлекательными — но только для тех, кто неспособен видеть дальше того, что открывается невооружённому взгляду. Они могут видеть мост. Но если бы они научились видеть косвенные последствия так же хорошо, как и прямые, то при помощи воображения они могли бы увидеть возможности, которым теперь не дано проявиться. Они могли бы увидеть непроизведённые автомобили и стиральные машины, непошитые платья и пальто, невыращенные и непроданные хлопок и пшеницу. Для того, чтобы увидеть эти несозданные вещи, необходимо определённое воображение. А произошло вот что: из-за того, что они построили мост, что-то другое они не построили. Одна красивая вещь была создана взамен сотен обыкновенных других.

2

Та же аргументация применяется, естественно, и ко всем другим видам общественного строительства. Она успешно работает, например, применительно к возведению на государственные средства жилья для людей с низкими доходами. Должно быть очевидно, что при этом через налоги деньги забираются у семей с более высокими доходами (и лишь небольшая часть средств — у семей с низкими доходами), и таким образом, они субсидируют семьи с низкими доходами, предоставляя им возможность жить в лучших условиях с прежней квартплатой.

Я не стану рассматривать все «за» и «против» относительно предоставления жилья государством. Но я хочу подчеркнуть ошибку, заключающуюся в двух аргументах, наиболее часто выдвигаемых в пользу государственного жилищного строительства. Один из аргументов заключается в том, что предоставление жилья «создаёт занятость»; второй — что оно создаёт богатство, которое в противном случае не было бы создано. Оба аргумента ошибочны, поскольку не учитывают того, что через налогообложение многое будет потеряно. Налогообложение в пользу государственного жилищного строительства уничтожает столько же рабочих мест в других сферах, сколько создаёт в жилищном строительстве. Это проявляется в непостроенных частных домах, непроизведённых стиральных машинах и холодильниках, в нехватке бесчисленного числа других товаров и услуг.

И даже если государственное жилищное строительство финансируется исключительно за счёт субсидий из ежегодных арендных платежей, это означает лишь, что затраты налогоплательщиков растягиваются на многие годы, а не на один год.

Психологическое преимущество государственного жилищного строительства обусловлено тем, что видны и рабочие, возводящие дома, и сами построенные дома. В них заселяются люди и гордо показывают друзьям свои новые квартиры. Рабочие места, не созданные из-за налогов на жилищное строительство, никому не видны, так же, как и непроизведённые товары и услуги. Необходимы концентрированные усилия мысли, и новое усилие каждый раз, чтобы думать о том, что не было создано, когда видны новые дома и счастливые люди в них. Удивительно ли то, что сторонники государственного жилищного строительства игнорируют всё это, ведь к их сведению мы можем предоставить лишь доводы мира воображения, возражения чистой теории, а перед ними разворачивается величайшее за всю историю градостроительство. Герой произведения Бернарда Шоу «Святая Иоанна», когда ему говорят о «теории Пифагора», заключающейся в том, что Земля круглая и обращается вокруг Солнца, отвечает: «Да он же полный дурак! Что он, не может сам посмотреть, что ли?».

Те же самые доводы следует применять и в отношении великих проектов, подобных недавно возведённой электростанции в долине реки Теннесси. Здесь находится громадная плотина, изумительная арка из бетона и стали, «величайшее создание, которое частный капитал никогда не мог бы построить» — фетиш для фотографов, небеса для социалистов: эта электростанция часто используется как символ чудес государственного строительства, собственности и управления. Целый регион, как утверждается, находится теперь на более высоком экономическом уровне, привлекающем заводы и промышленность, которые в противном случае не могли бы существовать. «Здесь расположены самые мощные генераторы в стране». И всё это представляется в панегириках её сторонников как чистая экономическая выгода, лишённая каких-либо отрицательных сторон, включая исчезнувшую рыбу в реке.

Нам нет надобности просматривать отчётные книги комплекса на реке Теннесси и других подобных государственных проектов, нам достаточно рассмотреть дебетовую сторону главной бухгалтерской книги. Если с людей и корпораций собирают налоги и тратят их в одном конкретном районе страны, то почему это рассматривается как чудо, если подобный район становится сравнительно богаче? Другие районы страны, мы должны помнить об этом, становятся в равной мере беднее, и никакого чуда здесь нет. Величайшее создание, которое «частный капитал никогда не мог бы построить», фактически было построено частным капиталом, экспроприированным через налоги (даже если деньги были взяты в кредит, они будут возвращены через будущие налоги). И вновь мы должны напрячь своё воображение, чтобы представить себе частные электростанции, частные дома, дороги, машины, телевизоры… которых не было и нет, поскольку у населения страны были забраны деньги на строительство плотины.

3

Я намеренно выбрал примеры таких схем государственных расходов, на которых наиболее часто и пылко настаивают правительственные транжиры и которые наиболее высоко оцениваются общественностью. Как же не вспомнить и о бесчисленных проектах-пустышках, появляющихся, как только главной целью становится «предоставление работы» и «обеспечение занятости». Чем более никчёмна работа, тем более дорогой становится рабочая сила, и тем лучше эта работа подходит для цели обеспечения большей занятости. При таких обстоятельствах становится в высшей степени маловероятным то, что вынашиваемые бюрократами проекты обеспечат такую же чистую прибыль на каждый потраченный доллар и такое же прибавление к богатству и благосостоянию, как это могли бы обеспечить сами налогоплательщики, если бы им разрешили покупать или делать то, что они сами хотят, а не вынужденно отказываться от части средств в пользу государства.

Глава V. Налоги, препятствующие производству

Существует ещё один фактор, не позволяющий богатству, созданному на основе правительственных расходов, полностью компенсировать то богатство, которое не было произведено по причине уплаты налогов. Собрать налоги и не нарушить производство — не такая простая задача, как кажется. Это не то же самое, что взять деньги из правого кармана и переложить их в левый карман. Правительственные транжиры говорят нам, например, что если национальный доход составляет 1.5 трлн. долларов, то федеральные налоги в размере 360 млрд. долларов будут означать, что 24% национального дохода перераспределяются с частных целей на общественные. Подобные рассуждения были бы верными, если бы страны работали как огромные корпорации, где все ресурсы объединены в общий фонд — тогда общественные траты распределялись бы поровну между всеми. Но это не так. Правительственные транжиры забывают о том, что если деньги берутся у А для того, чтобы вручить их В, то теперь А не может ими распоряжаться, и в том числе, он никуда не сможет их вложить. Или, скорее, они прекрасно это понимают, но, рассуждая пространно о всех выгодах этого процесса для B и обо всём том прекрасном, что у него будет, чего никогда не было бы, если бы деньги не были переведены ему, не говорят о воздействии этой сделки на А.